Завтра октябрь. Несветские истории - Елена Есина

Я была с пациенткой, до встречи с Катей еще оставалось минут сорок. Позвонила Люба и поинтересовалась, что делает мой ребенок на каникулах в такую хорошую погоду, пока мать на работе.

– Дома с нянькой сидит, – отвечала я, – погулять они, конечно, сходят…

– Я в вашем районе, давай заеду – Айзу заберу.

Пусть в Переделкине воздухом дышит.

– Ой, конечно, заезжай. А ты можешь сначала за мной, чтобы я тебе ее собрала?

– Конечно, могу. Минут через тридцать буду.

У меня открытый рот пациента, Катя, которая ко мне едет… Звонить некогда. Короче, закрутилась суета, которая ведет известно куда… Сначала закончила работу, позвонила Кате, говорю, что дома вчера была домработница, и дома у меня вкуснее, чем в ресторане, еще и Любу увидишь, заберем тебя с ней от метро. Решаю какие-то рабочие моменты, общаюсь со своими, даю по Женькиному поручению распоряжения медсестре. Одеваюсь, выбегаю… Налетаю, падаю…

Жене позвонили три человека из больницы с вопросом, все ли нормально у него и у Маши. Женя напрягся, но успокоил себя тем, что машина с ним, а значит, со мной ничего случиться не могло. Так как он знал и про Катю и про Любу, то оправдал звонки тем, что просто я людям понадобилась, а на работе меня не нашли.

Думаю, что после этого случая он больше не будет сомневаться в моих способностях…

Мой муж ко мне очень критичен, почему – я даже не знаю.

Например, когда мне купили первую машину – восьмерку «Жигули», на мой вопрос:

«Жень, как капот открывать?» – он исчерпывающим взглядом на меня посмотрел и по слогам отчеканил:

«Не от-кры-вать!»

Я даже не знаю, почему он так сказал, я только всего один раз залила жидкость для стекол в бак, куда наливают что-то другое. Один-единственный раз, а много раз до этого я наливала туда, куда надо.

Ну и что, подумаешь! Машину на веревке до сервиса отвезли, там все внутренности ей промыли, и как ничего и не было.

И разбила я эту машину потом совсем, в клочья – как ничего и не было. Машина была застрахована на полную стоимость, тогда что-то случилось с соотношением рубль-доллар, так что, получив всю сумму страховки, мы даже хорошо выиграли в деньгах. Но муж почему-то все равно на меня злился. Может, нервничал из-за того, что я тогда и себя подбила, но не так, как могло быть.

Я слетела с трассы на раз делительную полосу, машину перевернуло через себя не менее трех раз, и в один из моментов кручения я вылетела в боковое стекло…

Меня спас очень глубокий снег.

Я сидела полностью в сугробе без кроссовок и носков, что, говорят, случается… Не хочу об этом даже думать, не то что писать…

Потом была «Мазда», с ней тоже чего только не было. Однажды на работе мне стало плохо, я не знаю, что это были за состояния. Я даже ложилась на обследования по этим поводам. Мне ставили только вегето-сосудистую дистонию. Короче, в тот день я отпросилась и поехала домой на машине. Мне становилось хуже, мне было тяжело дышать, я открыла окно, но почему-то не прекратила движение. Совсем недалеко от дома встала в пробку. И вот это обычное нажимание педалей в такой ситуации – «газ-тормоз»…

В какой-то момент я на газ нажала, а затормозила уже в «Газель». Очнулась – капот домиком выгнулся. А водитель «Газели» сначала хотел на меня наорать, но, посмотрев на меня, спросил, не нужна ли мне «скорая помощь». Говорил, что я бледная очень.

Короче, это я сознание теряла. Но когда позвонила мужу сказала, как сказала:

– Жень, я уснула за рулем и попала в сильную аварию.

С тех пор так и повелось говорить про меня, что, мол, Маша спит за рулем… Вот так.

Страховая компания находилась в доме рядом с нашим. Я к ним ходила, почти как на работу.

Они почему-то переехали.

Звонит наш приятель и говорит мужу, что завтра будет у нас рядом, ему надо в страховую компанию. Женя отвечает:

– Этой компании рядом больше нет.

– Как нет? Куда она делась?

– Так Маша ее разорила.

Потом был «Нисан», но тот так – немного просто, то там, то здесь появлялись какие-то царапины. Так его и продали, не ремонтируя, чего ремонтировать по таким пустякам?

– Этим крылом вы, наверное, синюю машину задели, – ковыряет одну из царапин покупатель.

– Наверное… А вот этой дверью, наверное, красную, – флегматично отвечаю я.

Покупатель посмотрел на меня с интересом и сказал своей любовнице, которая его в помощь с собой привезла («ее муж ей в этом деле не помощник, он весь в своей науке, а этот – водителем у нее на фирме работает», – сказала мне сестра, которая этих покупателей мне сосватала).

Так вот, он своей подруге совершенно правильно помог. Он ей сказал, что даже хорошо, что машина не крашена. Видно, что царапины после разных аварий и со всех сторон. Значит, больших инцидентов с машиной не было. Свидетельствую – не было. Ой, как хорошо, что покупательница с любовником приехала, научный муж мог бы докопаться, они умеют. Хотя мог бы и вообще внимания не обратить – это смотря какой наукой занимается… Приехал бы философ какой-нибудь…

Они же вечно задают вопросы, на которые нет однозначных ответов…

Теперешняя машина у меня появилась в качестве подарка на сорок пять лет.

Стало быть, ей четыре года. С одной стороны, можно сказать: «Эх, не тот «Мерседес» теперь стал», – с другой – я ж все эти четыре года не только себе мозги трясла…

Вот их-то, электронные мозги моей машины, и надо теперь ждать две недели из Германии…

Но об этом я узнаю чуть позже…

Вернемся к дверям, перед которыми мы ожидаем, когда освободится компьютерный томограф.

– Ну что, Мария Ивановна? Ваша неуемная энергия столкнулась с другой неуемной энергией? – улыбается мне один из работников административного корпуса, проходящий мимо каталки, на которой я лежу.

– Вы уже все знаете? – улыбаюсь я ему.

– Да что вы! Тут все бегают, охрана вас от милиции спасает.

– В каком смысле спасает?

– Ну милиции или полиции, как ее, надо протокол составлять, они хотят до вас добраться, а охране приказ пришел – вас не беспокоить, пока все с вашим состоянием не прояснится.

Невролог в это время почему-то решил поводить молоточком у моих глаз…

– У вас с головой все нормально, Мария Ивановна?

– По-моему что-то происходит в правом ухе. Как-то я его чувствую…

– Обширная гематома барабанной перепонки, я подозреваю перелом височной кости справа, – выпалила прибежавшая ЛОР. – В левом тоже гематома есть, но она не обширная…

Осмотр идет прямо в коридоре.

Лена подает мне свой телефон и говорит:

– Маша, Женя звонит, скажи ему сама.

– Женечка, привет! Ты не волнуйся только, ладно? Я трубку не беру? А у меня, наверное, телефон с приемного отделения в беззвучном режиме. Что я делала в приемном отделении? Мне там историю оформляли… А меня, Жень, мотоцикл нечаянно сбил. Но он не убил меня. Только ранил… Похоже, я с тобой еще поживу, можно?

– Да что ж ты у меня? – делает муж отчаянное лицо, я его уже вижу, он уже стоит рядом.

– Приехал!

Так все по-другому, когда вот эти ситуации случаются… Но об этом я не буду. Тем более, пора заезжать в кабинет на исследование и говорить совсем о другом, об очень важном – о внешнем виде пострадавшей…

Так вот – внешний вид. То ли так рассудок блондинки уходит от стресса, то ли я правда неисправимая блондинка, но пока меня везли по длинным переходам больницы, кроме смс подругам я глубокомысленно и детально мыслила такую тонкую мысль: мол, как же хорошо, как хорошо! Хорошо, что на прошлой неделе я чуток приболела, с работы уходила пораньше, но не в постель лежать с грелкой. Когда лежать? Посетила, наконец, салон красоты сделала эпиляцию и маникюр с педикюром. Как бы я смотрела в глаза тем молодым докторам, которые внимательно рассматривали на предмет целостности мои ноги сквозь внушительные дыры на колготках, случись это все неделю назад, например!!! Да я со стыда бы сгорела!

Еще я мысленно просканировала свое белье, мысленно же сама себе удовлетворенно кивнула – нормально.

И тут же поругала себя, что за сентябрь ни разу не попала в фитнес-клуб, а позволила немного заплыть телу, которое так хорошо привела в порядок в Италии на море и водах.

– Но какой фитнес? В сентябре и настроение было какое-то нулевое, и болела постоянно почему-то, – оправдывала себя моя ленивая половина.

– А вот пошла бы в зал, и настроение бы было и, может быть, не болела бы! – ворчала моя активистка…

На К/Т попросили снять только украшения и кофту с платья.

Обычно я украшения не ношу. Я давно рассказывала, что я все теряю. Золото-бриллианты – не исключение.

Но это, видимо, за ненадобностью. Мне с детства нравилось, как моя подруга школьная, оставаясь у меня ночевать, снимет и на стол положит браслетик, а в него накидает цепочек-сережек. Нежно очень смотрелось и очень женственно. Но не знаю, хотя на других мне украшения нравятся, на себя я в них смотреть не могу, как-то кажется лишним все, что ли. А когда я потеряла три кольца в один раз, и в том числе обручальное, я психанула и стала всем самодовольно заявлять, что мне своей красоты много, куда еще мне украшаться. Не помню, врала или так было, но текст примерно был такой: «Кольца мне мешают в работе, сережки раздражают, все, что на шее болтается, меня душит…».