Убийство — завтра - Картер Браун

— Я рада, что вы, мистер Варни, пригласили меня на свою телепередачу, — сказала красотка низким голосом.

— Будем надеяться, что мы еще не раз встретимся, — ответил ведущий и повернулся ко мне. — А вот и наша третья гостья — мисс Зейдлиц. Я хочу сказать, что Мэвис Зейдлиц — самый обаятельный консультант по конфиденциальным вопросам, которого я знаю. Ее агентство открылось совсем недавно.

Телекамера прыгнула на меня, я попыталась улыбнуться, но губы стали чужими, и улыбка вышла с изъяном.

— Добрый вечер, Сэм! — произнесла я громко и добавила, как мне показалось, тихо: — Куда мне смотреть: на вас или туда? — взмахом руки я показала на телекамеру.

Сэм подмигнул зрителям:

— Мэвис немного волнуется. Смотрите на меня, мисс Зейдлиц. Или куда хотите. Это не имеет значения. А лучше скажите, чем занимается ваше агентство? И где оно находится?

— Бульвар Сансет. Я принимаю клиентов с 9 до 17 каждый день, если не считать субботы и воскресенья, — я говорила быстро, боясь, что меня сейчас заставят замолчать. — Ко мне можно обращаться с любыми проблемами. Как появится проблема — так сразу ко мне... Вот... Я все ваши секреты сохраню в тайне. Но у вас должен быть секрет, иначе какая же это будет конфиденциальность! А если у вас нет секрета, вы можете обратиться к мужу, жене, к доктору, в муниципалитет, в сенат...

— Спасибо, Мэвис, — Сэм был удивлен моим натиском. — Теперь перейдем к проблеме, которая волнует все общество. Эвтаназия. Что она несет — добро или зло? Что вы, Мэвис, думаете по этому поводу?

— Я думаю... Эвтаназия нужна, если мужчина и женщина состоят в браке... А для неженатых и незамужних она...

В студии сначала установилась тишина, затем все громче и громче зазвучали смешки.

Сэм, с трудом сдерживая улыбку, произнес:

— Эвтаназия — умерщвление из милосердия. Так называемая легкая, приятная смерть для обреченных больных. А вы, Абигайль, что скажете по поводу эвтаназии?

Сфинкс открыл рот и протрубил:

— Эвтаназия предполагает свободное решение свободных людей, однако о какой свободе может идти речь, если все мы находимся во власти потусторонних сил?! Мы — рабы, мы — марионетки, мы — пешки!..

— Вы предполагаете власть неземных существ? — озабоченно спросил ведущий.

— Нет, это было бы слишком просто. Я говорю о тех, кто денно и нощно наблюдает за нами и управляет нами, — это нематериальные субъекты зла. Они невидимы и неслышимы, и они всюду. Мы ведомы ими, и мы не знаем об этом, а если бы знали, то все равно не смогли бы сбросить их власть...

— Эти... хм... субъекты зла не дадут нам совершить гуманный акт? Я правильно понял вас, Абигайль? — спросил Сэм. — Эвтаназия невозможна?

— Да! — Абигайль-сфинкс величаво кивнула.

— Очень любопытно... А вы, Долорес, как вы относитесь к эвтаназии?

— Я не знаю, существует ли заговор темных сил, — Долорес улыбнулась так, что перед ее улыбкой померкли все прожекторы. — Но я верю в карму. Судьбу невозможно изменить. И обмануть. И перекроить все по своему разумению. Если суждено умереть, значит, человек умрет. Эвтаназия — это перст судьбы. Правда, многое зависит от некоторых привходящих обстоятельств. Бывают дни, когда рок несколько теряет свою силу...

— О! Хотелось бы услышать более подробное объяснение! — воскликнул ведущий.

— Дело в том, что я... — Долорес сделала паузу, — я могу предвидеть будущее. В некотором смысле я — медиум.

— Вы видите то, что недоступно нам, обыкновенным людям?

— Да, кое-что мне известно наперед, — скромно потупилась черноволосая красотка.

— Какое счастье, что я лишена подобного, — не удержалась я от реплики. — Иначе, какой смысл ходить на свидания?

Сэм Варни не обратил на мои слова никакого внимания. Его взгляд был прикован к Долорес.

— Если то, что вы, Долорес, говорите, — правда, быть может, вы сообщите нам результат завтрашних скачек в Санта-Аните?

— Я не могу использовать свою божественную силу в корыстных целях, — отрезала Долорес.

Глаза Сэма, загоревшиеся, когда он говорил про скачки, потухли.

— Тогда, Долорес, объясните нам, что вы имели в виду, когда сказали, что бывают дни, в которые рок...

Атласные плечи Долорес дрогнули.

— Судьба переменчива. Действительно, есть плохие и хорошие дни, каждый это знает по себе. Такие же дни бывают в масштабе целых государств. Есть дни, когда начинаются войны, и дни, когда наступает мир. Я могу предвидеть и то, и другое.

— Перестаньте говорить об этом! — возопила вдруг Абигайль Пинчет. — Вы притягиваете их! Я уже слышу, как они собираются вокруг нас! Немедленно смените тему разговора, мистер Варни!

— Что-то произошло? — вскинулся ведущий.

— А разве вы не чувствуете, как поменялась энергетика? Темные силы уже здесь!

— Они ничего не изменят. Все предопределено заранее, — твердо сказала Долорес. — Я знаю, о чем говорю. Я предвижу стихийные бедствия, нашествия эпидемий, возникновение военных конфликтов... Я даже даю им названия...

— Какие же? — заинтересовался Сэм Варни.

— День Урагана, Ночь Погрома...

— А нет ли в вашем раскладе Дня Мэвис? — вставила я свой интерес в эту нудную беседу.

Сэм вновь не дал разговору перетечь в другое русло.

— Долорес, мне кажется, вы не совсем честны. Конечно, после того, как произошло землетрясение или наводнение, легко сказать, что вы предвидели это. Если завтра рухнет небоскреб, то я могу хвастливо заявить, что предвидел катастрофу еще в понедельник. Чем вы ответите на такое обвинение?

— Ну, мне совсем несложно доказать, что я действительно медиум, — небрежно произнесла Долорес.

— Докажите! — загорелся Сэм. — Сделайте заявление, предскажите нечто такое, что произойдет в будущем и чему мы все будем свидетелями. Ну, Долорес!

— Я могу это сделать. Скажем, через год...

— Нет, мы с телезрителями не можем ждать так долго, — отозвался ведущий. — Скажите, что будет завтра.

— Завтра? — как будто тень набежала на высокий лоб южанки. — Я знаю, что произойдет завтра. Убийство.

Она произнесла это слово четко и ясно. В студии мгновенно стало тихо. И внезапно я услышала какое-то подозрительное шуршание и шелест. Неужели слетелись те темные силы, о которых предупреждала мисс Пинчет?! Слава богу, это шуршало мое платье: сердце готово было выпрыгнуть из грудной клетки и колотилось так, что корсаж ходил ходуном.

— Она врет! — нарушила тишину Абигайль Пинчет. — Эта девица — обыкновенная шарлатанка. Нет никакого рока — есть власть темных сил!

— Помолчите, старая мымра, — прошипела Долорес. — Я никогда и никого не обманывала. Убийство произойдет...

— Произойдет? Вы, разумеется, можете оскорблять меня, — процедила Абигайль, — но лучше, милочка, предоставьте нам доказательства завтрашнего убийства. Где оно произойдет, когда и с кем.

— Так не пойдет! — запротестовал Сэм. — Если Долорес скажет, что Джо Смит попадет под машину на перекрестке такой-то и такой-то улиц, то этот самый Джо Смит приложит все усилия к тому, чтобы завтра быть совсем в другом месте, и просидит весь день в баре. Так?

Долорес была, на удивление, спокойна и холодна. Она дала Сэму выговориться и только потом произнесла:

— Нет, не так. Если судьбой уготовано погибнуть, то человек не может пересилить свою судьбу.

— А я требую доказательств! — безапелляционно сказала мисс Пинчет. — Подробностей, деталей, имен!

— Я сообщу их вам, — Долорес пожала плечами. — Ну вот, слушайте: убийство произойдет в четыре часа утра. Дом жертвы находится в районе Беверли-Хиллз.

— Беверли-Хиллз — большой район, там живет много людей, — вела наступление старая мымра. — Разумеется, кто-то может завтра умереть. Ваше предсказание чересчур туманно. Дайте более точные координаты.

— Какие именно?

— Имя жертвы.

Сэм вдруг понял, что потерял контроль над передачей, и побледнел.

— Стоп! — закричал он. — Вы не должны называть никаких имен... Прекратите!..

— Ну почему же, если нужны доказательства, я их могу представить, иначе перед всеми телезрителями я действительно останусь вруньей и шарлатанкой, — Долорес вошла во вкус и не собиралась отступать.

— Предоставляйте доказательства, но только не в моей передаче, — Сэм уже почти умолял. — Вы не можете... Долорес!..

Глядя прямо в телеобъектив, Долорес громко произнесла:

— Тот, кто умрет завтра в четыре часа утра, коллекционер, он торгует антиквариатом. Ему примерно сорок лет, он женат...

— Прекратите! Замолчите! Я запрещаю!.. — Сэм бесновался.

— Его зовут Реймонд Ромейн, — закончила Долорес.

Все молчали. Сэм тупо уставился в стол, затем, тяжело вздохнув, произнес глухим голосом:

— Ну вот, это произошло... Я всегда знал, что кто-нибудь из этих ненормальных взорвет мою передачу... Но почему это случилось именно сегодня, когда мой контракт должен быть продлен еще на год?!