Принц и инспектор Вест - Джон Кризи

— Да, хорошо, я мог бы, сэр. Но вы знаете…

Он прервался и выглядел так, словно готов был слушать Четуорса всю ночь. Его новая смена настроения заинтересовала Джанет. Она оставила чемоданы, которые использовала в качестве импровизированной гладильной доски и подошла ближе. Он сунул руку в карман, достал ручку и протянул ее Джанет.

— Запиши, — прошептал он ей.

— Но на чем? — Она беспомощно вертела головой.

— Хотя бы на этой рубашке!.. Да, сэр, я слушаю… Я повторю снова… Отель «Муччи», улица Манин, Милан… Я знаю, Джонсон в Милане по поводу контрабанды. Он говорит на двух языках и может помочь… Спасибо, да, я все понял. Первым делом я утром получу доклад и познакомлюсь с ним по дороге… Это все, сэр?.. Да, да, сделаю. До свидания.

Он широко улыбнулся и положил трубку.

— Перестань стоять с видом человекообразной обезьяны! О чем идет речь? — закричала Джанет. — При чем здесь Милан? Что ты…

— Дай мне вставить хоть слово, — прервал Роджер, зажав ей рот рукой. Он поцеловал Джанет в лоб и прижал к себе, хотя она изо всех сил вырывалась.

— Хотя, с другой стороны, зачем мне это тебе говорить? — издевался он. — Если ты улыбнешься, как добрая жена, и посочувствуешь мне, поскольку меня отозвали из отпуска, я, пожалуй, мог бы попытаться убедить его позволить мне взять тебя с собой. Но…

Джанет, наконец, удалось освободиться из железных объятий:

— Мы собираемся в Милан?

— Да, любовь моя, мы туда собираемся! Самолетом завтра утром, после того как я получу особое сообщение, которое послано для меня в адрес Парижской службы безопасности и которое мне вручат в девять часов. Это будет короткая ночь. «Пари де нуи», или как оно там называется, не закончится раньше двух. И прощай. «Фоли». Ну, ничего. Я…

— Но что случилось? — выдохнула Джанет.

Роджер ответил не сразу, вопрос несколько отрезвил его. Он пригладил пятерней свои светлые непокорные волосы с проседью на макушке, нахмурился и закурил сигарету. Наконец, он сказал Джанет то, о чем думал все последнее время: человек — самое грубое из всех животных. Он был настолько рад, что может взять Джанет с собой в Милан, и испытывал такое облегчение от того, что ее страхи не оправдались, что забыл о главном: он едет в Милан для расследования убийства англичанина Джеймса Барнетта.

Роджер ни слова не сказал жене о гибели полковника Ягуни. Для этого будет завтрашний день, а сегодня не стоило портить ее настроение. Убийство незнакомого человека, возможно, не очень взволновало бы ее, но она быстро все поймет, когда узнает, что именно случилось с полковником Ягуни. Она сразу подумает о той опасности, которая нависнет над ее мужем, когда принц Асир прибудет в Англию.

— Но почему надо отправлять именно тебя? — спросила Джанет. — И почему бы не послать кого-нибудь, кто знает итальянский?

— У них много дел в Ярде, а сержант Джонсон уже в Милане, так что он поможет с языком, — ответил Роджер. — К тому же я думаю, старик сделал это по доброте сердца.

На самом же деле «старик» хотел, чтобы под предлогом сотрудничества с итальянской полицией в расследовании убийства Барнетта Роджер изучил все связанное с покушением на принца. Достаточно честно. Безопасность принца, конечно, была важнее всего, и это дело являлось своего рода испытанием для Роджера. В случае успеха он мог бы…

Впрочем, стоп!

Роджер улыбнулся.

В глубине души он не считал, что предстоит легкая работа. Если это Братство Зары решило добраться до Асира, они могут добиться своего: у фанатиков это почти всегда получается. Главное, чтобы принц с миром уехал из Англии.

Четуорс одобрил почти все его предложения. Он даже склонялся к тому, чтобы иметь дублера, который мог бы заменить принца во время появления на публике. Последнее, что Роджер видел в Англии, был человек, которого тренировали для этого. Возможно, тот, кто умер, мог действительно спасти принца.

Было ли так на самом деле?

4. ПОЧЕТНЫЕ ГОСТИ

Они летели над Альпами.

Самолет делал вираж, и Джанет, прильнувшая к окну, далеко внизу увидела зеленую землю. Она крепко держала Роджера за руку, словно боялась, что окно может открыться и она выпадет из самолета. А так она, конечно, вылетит не одна. С голубого неба, которое раскинулось над всей Европой в это невероятное лето, над царством белого льда и снега сияло яркое солнце. Здесь и там зияли глубокие провалы, острые скалы пронзали вершинами снежный покров. Огромные пространства девственной белизны, замороженные до прочности стали, а на вид казавшиеся мягкими, как белая утиная грудь, приковывали к себе взгляд.

Самолет будто замер.

Джанет глубоко вздохнула и расслабилась. Она зевнула и с негодованием посмотрела на пассажира, который недалеко от нее растянулся в откинутом кресле и слегка похрапывал: очевидно, красота Альп, снег, солнце и глубокое голубое небо его не волновали.

Затем она взяла шоколадную конфету из коробки, которую ей подарил в аэропорту высокий, дружелюбный и галантный инспектор французской службы безопасности, и тихо спросила:

— Хочешь конфету?

— Нет, спасибо.

— Правильно, соси свои сигареты, — съязвила она. — Роджер! — Слова «дорогой» не последовало.

— Ну что?

— Когда ты раньше был в Париже, ты бывал в этих ночных клубах?

— Однажды я заглянул в «Лидо».

— Заглянул? — с сомнением спросила Джанет и, повернувшись, взглянула на него прищуренными блестящими глазами. — Или у тебя был столик впереди и ты сидел, раскрыв рот? Это совсем не потому, что я беспокоюсь по поводу такого множества голых баб. Конечно, я не могу делать это лучше, чем они, но…

— Нет, дорогая, — провозгласил он торжественно, — ты это можешь.

Джанет не обратила на него внимания:

— Я имею в виду эти небольшие заведения. Тот молодой симпатичный американец в кафе не имел никаких шансов. Она подошла к нему и попросила купить ей что-нибудь выпить, а затем буквально втащила его на площадку для танцев. Бог знает, куда они отправились после этого, но больше я их не видела. — Она сморщила нос. — Жаль, конечно, мне кажется, что девушка была очень симпатичная.

— А затем превратилась в мегеру.

— Она, должно быть, была просто проституткой.

Роджер обхватил жену за талию и сжал так, что она задохнулась. Затем выбрал в коробке самую большую шоколадку и положил ее себе в рот. В последний раз в окне мелькнули горы, спускающиеся отрогами в долины, и через несколько минут они покинули страну чудес и вернулись в тот мир, где люди живут и работают.

— Другая страна, другой народ, другие понятия, — многозначительно произнес Роджер.

— Меня не беспокоит другой народ, я обеспокоена твоими понятиями, — заявила Джанет. — Мне следовало бы еще раньше заставить тебя взять меня в Париж. Хотя нет, — добавила она, подумав, — я бы не оставила мальчишек одних, когда они были меньше, Роджер!

«Опять критические замечания?»

— Ну что?

— Что это за история с покушением на принца Асира?

Его рука замерла, он понял, что чем-то невольно выдал себя. Он взглянул на Джанет и увидел, что ее серо-зеленые глаза в упор смотрели на него и в них уже появились искорки тревоги и озабоченности.

— А откуда ты узнала?

— Я прочла об этом через плечо какого-то мужчины в аэропорту, — спокойно сказала она. — У него была «Дейли глоб». Кажется, там сообщалось, что полковника из Джардии, которого ты так любил, убили,

— Да, это так.

— В Милане?

— И это верно.

— Дорогой мой, — ласково произнесла Джанет, — я удивляюсь, почему ты так часто рассчитываешь на то, что я слепая, немая и глупая?

Он взял еще одну шоколадку, прежде чем она успела его остановить.

— Просто глупая, — поправил он. — Ты задаешь очень много вопросов, на которые сама придумываешь слишком много ответов. Я направляюсь, чтобы помочь итальянцам выяснить обстоятельства убийства Джеймса Барнетта. Это просто совпадение, что убийство произошло в тот же день, что и покушение на принца. — Оглянувшись вокруг, Роджер убедился, что его никто не подслушивает, приблизил губы к ее уху и продолжил: — Также чистым совпадением является то, что сотрудник нашей разведки, ответственный за безопасность Его Высочества принца Асира, решил посетить Милан, где можно получить из первых рук сведения о том, какими средствами пользовались покушавшиеся. Кто предостережен, тот вооружен, как говорит Четуорс.

Она холодно посмотрела на него и язвительно произнесла:

— Он говорит это по доброте душевной. Каким злонамеренным вруном ты можешь быть! — Несколько минут она молчала, а затем придвинулась к нему и спросила: — Ты же не будешь там занят все время?

Аэропорт в Линате выглядел очень опрятным, однако отсутствие зелени сильно отличало его от лондонского. Пассажиров встречала обычная толпа, пожарная машина и «скорая помощь» стояли наготове, механики в белых спецовках и заправочная цистерна ожидали начала заправки. Посадка прошла гладко, и Джанет вздохнула спокойно. Пассажиры вышли из самолета. Роджер разглядывал столпившихся за барьером людей. Несколько пассажиров кинулись приветствовать своих друзей. Две женщины не стесняясь плакали. В небольшой группе находились два-три фотографа, присутствовали и другие представители прессы. Роджер надеялся, что этот прием приготовлен не для него, иначе его полусекретная миссия обречена на провал. Он увидел, как представители прессы двинулись в сторону пожилой, прекрасно одетой женщины.