Новые мученики российские - протопресвитер Михаил Польский

Митрополит Владимир в 1915 г. впал в немилость и был удален из Петрограда на кафедру митрополита Киевского.

Здесь будет кстати вспомнить слова, сказанные этому великому иерарху одним архиереем: «Вы были первенствующий иерарх между нами не только по своему общественному положению, но и по Вашим высоким духовным качествам, когда Вы светили нам в тяжкие годины церковной жизни. Именно когда люди совершенно изолгались и постоянно изменяли своим убеждениям, Вы не боялись говорить «правду царям», сознательно подвергая себя огорчениям и страданиям, и в то же время претерпевая все житейские скорби со смирением и покорностью Божественному промыслу и с величайшею твердостью души».

Киевская паства с первых же дней окружила своего архипастыря любовью и искренним сочувствием, видя и ценя в нем гонимого за правду опального святителя.

Как первенствующему в Св. Синоде митрополиту Владимиру, по вступлении в управление Киевской митрополией, пришлось вновь приехать в Петроград.

В 1917 г., когда владыка митрополит возвратился в Киев, там уже началось разрушение церковной жизни под натиском революции. Образовался «исполком», и быстро начался развал церковной жизни. Бывший в то время в Киеве Епархиальный съезд духовенства и мирян вылился в «Украинский съезд», и им было предъявлено требование, чтобы в «автономной» Украине была «независимая от Синода Украинская Церковь». Митрополит Владимир любовно, заботливо предостерегал тогда сторонников этой затеи, видя, что разделение церкви приведет только к торжеству внутренних и внешних врагов. Пастырей и пасомых митрополит Владимир призывал терпеливо относиться к своим великим обязанностям участия в церковном епархиальном управлении, избегая вражды и разделения. Но сам архипастырь потерпел много тяжких обид, оскорблений и огорчений.

Осенью 1917 г. образовалась отдельная от России Украинская держава, а вслед за этим в Киеве было провозглашено временное правительство для всей Украинской церкви. Во главе этого церковного правительства встал бывший на покое архиепископ Алексий Дородницын.

Образовавшееся самочинное церковное украинское правительство (или, как оно называлось, «рада») начало переустройство всего уклада церковной жизни в отделенных радой украинских епархиях. Во все духовные консистории были посланы «украинские комиссары». Воспрещалось поминовение за Богослужением Всероссийского патриарха Тихона, а вместо него приказывалось поминать «всеукраинскую церковную раду», возглавляемую архиепископом Алексием. По адресу Киевского митрополита Владимира самозванные духовные комиссары высказывались весьма грубо и оскорбительно.

В это время митрополит Владимир присутствовал в Москве на Всероссийском Церковном Соборе, а киевские «комиссары в рясах» обсуждали вопрос о недопущении своего архипастыря митрополита Владимира в Киев.

Все эти самочинные деяния рады встревожили все православное киевское население. Собралось многолюдное собрание киевских приходских советов, на котором постановили всеми силами протестовать против самочинной антиканонической попытки создать автокефальную украинскую церковь.

Вскоре после описанных событий митрополит Владимир возвратился из Москвы с Церковного Собора в Киев, и тогда началось со стороны врагов Церкви всяческое глумление над семидесятилетним старцем-митрополитом.

Первоначально бунтовщики явились в покои митрополита с грубым требованием об уходе владыки из Киевской митрополии.

Приводим акт неслыханного дотоле в православно-христианском мире оскорбления:

«Девятого сего декабря 1917 г. в два часа дня по поручению, будто бы, центральной рады, заявилась ко мне комиссия во главе с назвавшим себя председателем украинской церковной рады священником о. Маричевым и депутатами: прот. Н. Шараевским (новый лжемитрополит), свящ. П. Тарнавским, свящ. С. Филипенком, дьяконом Ботвиненко и иеродиаконом Порфирием и каким-то военным, и после речи о. Маричева было мне заявлено словесное постановление рады о том, чтобы был удален из Киева преосвященный Никодим, епископ Чигиринский, чтобы немедленно вступили в должность членов консистории вновь назначенные, а так же предложено выехать из Киева и мне. Желая иметь письменное заявление об этом со стороны поименованной депутации, я позвал личного своего секретаря и предложил ему записать это требование депутатов и чтобы последние подписались под ним, но они категорически отказались от этого. Этот акт подписали: Владимир, митрополит Киевский. Секретарь А. Левков».

Вскоре после этого грубого акта произошел в покоях старца владыки новый случай. Между 10–12 часами ночи в лаврскую квартиру митрополита явился член церковной рады священник Фоменко в сопровождении военного и с неожиданною ласковостью стал предлагать митрополиту Владимиру патриаршество в украинской церкви.

Митрополит выразил удивление по поводу такой перемены: то от него требуют в три дня уехать из Киева, то предлагают быть украинским патриархом. Но через несколько минут секрет этой ласковости открылся. Ночные посетители потребовали, чтобы хозяин выдал из средств митрополичьего дома сто тысяч рублей.

И когда митрополит заявил, что эти средства принадлежат всей епархии, которая одна только и может распоряжаться ими, то поведение гостей резко изменилось и сделалось настолько угрожающим в отношении к одинокому архипастырю, что он поспешил пригласить через келейника монастырскую братию, чтобы удалить непрошенных ночных посетителей, но последние безобразничали в митрополичьих покоях еще часа полтора.

Каково было душевное состояние в эти дни тяжких испытаний киевского святителя митрополита Владимиpa, можно судить из рассказа свидетеля очевидца. (Подпоруч. Кравченко.)

12 декабря 1917 г. во время приема владыка обратился к последнему с такими словами: «Я никого и ничего не боюсь. Я во всякое время готов отдать свою жизнь за Церковь Христову и за веру Православную, чтобы только не дать врагам Ее посмеяться над Нею. Я до конца буду страдать, чтобы сохранилось Православие в России, там, где оно началось». Сказав эти слова, владыка митрополит сильно и горько заплакал.

В Киево-Печерской лавре в это время расположился бывший Владимирский архиепископ Алексий Дородницын. После революции паства из Владимира его прогнала за дружеские отношения с Распутиным. Изгнанный из епархии, Дородницын, украинец из Екатеринослава, перекочевал в Киев, где в тумане революционных настроений назревало стремление к автокефалии, к независимой от Москвы Церкви.

Устроившись в лавре, арх. Алексий стал мутить монахов украинцев и возбуждать их против митрополита Владимира в надежде добиться его увольнения и самому сеть на его место. Монахи стали притеснять митрополита сначала в мелочах. Случалось, ему нужно куда-нибудь съездить, а монахи не дают лошадей и заявляют: «Владыка Алексий на лошадях уехал». Положение создавалось для митрополита Владимира тягостное, и, когда к нему приехали другие два архиерея, он просил их как-либо вразумить бесчинника. Но их некоторые усилия оказались напрасными. Дородницын создал для митрополита Владимира такое положение, что он чувствовал себя в митрополичьих покоях в лавре, как в осажденной крепости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});