Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это все прекрасно, но вы думаете только о себе, я же не могу являться в Париж с готовым любовником. – И, стараясь улыбкой загладить жестокость первых слов, она продолжала: – Был бы один выход, но не знаю, согласитесь ли вы на это.
– Я на все согласен, чтобы быть вместе с вами.
– Уезжайте со мной, но в качестве моего слуги.
– Слуги! – невольно воскликнул я.
– Только для других, ненужных нам людей, вы назоветесь слугою, для меня же вы будете, ты будешь моим Эме, любимым, желанным господином! – и, обвив мою шею руками, она покрывала мое лицо быстрыми и короткими поцелуями, от которых кружится голова. Мы условились, что за день до отъезда г-жи де Томбель я найду предлог куда-нибудь отправиться по делу, поеду в другую сторону, где на первой станции и дождусь Луизы. Так все и вышло; в дождливые сумерки я выехал верхом по знакомой с детства грязной улице в развевающемся от холодного ветра плаще, думая о бледном лице мадемуазель Бланш, которая смотрела, прижав нос к оконному стеклу, на меня отъезжающего, и другом: кругловатом, с веселыми карими глазами, с прямым, несколько приподнятым носом, которое я увижу на маленькой станции далеко от родного города, покидаемого, может быть, навсегда, – и не только от дождя, моросившего мне в глаза, были мокры мои щеки.
Часть вторая
Глава I
О дороги, обсаженные березами, осенние, ясные дали, новые лица, встречи, приезд поздно вечером, отъезд светлым утром, веселый рожок возницы, деревни, кудрявые пестрые рощи, монастыри, целый день и вечер и ночь видеть и слышать того, кто всего дороже, – какое это могло бы быть счастье, какая радость, если бы я не ехал как слуга, хлопотал о лошадях, ужинал на кухне, спал в конюшне, не смел ни поцеловать, ни нежно поговорить с моей Луизой, которая к тому же жаловалась всю дорогу на головную боль. В Париже нас встретил у заставы старый человек с лошадьми и каретой, вероятно, уже раньше предупрежденный, так как, спросивши нас, не госпожу ли де Томбель он имеет честь видеть, и представив себя как посланного от графа, он отвез нас в небольшой отель, расположенный в густом саду. Мне отвели комнату в мансарде, из которой вела потайная лестница прямо в спальню госпожи. «Этот деревенский мальчуган совсем глуп, и притом я дверь запру, взяв ключ себе», – заметила Луиза на вопросительный взор старого слуги. «Эме был незаменим в дороге, – добавила она, давая нам знак выйти и зажигая свечи у большого зеркала. Мы очень часто находили случай бывать наедине с Луизой, но я был очень удивлен, когда в конце месяца старик дал мне деньги как жалованье, заметив ворчливо: Не стоило бы графу и платить этому деревенскому лоботрясу, который день-деньской палец о палец не стукнет». Я промолчал, взяв деньга, но при первом же случае попросил объяснения всему этому у госпожи де Томбель. Она казалась несколько смущенной, но сказала: «Мы сами так условились, мой Эме, что тебе практичней всего считаться для людей моим слугою. Ведь это не препятствует нам видеться, не правда ли? А деньга никогда не мешают. Что же касается до воркотни дворецкого, стоит ли на это обращать внимание, хотя, конечно, для отвода глаз тебе надо бы что-нибудь делать». Отчего деньга идут от графа, я не догадался спросить и скоро сделался почти настоящим слугою, ссорясь и играя в карты с соседними лакеями, бегая с ними в кабачки, грубя дворецкому и не особенно тяготясь всем этим.
Глава II
Немногочисленные посетители госпожи де Томбель состояли из немолодых важных господ, приезжавших к этой молодой красавице пообедать, поболтать у камина, поиграть в карты. Разъезжались рано. Сама она выезжала только за покупками днем и изредка раза три-четыре в месяц в оперу. Чаще других бывал у нас старый граф де Шефревиль, единственный, который бывал один в разное время и которого допускали в спальню госпожи. Я заметил, что после его визитов Луиза делалась особенно нежна со мною, но не делился с ней этим наблюдением, боясь насмешек, а только втайне желал посещений графа более частыми. Однажды меня послали с письмами к графу и к герцогу де Сосье, у которого я никогда не был. Кажется, Луиза их приглашала внезапно к обеду. Старый слуга, взяв письма, оставил меня дожидаться ответа на деревянном ларе в большой темноватой передней; рядом со мной сидел задумавшись бледный молодой человек в потертом кафтане, белокурый, с длинным носом. Посидев минуты с две, он обернул ко мне свое лицо, будто заметив меня в первый раз. Тут я увидел яркие губы и глаза, пристальные и рассеянные, проницательные и невидящие в то же время; мне он показался пьяным или несколько не в своем уме.
Бегло и внимательно взглянув на меня, он спросил: «Вам предстоит, по-видимому, относить еще записки в этот дождь?»
– Так точно, к графу де Шефревиль.
– Да… ну как вы ладите с вашим патроном?
– А что мне с ним ладить? Да и почему вы графа называете моим патроном?
– Конечно, скромность делает вам честь, мой милый, но между хорошими знакомыми не должно быть секретов, и нам же отлично известно, что очаровательная госпожа де Томбель, находится, так сказать, под покровительством этого доброго графа.
Приход слуга с ответом прервал наш разговор, а дома я узнал от слуг, что молодой человек, говоривший со мною, был сыном герцога Франсуа де Сосье, которого отец за какие-то проделки и из скаредности держит вместе с челядью. Взволнованный своими открытиями, я не спал три ночи подряд, решив, не подавая виду, все разузнать самому.
Глава III
Я с утра участвовал в поисках всем домом ключа, спрятанного у меня в кармане. Так как на следующее утро предполагался быть позванным слесарь, то я принужден был привести в исполнение свой замысел в этот же вечер, в чем мне помог визит графа де Шефревиль. Когда по обыкновению они удалились в спальню госпожи де Томбель, я, обождав минут сорок, спустился из своей комнаты
- Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро - Михаил Кузмин - Русская классическая проза
- Подземные ручьи (сборник) - Михаил Кузмин - Русская классическая проза
- Полное собрание сочинений. Том 37. Произведения 1906–1910 гг. Предисловие к рассказу «Убийцы» - Лев Толстой - Русская классическая проза
- Последний суд - Вадим Шефнер - Русская классическая проза
- Стрелец. Сборник № 2 - Михаил Кузмин - Русская классическая проза
- Сеть мирская - Федор Крюков - Русская классическая проза
- Товарищи - Федор Крюков - Русская классическая проза
- Офицерша - Федор Крюков - Русская классическая проза
- Ратник - Федор Крюков - Русская классическая проза
- Том 4. Сорные травы - Аркадий Аверченко - Русская классическая проза