В разреженном воздухе - Джон Кракауэр

Замыкающим был Скотт Фишер, которого я немного знал по Сиэтлу, где мы оба жили. Сила и неистощимая энергия Фишера вошли в легенду — в 1994 году он поднялся на Эверест, не пользуясь кислородными баллонами. Поэтому я был удивлен, увидев, как медленно он шел и каким поникшим было его лицо, когда он сдвинул маску, чтобы меня поприветствовать. «Брю-ю-юс!» — с наигранной веселостью прохрипел он свое патентованное мальчишеское приветствие. Когда я спросил, как у него дела, Фишер заверил, что чувствует себя прекрасно: «Просто почему-то сегодня плетусь в хвосте. Только и всего». Наконец ступень Хиллари освободилась, я пристегнулся к концу оранжевой веревки, быстро обогнул Фишера, пока тот отдыхал, опершись на ледоруб, и перемахнул через край.

Было начало четвертого, когда я добрался до Южной вершины. Клубы тумана уже переползли через верхушку Лхоцзе (8511 метров) и закрыли пирамиду Эвереста. Погода больше не казалась такой безмятежной. Я ухватил непочатый кислородный баллон, прикрепил к нему регулятор и поспешил вниз в сгущающиеся облака. Через минуту после того, как я ушел с Южной вершины, посыпал мелкий снег и видимость резко ухудшилась.

На 122 вертикальных метра выше, где вершина все еще купалась в ярких лучах солнца под безукоризненно кобальтовым небом, мои соратники занимались разными пустяками: запечатлевали свое прибытие на высшую точку планеты, размахивали флагами и фотографировались, расходуя драгоценные мгновения вечности. Никто из них не подозревал, что впереди их ждет суровое испытание. Никто не предполагал, что в конце этого долгого дня на счету будет каждая минута.

Глава вторая

ДЕХРА-ДУН, ИНДИЯ

1852 г. 680 метров

Находясь вдали от заснеженных гор, я обнаружил в «Книге чудес» Ричарда Галлибертона блеклое фото Эвереста. Это была убогая репродукция: зубчатые пики белели на фоне не в меру зачерненного, исцарапанного неба. Сам Эверест, скромно расположившийся на заднем плане, выглядел ничуть не выше остальных, но это не имело значения. Все равно он был самым высоким, так утверждала легенда. Мечты стали ключом к картинке, позволившим мальчишке войти в нее, встать на гребне обдуваемой ветром горы, подняться к вершине, уже не казавшейся такой далекой.

Это была одна из тех безудержных фантазий, что беспрестанно одолевают тебя, когда ты растешь. Я был уверен, что не одинок в своих мечтах об Эвересте; эта высочайшая вершина земли, недосягаемая и чуждая всяческих эмоций, словно для того и существует, чтобы многие мальчишки и взрослые мужчины стремились ее покорить.

Томас Ф. Хорнбейн «Эверест. Западный гребень»

Точные подробности этой истории неясны, поскольку она обросла мифами. Но доподлинно известно время — 1852 год и место действия — контора Главной службы тригонометрической топографической съемки Индии на северной горной станции Дехра-Дун. Согласно наиболее убедительной версии происшедшего, в кабинет главного топографа Индии сэра Эндрю Во вбежал клерк и возвестил, что бенгальский вычислитель Радханат Сикхдар из калькуттского топографического бюро «обнаружил самую высокую гору в мире». (Во времена Эндрю Во вычислителями работали люди, а не компьютеры.) Пик XV, как его обозначили полевые топографы, за три года до этого впервые измерившие его угол подъема с помощью 24-дюймового теодолита, высился над хребтом Гималаев на территории закрытого королевства Непал.

Пока Сикхдар не собрал топографические данные и не сделал вычисления, никто и не подозревал, что Пик XV может быть чем-то примечателен. Шесть топографических пунктов, из которых производилась триангуляция вершины, располагались в Северной Индии, на расстоянии более ста миль от горы. Топографам, выполнявшим съемку, была видна лишь самая верхушка Пика XV, скрытого множеством высоких отрогов на переднем плане, отчего создавалась иллюзия, что некоторые из них гораздо выше. Но согласно тщательным тригонометрическим вычислениям Сикхдара (который учитывал такие факторы, как кривизна земной поверхности, атмосферная рефракция и отклонение ватерпаса), Пик XV возвышавшийся на 8848 метров над уровнем моря, был наивысшей точкой планеты.

В 1865 году, через девять лет после того, как были подтверждены вычисления Сикхдара, Во дал Пику XV имя Эверест — в честь сэра Джорджа Эвереста, своего предшественника на посту главного топографа. Так получилось, что у тибетцев, селившихся к северу от большой горы, уже было для нее свое, более благозвучное имя — Джомолунгма, что в переводе означает «богиня, мать мира», а у непальцев, обитавших к югу от горы, свое — Сагарматха, то есть «богиня неба». Но Во предпочел проигнорировать местные топонимы (тогда как официальная политика поощряла сохранение местных и древних наименований), и название Эверест прижилось.

Коль скоро Эверест был объявлен самой высокой вершиной в мире, то стало лишь делом времени, когда люди надумают его покорить. После того как в 1909 году американский исследователь Роберт Пери возвестил о покорении Северного полюса, а в 1911 году норвежская экспедиция, возглавляемая Руалем Амундсеном, достигла Южного полюса, Эверест, или так называемый Третий полюс, стал самым притягательным объектом в области освоения земного пространства. По заявлению Гюнтера О. Диренфурта, знаменитого альпиниста и летописца первых гималайских восхождений, покорение этой вершины стало «делом чести всего человечества, делом, от которого нельзя отказаться, каких бы потерь оно ни стоило».

Эти потери, как оказалось, были впечатляющими. После открытия, сделанного Сикхдаром в 1852 году, потребуются жизни двадцати четырех человек, усилия пятнадцати экспедиций и сто один год времени, прежде чем вершина Эвереста будет наконец покорена.

Среди альпинистов и других знатоков геологических образований Эверест не считается внешне привлекательной вершиной. Его пропорции слишком велики, он слишком широко разбросан, слишком грубо высечен. Но то, чего Эвересту не хватает с точки зрения архитектурного изящества, он добирает за счет своей ошеломляющей массы.

Символ тибето-непальской границы, Эверест, возвышающийся на 3660 метров над долиной у его основания, имеет вид трехгранной пирамиды из мерцающего льда и темных бороздчатых скал. Первые восемь экспедиций на Эверест были британскими, и все они пытались подступиться к нему с северной, тибетской стороны — не столько потому, что там была очевидная брешь в его внушительной системе обороны, сколько потому, что в 1921 году правительство Тибета открыло для иностранцев свои границы, долгое время находившиеся под замком, тогда как Непал по-прежнему оставался закрытой страной. Первым покорителям Эвереста, только чтобы добраться от Дарджилинга до подножия горы, приходилось проделывать четыреста миль крутого маршрута по тибетскому плато. Их знания о пагубном воздействии больших высот были скудными, а снаряжение до умиления не соответствовало современным стандартам. И тем не менее в 1924 году член третьей британской экспедиции Эдвард Феликс Нортон смог достичь уровня 8573 метров — всего 274 метра не дойдя до вершины, — прежде чем его сломила усталость и поразила снежная слепота. Это было фантастическое достижение, которое, возможно, никому не удалось превзойти за последующие двадцать девять лет.