Монгольские степи. Халхин-Гол (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

— Да, даже не сомневаюсь. С диверсантами Светлова, особенно после Испании и целая дивизия японская не справится. Завтра уже здесь будут со всеми самолётами.

Глава 3

Событие седьмое

- Ты слышал про Книгу рекордов Гиннесса?

- Слышал! Только никак не пойму, как он умудрился поставить столько рекордов?!

Светлов подполз к забору … Нет, забор — это забор. Подполз к изгороди и раздвинул ветки пихты, чтобы осмотреться. Пихта была гигантской, а так как росла почти на поляне, то нижние ветви сохранила и они создали настоящий шалаш под деревом, спускаясь пологом прямо до земли. Под него майор и заполз. Прямо, как специально, оставили японцы для вражеских наблюдателей это место. Велком, залезайте и рассматривайте наш секретный аэродром. Не пуганные. Чего уж проще дать команду вырубить на опушке этой огромной поляны кусты и заодно и нижние ветви вот на таких деревьях. Кто уж у них отвечает за безопасность?! А, да, японцы они все смелые парни, а о безопасности думают только трусы. Самурай идёт в бой с открытым лицом.

Самураев было полно на аэродроме, человек тридцать туда-сюда лениво ходили или трусцой перебегали, но это была не паника и не подготовка к отражению атаки, скорее наоборот — это была суета, какая обычно бывает в армии перед посещением большого начальства. Как-то не так должны вести себя люди, если у них самолёт пропал с двумя пилотами. Прошло уже больше суток и должны же узнать, что самолёт исчез. Могли, конечно, списать отсутствие его на то, что ночью шмякнулся, где в лесу, за сосну зацепившись. Вообще, летать по ночам это рискованное мероприятие. Суеты добавил выскочивший из большого домика, из досок сколоченного, офицер. Он что-то прокричал и люди бегать стали ещё быстрее, те, что бегали, а те, что ползали просто по лётному полю, двинулись в сторону казармы. Казарма была тоже собрана-сколочена из свежераспиленных жёлтеньких ещё досок.

Иван Ефимович перевёл взгляд на самолёты, пересчитал их. Три больших бомбардировщика. Шесть истребителей маленьких, один биплан, ещё меньше и четыре самолёта таких, как тот, что они угнали. Итого четырнадцать. Много, пилотов будет тринадцать. Хотя, зачем им тот карапуз деревянный. И потом, среди диверсантов будет молчун угрюмый Моисеев, он в ДОСААФе на пилота учился, в крайнем случае, биплан поднимет воздух. Ещё есть заместитель командира взвода первого Колька Тихонов, тот тоже регулярно принимал участие в учёбе, что для командиров были организованы Брехтом и не загублены Баграмяном. Плюсом сам Светлов. Справятся.

Ситуация на поляне продолжала меняться, весь лётный и технический персонал бросил суетиться и построился в несколько шеренг и групп возле казармы. Удобно, можно легко посчитать. Получалось сорок восемь человек, и в штабе, должно быть человек пять. Точно, и они вышли. Пошли клином по направлению к шеренгам. Впереди большой начальник на контрпогоне три просвета и три вертикальные звёздочки. Целый Рикугун-тайса или полковник. Все одеты в лётную форму кроме этого полковника. Сапожки хромовые короткие, куртки кожаные коричневые. Элитные войска.

Строились лётчики метрах в сорока от наблюдательного пункта Светлова, и чего им там грозно рычал рикугун-тайса, было не слышно, но кричал грозно. Народ стоял навытяжку и ел глазами начальство. Светлов устал от этого однообразия и перевёл бинокль на сторожевые вышки. Они были метров шесть высотой, сбиты всё из тех же досок, наверху обеих была площадка с установленным пулемётом. Пулемёт небольшой, скорее всего 7,7-мм тип 89. На вышках стояло по одному стрелку, должны были на небо пялиться, но оба смотрели, как грозный начальник накручивает лётчиков и обслуживающий персонал. В самом дальнем конце этой большой, метров в пятьсот длинной, поляны находилось ещё одно строение. Из него сейчас валил белый дым, который сносило в сторону леса. Не ходи к семи гадалкам — кухня и там сейчас обед готовят. Если пятьдесят с лишним человек в команде аэродромной, то поваров не меньше трёх, плюс два пулемётчика и, наверное, в казарме отдыхает дежурившие ночью, итого, будет человек шестьдесят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Не много для тридцати диверсантов, что сейчас находились в сотне метров южнее майора в лесу на берегу той самой небольшой речки или большого ручья. Целые сутки сюда пешком добирались. Сейчас ребята отдыхают, а Светлов решил ещё раз осмотреть аэродром и составить примерный план захвата. А тут движение какое-то непонятное.

В это время со стороны Китая послышался гул летящих самолётов. Майор на всякий случай забрался под пихту поглубже. Аэродром представлял из себя длинную, но довольно узкую большую поляну. Метров пятьсот в длину и метров сто пятьдесят в ширину. Самолёты стояли вдоль леса с противоположной стороны поляны, там же находились и казарма со штабам. Только кухня была на другой стороне и совсем уже на краю у начала аэродрома. Это и понятно, там огонь, а здесь везде горючее и масло. Хранили бензин в двухсотлитровых бочках в огромной палатке с откидывающимся пологом. Масло тоже в бочках, но палатка поменьше. Самолёты прикрыты маскировочной сетью. Что сказать, молодцы японцы, с воздуха их точно не будет видно, а вот с земли они были видны идеально. Стояли в ряд.

Шум приблизился и Иван Ефимович увидел, как со стороны кухни стали заходить на посадку самолёты. Первым шёл не военный, а гражданский самолёт. Он был раскрашен в голубые и белые цвета. Почтовый, наверное. Но этот почтовый самолёт, похожий на лёгкий бомбардировщик Ки-30 сопровождало три истребителя. Старенькие бипланы Kawasaki Ki-10 или армейские истребителя Тип 95.

Самолёт бело-голубой долго подпрыгивал на поле и потом ещё бежал прытко, и только у самого противоположного конца аэродрома, прямо под носом у Светлова, остановился. Бипланам такой длинной полосы для посадки не надо и они остановились в сотне метров, недалеко от строя местных лётчиков и обслуживающего персонала.

На голубом самолёте открылся фонарь, и с места стрелка стал вылезать мужчина в чёрной кожаной куртке и кепке. Следом спрыгнул на крыло и пилот. Этот был в лётной военной форме, но без знаков различия, тоже, значит, гражданский. Первый японец нагнулся назад в кабину и вытащил оттуда кожаный кофр, портфель и в конце фотоаппарат. Так это фотографа привезли, подумал майор, и тут понял, что это за самолёт такой странный. В Испании в Сарагосе в библиотеке городской, когда раритеты изымали, они с Брехтом нашли английский журнал с картинкой на обложке именно этого самолёта. Оказалось, когда прочитали, что это гражданская версия нового японского разведывательный самолёта Мицубиси Ки-15.

Год назад во время испытаний первого опытного этого разведчика одна из ведущих японских газет "Асахи Симбун" получила разрешение купить на фирме второй опытный самолёт. Газета хотела установить рекорд при перелёте из Японии в Англию. Самолёт изготовили в марте 1937 года и передали газете под именем "Камикадзе". Это не пилот смертник. Слово или выражение это потом просто приклеилось к ним, на самом деле "Камикадзе" звучит красиво — "Божественный ветер". Самолёт отличался от боевого варианта только отсутствием фотокамер и пулемёта, а, ну ещё покрасило красиво. В начале апреля 1937 года "Божественный ветер" отправился в путь и за 94 часа 17 минут и 56 секунд преодолел 15315 км между Тачикава и Лондоном. Чистое лётное время заняло 51 час 17 минут и 23 секунды, средняя скорость на маршруте составила 162,5 км/час.

Выходит, что этот рекордсмен и прилетел сейчас на непонятный секретный аэродром и привёз на него корреспондента той самой газеты "Асахи Симбун".

Событие восьмое

- С чего это я проиграл, у меня на руках четыре шестёрки, каре?

- Потому что мы в дурака играем.