Тени и солнце - Доминик Сильвен

Здесь, на берегу Сены, пуля просвистела над головой Ингрид, она решила, что ее застрелили, тело обмякло, получив воображаемый удар, и она упала. В глазах потемнело, время остановилось. Смерть омерзительно ухмыльнулась, развернулась и ушла. Ингрид не видела, в какую сторону умчались мотоциклисты, только слышала, как Черный Шлем крикнул: “За Антонию Грасьен, сука!”

После покушения Ингрид чувствовала себя отвратительно. Саша был недоступен, и не без причины: сосредоточившись на поисках Марса в Африке, он избегал любых контактов с цивилизацией. Ее мучили кошмары, она видела двух мотоциклистов и окровавленное тело Себастьена, погибшего из-за нее.

Прошло немного времени, и она приняла решение. Саша все не возвращался, несмотря на гибель своего юного заместителя и последовавшие за ней события, так что во Франции ее ничто не удерживало. Она осталась жива не для того, чтобы смиренно ждать, пока ее поманит пальцем парень, который того не стоит.

Она села в самолет до Сан-Франциско, встретилась там с другом Тимоти Харлена[3], и тот дал ей кое-какие контакты в Лас-Вегасе. Остальным она обязана своему таланту. Не прошло и нескольких недель после ее возвращения на родину, как она получила место танцовщицы в известной труппе. Лола более или менее регулярно получала от нее по электронной почте письма и фотографии. Сияющая Ингрид в стразах и перьях в окружении других девушек, высоких, мускулистых, писаных красавиц, лучащихся радостью.

Мне не хватает твоей жизнерадостности, твоей душевной щедрости, малышка янки, надеюсь, ты счастлива среди своих долговязых подружек, похожих на жирафов. Это главное.

Она мысленно развернула карту метро, построила маршрут и зашагала к станции “Шатле”. Когда она вышла на улицу у набережной Рапе, на плечо ей упала и рассыпалась мелкими брызгами дождевая капля: небо опять взялось за свое. И тут же она почувствовала неожиданно приятный запах мокрого асфальта.

Глава 5

Средства дезинфекции не заглушали запаха разложения. Лола сунула в рот мятный леденец, с непринужденным видом прошла было мимо окошка на посту охраны, но ее вдруг окликнул дежурный, молодой парнишка, явно новенький. Наверное, тот старичок, что обычно тут сидел, ушел на пенсию. Мальчишка потребовал документы.

– Ваше удостоверение просрочено.

– Вполне вероятно, но меня тут все знают.

– Вы родственница усопшего?

Усопшего! В судебном морге завелся поэт, черт возьми!

– Нет, мне нужно встретиться с доктором Франклином. Томá – мой друг.

– Вы записаны?

– Конечно.

– Что-то я не вижу в списке вашего имени.

После довольно долгих препирательств дежурный соблаговолил позвонить ветерану судебной медицины. Старый зануда велел передать, что у него вскрытие и сейчас он никого принять не может.

– Ничего, подожду, – заявила Лола, состроив еще более упрямую мину, чем у ее собеседника.

– Запишитесь и приходите в назначенное время.

– Нет.

– Да.

– Хотите, чтобы дама моих лет таскалась под дождем и заработала пневмонию?

Парень сдался и позволил ей подождать в коридоре. Лола сказала правду: она дрожала от холода, у нее все тело ломило.

Спустя час и сорок семь минут появился Франклин в маске из прозрачного плексигласа, пластиковом фартуке и медицинских шлепанцах.

– Не может быть! Ты… Глазам своим не верю.

– Знаешь, как говорят китайцы? Наберись терпения, и со временем трава превратится в молоко.

– Плевать мне и на коров, и на китайцев. У меня только пятнадцать минут, чтобы перекусить, а потом опять пахать. Не грузи меня, Лола.

– И не мечтай. Поговорим о Марсе.

– Он не здесь. Зря ты пришла.

– Арди лично сообщил мне, что тело здесь, у вас. Приказано расследовать дело в кратчайшие сроки.

– Записалась бы ты на курсы бриджа, или виноделия, или ремонта сантехники. Живи своей жизнью, сколько ее отмерено! Сама знаешь: это плохо кончится.

– У меня недоброе предчувствие.

Она рассказала Франклину о слишком пристальном интересе Арди к Саша Дюгену. Капитан ГИС больше заботился о своем продвижении по службе, чем о торжестве правосудия.

– М-да, знаю я этого Арди, – кивнул Франклин.

– И?..

– Не подарок. Внешне само спокойствие, а внутри что-то бродит и смердит.

– Значит, мы с тобой заодно.

– Ничего подобного! Оставь ты меня в покое.

Лола не унималась: ей нужно спутать карты Арди, если тот замыслит какую-нибудь пакость.

– Какая же ты смешная, Лола! Хочешь в одиночку бодаться с ГИС, как большая?

– Ты и представить себе не можешь, какой у меня запас вредоносности.

– Что-то ты неважно выглядишь. Тебе бы поспать, отправляйся-ка домой.

– Спасибо, я только что оттуда.

После отъезда Ингрид Лола почти все время спала. Лола Жост, престарелая спящая красавица… А что? Неплохо. Ломит тело, не ломит – надо держаться.

Как обычно, она взяла доктора измором: ей известно, что останки Марса привезли в судебно-медицинский морг позавчера.

– И что?

– В общем, убили его в сентябре.

– Когда в сентябре?

– Точно не известно. Не перебивай. В Западной Африке это к тому же сезон муссонов…

– Так что понадобилось совсем немного времени, чтобы от него остался один скелет.

– Ну да, но это-то и странно.

– Объясни.

– А ты подумай.

– Я только этим и занимаюсь.

– Марса застрелил профессионал. Пуля в голову – и быстро, и наверняка…

– Я тебя об этом не спрашивала.

– Но киллер оставил его на крыше недостроенного дома. Как я понял, стройку остановили на период дождей. Невозможно штукатурить, когда идет дождь. По крайней мере, когда льет как из ведра.

– Логично.

– Потом нужно ждать, когда все просохнет.

– Разумеется.

– Значит, совершенно очевидно, что тело нашли, когда стройка возобновилась. После обнаружения останков их нужно было идентифицировать. Никаких документов, только дорогие часы. К тому же нелегал. Иностранец.

– Словом, ты не понимаешь, почему убийца не закопал его в лесу и концы в воду.

– Притом что почвы там жирные, а червяки здоровые и крепкие, как Джейсон Стейтем.

– Ну да. А скажи-ка мне…

– Что еще, Лола?

– А пушка?

– Пушку не нашли.

– Убийца использовал револьвер…

– Или пистолет. И забрал гильзу. Пуля в лаборатории, в жандармерии. Арди потребовал, чтобы экспертизу провели вне очереди. Когда инквизиторов торопят, у них иногда что-то получается.

– Странно, что результаты еще не у него.

– Странно или нет, но это так.

– Что известно про угол выстрела?

– Это не похоже на казнь как таковую в классическом стиле: две пули в затылок – и баю-бай. Марс лежал на спине. Возможно, у него было разбито лицо.

– Если только убийца не швырнул его на землю или не заставил лечь…

– В любом случае убийца стоял над ним. Глядя в глаза. Стрелял в упор. Пуля прошила череп и застряла в бетоне.

– На стройке был охранник?

– Понятия не имею. Лола, я режу покойников, а не беседы с ними веду.

– Ты говоришь о нем как о первом встречном.

– Ошибаешься, я к нему хорошо относился, несмотря на его безумные поступки. Марс был мужик крутой, скажет как отрежет. Этим и брал. Никогда мы его больше не услышим. И ничего с этим не поделать. Иными словами, пусть те, кому надо, суетятся, а меня оставь в покое.

– Мне показалось или ты и правда стал еще ворчливей, чем обычно?

– Говорю тебе: бридж. Хотя на твоем месте я выбрал бы курсы сантехников.

– Спасибо тебе за информацию, дружище.

Франклин устало кивнул и пошел от нее прочь по коридору. Лола услышала, как он, не поворачивая головы, произнес:

– Сантехника, Лола, сантехника! В ней твое спасение.

Она удалилась, сопровождаемая косыми взглядами дежурного. В кафе на углу заказала бокал белого вина, чтобы прогнать запах морга.

Убийца стоял над ним. Глядя в глаза. Почему не выстрелил в спину, когда Марс пытался бежать, и не прикончил пулей в затылок? На бульваре Сен-Мишель байкер тоже догнал Ингрид, и она, оказавшись с ним лицом к лицу, уже попрощалась с жизнью, а он ее пощадил. “Глядя в глаза”.

Стрелок в Африке, мотоциклист в Париже – оба работали на Ришара Грасьена?

Она решила немного пройтись, прежде чем вновь спуститься в метро. Небо было неспокойно-серебристым. Облака расползлись, и из разрыва вырвался на волю сноп солнечных лучей, осветив фасады домов и нарисовав крошечную радугу. Лоле представилось, будто Ингрид идет рядом. Ей понравился бы этот вид. I'm so in love with this fucking city, Lola[4].

Она подходила к станции “Бастилия”, когда мощный рев мотора заставил ее обернуться.

Черный комбинезон, шлем с тонированным визором. Она застыла, охваченная ужасом. И нечеловеческим усилием заставила себя идти дальше.

Она спустилась в метро. На платформе лучше ей не стало. Это была не первая паническая атака. Теперь она на дух не переносила ни мотоциклы, ни мотоциклистов. Она порылась в сумочке, проглотила таблетку. Шрамированная африканка в фиолетовом пальто уставилась на нее. Лицо у Лолы выражало страх, и женщина смотрела на нее скорее сочувственно, чем испытующе.