В канун Хэллоуина - Маргарита Шелест

окно. Припадок кухарки его подбесил, что это вообще было? Что за реакция на его отсутствие? В письме и указаниях не было сказано, что он не может покидать поместье. Да и что за навязчивая мысль напоить его этим дурацким вином? Оно же отвратительно, когда пьешь — оно как будто высушивает горло изнутри, так что, кажется, и бутылки не хватит напиться, а потом ты валяешься в полном отрубе, да так, что тебя ничто живое не разбудит. Вино, странное вино. И именно этой гадостью с упорством маньяка его хотят поить чуть ли не круглые сутки. А глаза? Да что за металл дает такой эффект в ночи? Что за мастер вообще способен на такое? Мысли петлялись, комкались и разлетались в кромешную темноту ночи за окно. Комната постепенно стала прогреваться, и от камина пошел теплый свет, наполняя все пространство. Как бы там ни было, но вечер уже был глубокий, и голод давал о себе знать, а мысль о куске стейка все крепче селилась в голове. Нужно было спускаться на ужин.

Стол уже был накрыт, от мяса еще исходил пар, а треклятое вино было налито. Майи не было видно. Быстро справившись с мясом, парень отметил, что обычно стоящий графин с водой на столе исчез, а значит, кроме как вином, запить обильно перченое мясо было просто нечем. А это уже стало раздражать, ему просто впихивали дрянной напиток всеми способами, какие только есть. А значит, есть уж больно весомый повод. Все же раздражение победило жажду, и принципы взяли вверх, но бутылку он забрал с собой: если так нужно, чтоб он пил вино, пусть думают, что так и есть.

Весь оставшийся вечер он провел, читая у камина, изредка поглядывая то в окно на желтый растущий диск луны, висевший в ночном небе, как фонарь, то на бутылку вина на столе. Так и задремав в тепле камина.

Дейв резко проснулся от странного шороха за дверью, кто-то шел, причем создавалось впечатление, что был не один человек — судя по стукам, их было три или четыре. Парень затаил дыхание и как можно тише подкрался к двери, по которой с другой стороны скребли то очень мягким, то мелко-острым, как будто пытаясь открыть, просто толкнув. А ведь зная, что он с Майей вдвоем в доме, в прежние ночи и мысли не было закрыть дверь, не будет же кухарка ночью ломиться к нему.

За дверью было что-то очень большое и тяжелое, но очень аккуратное, это ощущалось шестым чувством. Взяв стул и стараясь не издавать даже мельчайшего звука, он подпер дверь, за которой происходила какая-то возня, дверь то и дело содрогалась под напором, но разговоров не было.

Через час все стихло. Воцарилась тишина, но сна теперь точно не приходило. Так и просидел он всю ночь, смотря на дверь. Когда первые лучи показались над горизонтом, парень все-таки решил выйти, отодвинув стул и осторожно толкнув дверь, и у него подкосились ноги. На двери были хаотичные длинные, глубокие царапины, похожие как будто мальчишка баловался с гвоздем, но он мог поклясться — вчера дверь была целой.

В доме была полнейшая тишина, даже с кухни не доносились звуки, свидетельствующие о скором приготовлении завтрака. Когда Дейв спустился на первый этаж, все было тихо, определенно в доме он был один. Любопытство и вопросы вертелись в голове, требуя ответов.

Пройдя через гостиную, и обнаружив, что завтрак не приготовлен, он прошел на кухню, где его ждала холодная плита. Майя еще не вставала, что было неподобающе и странно для прислуги. Дейв прошел еще пару шагов и замер на месте, голова закружилась, ноги подкосились, а в горле встал комок воздуха вместе с тошнотворным рефлексом.

На полу лежала уже остывшая Майя.

Синее лицо искривила гримаса ужаса, еще вчера налитые жизнью щеки впали, а кожа, казалось, прилипла к костям, словно ее сдули, или высушили, или слили разом всю кровь, но на полу не было ни капли.

Попятившись на ватных ногах, Дейв вылетел из дома. В голове все спуталось, надо было вызвать людей, помощь. Как в тумане, как не с ним. Парень помнил обрывками, как дошел до деревни, как нашел дом мистера Кроу, как он отвел его к полицейским, как уже в доме толпились люди, записывая его показания и вынося тело. И только к вечеру все ушли, а Дейв стал приходить в себя.

— Вы останетесь тут до конца недели? — спросил Кроу, как только они остались вдвоем.

— Я не знаю. Я не знаю, что это было, может, вполне естественная смерть? Она была уже в годах. А мне уже заплатили, если я сбегу и нарушу договор, боюсь, мне не хватит денег выплатить неустойку. Как вы думаете, от чего она умерла? — спросил Дейв старика, в душе надеясь на подтверждение.

— Не знаю, как насчет естественного, но она синяя, вы же видели, она потеряла много крови, очень много, всю. И еще одно. Я взял на себя смелось зайти в ее комнату, вы же не будете против?

— Вы там что-то нашли, да? — даже сам парень услышал в своем голосе обреченность.

— Ну можно сказать и так, пойдемте.

Они прошли мимо кухни, которая еще вчера имела хозяйку, и отправились в самую дальнюю комнату на первом этаже, где жила кухарка.

— Заходите, — толкнул дверь Кроу.

Комната была самой что ни на есть простой и маленькой, с низким потолком, без ковров и другой роскоши, присутствующей во всем доме. Это был почти чулан с маленькой кроватью и круглым окном. Но на этом окне была решетка. Прикрытая розоватым узорчатым тюлем кованая толстая решетка с достаточно мелкими отверстиями, в которые разве что рука пролезет.

— Решетка? — переспросил парень, словно хотя удостовериться, что он не один это видит. — Больше нет окон с решетками, по крайней мере тех, что я видел. Да и что могут украсть у прислуги?

— Это еще не все, посмотрите на это, — мистер Кроу указал на стену, к которой была приставлена железная сетка, как раз под размер двери.

— Господи, это-то зачем?

— Зачем или от чего… — промолвил старик, оглядываясь вокруг и стараясь убедиться, что больше сюрпризов нет.

Кроме этого, ничего примечательного они в комнате не нашли. День выдался сумасшедшим, вечер обещал быть не лучше. Ночевать одному совсем не хотелось, но просить переночевать с ним было как-то глупо и даже по-детски.

— Не знаю, что вам еще посоветовать, кроме как убираться отсюда подальше. Ну или хотя бы не