Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Валентина Денисовна впервые за долгое время от души рассмеялась.
– Ну, мать, ты – и заноза! – искренне удивился Герман. По-твоему выходит, что я – полная бездарность!
Женщина растерянно захлопала ресницами.
– По-моему, я такого не говорила! Просто мне кажется, что писательство – это не совсем твоя стезя. И, если ты не хочешь остаться без куска хлеба с маслом, то лучше об этом и не мечтать! Хорошо оплачиваемых авторов, ты сам знаешь, у нас по пальцем пересчитать… Остальные в стол пишут!
– Так, может, я и буду одним из немногих? – не сдавался Герман.
Валентина Денисовна в досаде махнула рукой.
– Жизни ты, сынок, совсем не знаешь! А еще книжки сочинять собрался… Это тебе…
Морща лоб, она тщетно силилась найти нужные слова.
– Не пим дырявый на босую ногу надеть! – подсказал Герман.
Морщины на лбу Валентины Денисовны разгладились.
– Вот-вот! И не левой пяткой за правым ухом почесать…
– А ты – что, пробовала, да? Признайся честно?
Герман не знал, говорила родительница взаправду или только подтрунивала над ним.
– Пробовала! Только это давно было… – немного помедлив, сказала Валентина Денисовна. – Ничего особенного! Языком до кончика носа достать, намного сложнее! Хотя – вполне реально, если хорошо потренироваться…
– Вот видишь! Язык – это сила! Ты сама сейчас в этом призналась! Многие люди из-за того, что читают плохие книжки, общего языка между собой найти не могут. И от этого сильно страдают! Оскорбляют, калечат, убивают друг друга!
– По-моему, так, ты слишком большую роль отводишь этому самому языку!
– Не слишком! Если бы ты не использовала его не по назначению, то тоже могла бы стать писателем…
Герман изрек это, не моргнув глазом..
– Давай, давай! Смейся над матерью! Лучшего к себе отношения она, конечно же, не заслужила! – немного обиделась Валентина Денисовна.
Но Дот и не думал смеяться. Он действительно верил в то, о чем говорил.
– Ну, и на какую тему ты собрался писать свою первую книгу? Точнее, каков – ее сюжет?
Герман не знал, что ответить.
– Вначале надо руку набить!.. А вообще-то…
Мать внимательно посмотрела на сына.
– Что – «вообще»?
– Это будет книга о любви! О любви и ненависти!
– Что? Все никак свою Оксанку забыть не можешь?..
И, помолчав, Валентина Денисовна добавила:
– Слышала я, влипла она в какую-то темную историю! С родителями крепко повздорила! Так они теперь в четыре глаза за ней смотрят. Из дому никуда не выпускают. Ты ничего об этом не знаешь? Что в школе—то говорят?
– Да, ничего особенного! – соврал Герман.
Ему, конечно же, не хотелось, чтобы его мать хватила кондрашка. Это в том случае, если бы она узнала об истории с Худояровой хотя бы часть из того, о чем, даже под пытками, он не стал бы ей говорить.
– Гляди, не связывайся с ней! – напоследок в который раз предупредила его Валентина Денисовна. – А то порой там, где любовь, там и – кровь! Найдется и для тебя хорошая девушка. Мир – не без добрых людей!
Но Дот ничего не ответил.
5
Герман, все ж таки, хоть и вопреки воле матери, но поступил на факультет журналистики в местный ВУЗ. Учился он увлеченно и старательно, особенное внимание уделяя предметам по той специальности, секреты которой он пришел постигать в институт. Наверное, поэтому Герман не заметил, как пролетели почти три года учебы. В конце третьего курса журфака Дота отправили на стажировку в одну из городских газет. К его большому разочарованию газета оказалась желтой. Она почему-то называлась «Реликт». Ее главным редактором был мужчина средних лет с рыжими усами и светлой шевелюрой. Глаза у него были голубые с искристой льдинкой во взоре, а в выражении лица – что-то ядовитое. Шея – тонкая и длинная. Звали главного редактора Теодор Елисеевич Вернис. Герман так и окрестил его про себя «Змеем».
– А вот и – новенький! Практикант! – довольно пробасил Главный, смачно попыхивая сигаретой, едва практикант переступил порог его кабинета. – Как тебя?
– Дот! – ответил Герман.
– Это – что? Фамилия такая?
– Ну, да!
– А имя? У тебя, разве, имени нет?
– Гера! Гера Дот!
– А а а… Вот, значит, что!
Главный многозначительно переглянулся с коллегой, сидевшем по правую руку от него на кожаном диванчике подле окна.
– Слышь, Костя! Сам Геродот к нам пожаловал! Чудеса, да и только! И псевдонима не надо ему придумывать… Готовый автор крамольных статей! Понатаскать его немного, и все, как по маслу пойдет…
– Угу! – согласился Костя.
Это был совсем молодой мужчина лет тридцати. Но в отличие от своего шефа он был побрит наголо и усов не носил. Зато у него из подбородка на восточный манер совком торчала жидкая бороденка. Глаза у этого мастера словесного дриблинга были немного навыкате, а уши слегка оттопырены. В левом ухе торчала золотая сережка.
– Так вот, Константин! Возьмешь молодого, зеленого под свою опеку и сделаешь из него мэтра журналистики. Я знаю, ты это умеешь лучше, чем кто-либо другой!
В ответ газетчик снисходительно ухмыльнулся.
– Константин Яровой! – представился он, протянув для пожатия Герману руку. – Ты, ведь, хочешь стать классным журналюгой?
– Еще бы! – без раздумья ответил тот.
– Отлично! Мы тебе поможем в этом, но при одном условии…
Дот вопросительно уставился на Главного.
– Каком условии?
– Да, ты не бойся! – попытался успокоить подопечного Теодор Елисеевич.
– Денег за это мы с тебя брать не будем! Наоборот! Будешь хорошо работать, значит, и гонорарами не обидим!
– А?.. – невольно вырвалось из горла у Германа.
Но главный не обратил на это внимания и продолжил свою мысль.
– Условие таково: после окончания института ты приходишь работать к нам!.. Ну, и, пока учишься, тоже нас не забывай. Заходи, пиши, когда время есть. Писательство, ведь, дело такое! Требует постоянного тренажа… Ты – журналист до тех пор, пока пером скребешь и из рук его не выпускаешь… Как только выпустил, все – точка! И стиль пропал, и мысль, живая и колкая, мимо – цели!..
Встав из-за стола, главный неспешно прошелся по кабинету.
– Ну, как? Согласен?
И Теодор Елисеевич остановился напротив Дота.
Герман думал недолго. Стать мастером пера, это было именно то, о чем он давно мечтал.
– Да!
6
Черный «Порш» плавно подкатил к одному из серых зданий, располагавшихся в сплошном длинном ряду вдоль дороги и ни чем не отличавшимся от остальных, и остановился, прижавшись к пешеходной дорожке. Затем дверка открылась и из машины вышел широкоплечий молодой человек в джинсовке и темных очках. Подойдя к двери кафе с вывеской «Чужая Галактика», он потянул за ручку… Войдя в помещение, посетитель заведения едва нос к носу не столкнулся с охранником.
– А я, уж, думал, кто другой пожаловал! Не из нашенских…
Охранник тотчас сделал шаг назад, высвободив дорогу входившему.
– Думал! Индюк тоже думал, но от этого академиком не стал!
Секьюрити, одетый в строгий костюм, сквозь который проглядывали четкие рельефы его тугих бицепсов, промолчал.
– Шеф у себя, Стасик?
– Да, пока что, здесь! – неохотно ответил тот.
Больше не говоря ни слова, переступивший порог «Чужой Галактики», где он, видимо, считался своим, вскоре исчез в полумраке коридора, который должен был привести его к тому, кого мужчина спортивного вида назвал шефом.
Постучавшись, он вошел в кабинет.
– Здравствуйте, Рудольф Савельевич!
Человек, сидевший за офисным столом, едва заметно кивнул. Во внешности Рудольфа Савельевича Шалого не было ничего примечательного. Лысый затылок, высокий, напополам словно рассеченный глубокой морщиной, лоб, над ним – темные волосы, зачесанные на пробор, редкие, словно нарочно выщипанные брови. Из-под них на мир опасливо и несколько мрачно взирали светло-карие, как у дикой кошки, немо урчащие, хищные глазки. Да, черные усики…
– И тебе того же желаю, Василий! – наконец, сквозь зубы процедил Шалый.
– Садись! Разговор серьезный будет!
И хозяин кивнул на стул.
Василий сел, почему-то сосредоточив взгляд на полированной крышке стола.
– Рассказывай, как твои успехи?
– Что-то в горле пересохло, Рудольф Савельевич!
– Першит, говоришь?
– Ну, да!
– Так, может, тебе стаканчик вина налить? А? Не желаешь?
В тоне хозяина кафе прозвучали язвительные нотки.
– Да, нет! Спасибо на добром слове. Я бы лучше воды из графинчика… Если не возражаете!
– Гм… Так выпей, коль усох, как кактус в пустыне!
– Спасибо!
Встав со стула, Василий подошел к тумбочке возле окна. Взяв с нее графин, он плеснул в стакан немного воды и залпом выпил.
– Нажрался вчера, поди, до усеру! – не выдержал Рудольф Савельевич. – Любишь ты, Вася, не в меру поразвлечься, а дело делать не торопишься!..
- Русский сценарий для Голливуда. Библиотека приключений. Том 2 - Александр Кваченюк-Борецкий - Русская современная проза
- Жизнь продолжается (сборник) - Александр Махнёв - Русская современная проза
- Книга №2 - Валентина Горностаева - Русская современная проза
- Утерянный рай - Александр Лапин - Русская современная проза
- Дневник дзен-террориста. 2013—2015 - Валерий Михайлов - Русская современная проза
- Полина, небесное создание - Валентина Батманова - Русская современная проза
- Приключения сомнамбулы. Том 1 - Александр Товбин - Русская современная проза
- Йестердэй - Афанасий Полушкин - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза