Девятая книга - Эльвира Бочкова

Лежать недолго полю льда.

Его засеет щебет птичий

Цветами в крылышках стрекоз…

…И коробóчек молний-спичек

Зной пустит с силой под откос.

…А там – и дождь, и слава Богу:

Под ним не вымокнем вдвоём.

Сам проложи себе дорогу

В хороший день, – а под огнём

Всех солнц, всех войн протуберанцев

На поле боя с жизнью лечь

Придётся тем, где – три по двадцать

Прошло времён, где – не до встреч.

4

В своих стихах

С тобой о встрече

Не буду думать… как тогда.

Само собой теченье речи

Идёт, как в небе провода.

Но до сих пор натянут провод

Между невстречею и тем,

Что к встрече был представлен повод

И мной обрублен – насовсем.

Но если б он под напряженьем, –

Включённый в сеть сердечных жил, –

Обрублен был одним движеньем,

То до сих пор б кровоточил.

В СИРЕНЯХ БЕЛЫХ МАЯ

…Теперь очнись. Накинь пальто,

Век двадцать первый проклиная

За то, что я была никто

Тебе… в сиренях белых мая.

Возня мышиная банкнот:

Шуршит, шуршит чужой «зелёный»…

…Молчишь, воды набравши в рот,

Любовью поздней опалённый?

Не мыслишь выговорить вслух

Слова любви, что так волнуют,

Хотя в реке закат потух

И вновь возник, как будто всуе.

По мне – у сумрака приют

Всей суеты людской дороже.

Пусть люди движутся, снуют,

Как дрожь, – мурашками по коже.

Сиренью мая налита

Земля от тверди и до неба.

…И есть мирская суета,

И гонка есть – за коркой хлеба.

РАССВЕТ

…К рассвету, вверх, – преодолев

Такую длительную зиму,

Что – и под снег её посев –

Не выжил…

Выкинут в корзину,

Как не желанный свету стих,

Где ни конца и ни начала.

…Хотя буран под вечер стих,

Зима однако же крепчала.

Зима пронзила ночь насквозь,

Вошедши – буром! – в лёд, во глуби.

…Потом рубили ледорубы

Скалу ночную – ночи мощь.

В снегу нетленном – высота.

Сказалась общая отвага:

Скала, ночная тьма, – взята.

И на вершине – трепет флага.

* * *

Ты меня не сломаешь,

Если даже разлюбишь.

В тёмной нóчи решаешь –

Без меня кем ты будешь?

Одиноким? Несчастным?

Или – сильным, как море,

Кораблям – не опасным

И опасным?..

И вскоре

Даже эти поляны,

В чёрных тенях, ночные,

Превращу ль я в туманы,

Как в дворы, – проходные?

* * *

Если дождики всё круче

Над оглохшею землёй,

Подари звезде падучей –

Ей одной! – полночный зной.

Подари хотя б кружение

Над ромашкою осы.

…А живым – поменьше рвения

Прятать ноги от росы.

Всё проходит… Даже смерти

Не озвучить слово «дождь».

…В двадцать первое столетие

Третий лишний тоже вхож.

И пока самой собою

Не насытилась рука,

Сердце с ясной головою

Пишет стих… от потолка.

чужая записка или повод для ревности

…Ты приходил? Теперь вот и живи

Без женщины: не лёг ты к сердцу близко,

Конечно, к сердцу женскому… Записка

Торчит в двери? – так на клочки порви!

Что может написать ТВОЕЙ ДРУГОЙ? –

«Я приходил. Тебя же дома нету»?

…Теперь гляди, как целую планету

Берёзовой и всяческой трухой

Заносит… Ты глядишь? Гляди, гляди:

Осенний сор всегда метут метлою.

Тебя своим вниманьем удостою

Теперь не скоро…

Лёжа на груди

Моей,

Мой светик даже в мыслях не держал

Того, что осень – кажется, с метлою.

Мой светик верил счастью и покою.

И – женщине – державе из держав.

ВСЁ – ДЛЯ ВСЕХ?

Когда сияет солнце – горя мало.

И мне его ох как недоставало,

Поскольку привкус горечи – ответ

На что-то несложившееся в жизни.

…А впрочем, в ту мечту о коммунизме

Отважно верил даже тот, кто сед.

Каких вождей венчали мы на царство!

Стояло истуканом государство

На лозунгах о счастье: всё – для всех!

Оно своих так пестовало деток! –

Их выпускало нехотя из клеток,

Так, как скорлупка – крепенький орех.

Как нянечка, качало деток в люльке,

Играло с недоносками в бирюльки,

Их пряником учило и кнутом.

И детки на глаза надели шоры –

И родились из деток – злыдни, воры:

Разграбили, раздели отчий дом.

…Так всё – для всех?

Вождям – дворцы.

До хижин

Был их народ опущен и унижен:

Он прозябал, погрязнув в нищете…

…И, рухнув в одночасье, – государство

Едва ль найдёт от слабости лекарство,

В надежде пребывая, как в тщете.

Народу, что не вышел из апатии,

Не надо ни свобод, ни демократии:

Вождям – дворцы, а хижины – ему.

Он пьёт этил, наслышавшись о виски,

В вокзалах проживая без прописки, –

В угаре и в тротиловом дыму.

первомайские стихи

Читатель мой! Меня прости

За первомайский стих-отписку:

Сажают граждане редиску,

Мешают яблоням цвести.

Ух!.. На душе – такая хмарь,

С какой и в августе не слажу.

Всё – на продажу!.. На продажу –

Лазурь и даже киноварь.

Не продан лишь один кумач

Заката. Рдеет – в эйфории.

…Не помним, кто же мы такие,

В какие области «удач»

Зашли настолько, что назад

Пути нам нет: настолько нúщи,

Что скопом все на пепелище –

Его рыхлим мы, ищем клад.

Звенели яблонь лепестки –

Нам в звоне чудились монеты,

На коих – царские портреты

Иль просто Ленина виски.

…Однако – мысль! Напряжена.

Того гляди, толпа взорвётся –

И кровь великая прольётся…

…А после – будет тишина.

начало ХХI ВЕКА

Нам в общей выпало зиме

Почти забыть о смуте лета,

Когда в зелёной кутерьме,

Резвясь, плутают руки ветра,

Стараясь новое обнять,

Пока оно не постарело, –

Под солнцем полдня отсиять

Должны прожилки лета смело.

А мне другая маета

Предречена чредой бессонниц:

Собрать смородину с куста

У всех заброшенных околиц.

Так для чего ж она росла,

В железном веке – беспризорник,

Листами в зубчиках трясла

Под ветром, дувшем всё упорней?

И горсти ягод на земле

Родной, упав на корни-вены,

В забытом – Богом ли?! – селе

Всё гнили, словно от гангрены?

* * *

Настало лето! Входит август

В дом, где хозяйничала гниль.

…И с каждым днём – теплей на градус:

От ливней воздух не остыл.

Пора сушить углы и стены:

Бревешки в плесени, во мху.

…У лета

С осенью арены

Для боя не было…

Труху

На неотёсанном крылечке

Мету, – терплю его сучки.

И принимать не стоит печке

Берёсту мокрую в «тычки».

И отошли от сердца воды,

Что погружали в омут-муть.

…А злые правды и невзгоды

Переживём мы как-нибудь.

Не вся страна по воле ветра

Плывёт на сумрачный закат:

Отважно яблоки ранета

Для деток зёрнышки растят.

* * *

Стремишься душу оберечь

Ты от души моей?

…Как видишь,

Меня ничем ты не обидишь:

Я научилась в русле течь,

Не выходить из берегов

Рекой капризной в час разлива, –

Теку себе неторопливо

Под обречённостью дубов

И не виню Творца за то,

Что и дубам – не только ивам! –

Едва ль окажется по силам

Вселенский выдержать потоп.

Их ветви в области колен

Такие носят переломы!..

…С такими гордыми знакомы

Те, что прошли ледовый плен.

Презревши боль, спустились с гор