Судьба грязнокровки - Андрей Балакин

— Надо полагать, обиделась, что Дамблдор её не прикрыл от Азкабана, — пожала плечами Беллатрикс: — Сегодня вечером её должны выпустить.

— Не выйдет! — хищно улыбнулась Нарцисса: — Люциус дал на лапу одному человечку. Ей случайно организуют встречу с дементором, ведя наружу. Хоть мой сын и идиот, но он будет отомщен!

***

Хотя дементоры пытались войти через гостеприимно распахнутую дверь камеры, но все же не смогли. Зато через час наведались авроры и бесцеремено разбудили её оплеухами, допрашивая почему она не сбежала со всеми остальными пожирателями. Гермионе пришлось разбитыми губами долго внушать им странную мысль, что она осталась здесь добровольно, так как является законопослушной гражданкой.

А утром её срок заключения истек, и за ней пришел сопровождающий аврор, которые повел её коридорами вниз к КПП, с сопроводительными документами. По дороге он расспрашивал, не знает ли она куда направились пожиратели. Гермиона припомнив все разговоры с Беллатрикс и крики в коридорах, при побеге, уверенно посоветовала навестить поместье Эйвери. Аврор тут же поотстал, чтобы послать патронуса с сообщением в аврорат. А Гермиона продолжая двигаться дальше наткнулась на дементора в коридоре.

Она вскрикнула, но аврор равнодушно ответил, что его патронус еще не вернулся. Дементор метнулся к Гермионе как законной добыче, пытаясь выпить её душу, но она машинально перешла в сумрак, став сама похожей на патронуса. Аврор, подкупленный Малфоем с изумлением смотрел, как девушка засветилась всем телом и дементор испуганно от нее шуганулся.

— Ты кто такая? — изумленно спросил её аврор, направляя на нее палочку. Поняв, что дементор не сработал, а деньги отрабатывать надо, он начал бросать в нее боевые заклинания, надеясь потом все списать на попытку к бегству. Гермиона сразу рискнула и перешла впервые на второй слой сумрака, став невидимой для аврора и побежала сама вниз по коридору, вспоминая маршрут, которым пришла.

На втором слое, стены ей еще были видны, а вот двери уже отсутствовали. Поэтому она спокойно добежала до ворот Азкабана. Хотя с точки зрения наблюдателей она аппарировала, настолько быстрей для нее шло время.

День без предательства прожит зря! В начале предала пожирателей аврору, а сейчас предам киллера закону, подумала Гермиона увидев другого аврора. Она вышла из сумрака и начала со слезами жаловаться ему:

— Господин мужественный дежурный! Страшная опасность угрожает аврорату! У вас завелся аломундирный оборотень! Он сейчас пытался меня убить прямо в коридоре, когда вел сюда! Его наняли злобные пожиратели смерти, желающие мне отомстить, за то что я, честная гриффиндорка, не позволила себя насиловать.

Нахмурившийся дежурный пытался вставить хоть слово, но Гермиона взахлеб продолжала жаловаться и цитировать статьи уголовного права, пока не прибежал её преследователь.

— Вот он! — завизжала в страхе Гермиона: — Он нас сейчас убьет, чтобы скрыть свои преступления!

— Что за дела Джон? — спросил дежурный, настороженно держа его на прицеле палочки: — О чем эта истеричка орет? Ты правда продался Малфою?

Аврор Джон Смит побагровел, не зная, что сказать, потом все же ожил:

— Да кого ты слушаешь? Она чокнутая! Рехнулась за месяц с дементорами. Вот её сопроводиловка. На берегу её встретит её декан и сопроводит в Хогвартс.

— Я не поеду с ним одна в лодке! — истерично закричала Гермиона: — Он меня убьет!

— Не беспокойтесь барышня, с вами еще опера будут возвращаться, — урезонил её дежурный, подозрительно поглядывая на Джона Смита.

На берегу их встречала Макгонагал.

— Здравствуйте профессор, — улыбнулась Гермиона, чувствуя спиной прожигающий взгляд ненависти от аврора Смита: — Как мило, что вы меня встречаете здесь. Спасибо.

— Не вижу повода для радости! — проворчала старуха: — Какой позор для гриффинора! Староста в тюрьме весь октябрь провела! Немыслимо!

— Разве я еще староста? — удивилась Гермиона.

— А кого я еще назначу? Остальные еще хуже! Мне и так пришлось Уизли лишать значка, и отдавать его Невиллу Лонгоботтому. Рон совершенно не желал работать.

— Рон в ярости?

— Я обещала его на следующий год сделать капитаном сборной по квиддичу, и он утешился.

— Боюсь вместо меня вам тоже придется искать старосту, — печально поведала Гермиона: — Я не смогу вернуться в Хогвартс.

— Почему?!

— Потому что меня там убьют. Меня даже сейчас пытались убить, выводя из тюрьмы. Дважды, — вздохнула Гермиона.

— Что за чепуха? — возмутилась декан Гриффиндора: — Вам это померещилось! Если бы авроры хотели убить школьницу, они бы её убили. И кроме того, вы не можете покинуть Хогвартс просто так! Вы все еще под опекой директора и вынуждены соблюдать магический контракт.

— Для того, чтобы посадить меня в Азкабан, контракт был расторгнут, а меня эмансипировали на год раньше и отчислили решением попечительского совета.

— Это спорный вопрос! Вам все равно нужно вернуться в Хогвартс, посетить лечебное крыло и привести себя в порядок. Беритесь за портал, — скомандовала Макгонагал.

***

Здравствуй мой дорогой несуществующий друг. Пишет тебе зека Грейнджер, откинувшаяся неделю как из Азкабана. Я пишу тебе потому, что больше некому, уж извини. Еще недавно у меня было много друзей, но потом я прослыла предательницей. В камере я познакомилась еще с одним хорошим другом и наставником. Но она сбежала из тюрьмы и стала маньячкой. И я на нее сразу настучала.

Я как откинулась, сразу была отправлена подхарчиться–подлечиться в Хогвартс профессором Макгонагал. Она надеялась, что я помогу выиграть кубок школы гриффиндору, но я и её предала. Так как меня отчислили, меня распределили по новой. И Шляпа заявила, что для гриффиндора я стала слишком труслива, для Хафлпафа неверна друзьям, для Слизерина рыл… кровью не вышла, и остались у меня только мозги для равенкло. Но равенкло — факультет одиночек. И это хорошо! Некого предавать. Хотя иногда поговорить хочется, но от меня как от чумной шугается даже факультетская дурочка Лавгуд, говоря, что у меня слишком много мозгошмыгов.

Но дело не в мозгошмыгах (я их тоже вижу на втором слое сумрака, ака заслуженная дурочка гриффиндора), ей Гарри Поттер тоже написал письмо про то, какая я предательница и не велел дружить со мной. Он хоть и отдыхает на пляжах Латинской америки, но все равно держит руку на пульсе Хогвартса, и не забывает бывших друзей обосра… вспомнить. И, знаешь, я в одиночестве абсолютно счастлива… была. Целую неделю.

А потом я решила предать своего преподавателя по ЗОТИ, профессора Амбридж. Я написала в министерство, где оклеветала порядочную женщину, что она пытает школьников на отработках. Меня отконвоировали опять в министерство, где предъявили обвинение в клевете и хищении у профессора орудия пыток. По совокупности меня осудили на два месяца Азкабана. А потом добавили заочно еще три года за побег из зала суда. В общем ПРОЩАЙ АНГЛИЯ! Следующее письмо напишу из Франции.

Великанша зашла в кабинет и вздрогнула. В запечатанном кабинете сидела на стуле незнакомая девушка и ждала её.

— Мадмуазель? Как вы сюда попали? — строго спросила мадам Олимпия Максим.

— Я хотела поступить на обучение к вам, — потупив взор сказала Гермиона: — Меня зовут Гермиона Грейнджер.

— Припоминаю, — кивнула головой Олимпия: — Почему вы покинули Хогвартс и зачем пробрались в мой кабинет?

— Я подумала, что все равно нужен экзамен, чтобы вам иметь представление о способностях ученицы. Потому и проникла в зачарованный кабинет, — скромно ответила Гермиона: — А Хогвартс я покинула потому что в этом году сразу после моего дня рождения меня там изнасиловали. А когда я, защищаясь, прокляла насильников, меня посадили в Азкабан на месяц. После месяца отсидки, меня попытались убить подкупленные авроры. Но я смогла убежать. Далее в Хогвартсе со мной никто не дружил, но меня это устраивало. А когда наша преподаватель ЗОТИ начала устраивать пытки на отработках, я написала жалобу в министерство. За что меня опять осудили на два месяца Азкабана, чтобы научить смирению. А когда я сбежала из зала суда, меня осудили еще на три года. В общем, прошу политического убежища.

— Какие жуткие вещи ты говоришь! Разве это возможно?

— Я стараюсь никогда не лгать насчет фактов. Это бессмысленно. Лишь иногда интерпретирую информацию в выгодном для себя свете. Это мое право.

— Ну, хорошо… а почему именно к нам?

— Я хорошо знаю французский язык, я эмансипирована и не связана детскими магическими контрактами на острове, у вас есть чисто женские факультеты, на которых могут даже вейлы без проблем учиться, а я сейчас с трудом перевариваю общество парней…

— Понятно. На какой факультет ты хочешь сама попасть?