Княгиня Ольга. Истоки - Лада Отрадова

вязнет в густой черноте окружающей чащи.

Шаг?

Хруст лесного опада звучит как издевательские смешки, вторит ему шелест деревьев на ветру, что повторяет в княжеской голове знакомыми ему голосами те слова, что он всё это время боялся услышать.

Еловые ветви, похожие не то на волосатые и широкие руки исполинов-йотунов, не то на крылья несущей погибель хищной птицы царапают его лицо, цепляются, хватают и не отпускают из своих смертельных объятий. Стволы вокруг медленно, будто пауки на закрученных корнях-лапах, ползут вперёд, к нему, и кольцо крон сужается. Теперь он окружён.

Проклятая чаща двигается навстречу, намереваясь задушить тёмно-зелёными когтистыми лапами и похоронить под грудой листьев и иголок. Мысли заметались и спутались.

Прошлое бросаетт на княжеское чело длинные тени. По мере того, как в охваченном пламенем сердце выгорели надежда и здравый смысл, эти тени заполняют образовавшуюся там пустоту.

Игорь принялся неконтролируемо дрожать, паника застелила его взор, на лице отпечаталась маска первобытного ужаса. Он застыл от страха, не в силах пошевелиться и ощущая себя запертым, как в клетке, внутри собственного тела. Из ловушки одиночества уже не выбраться.

Чёрные тени вокруг пускаются в пляс. Порождённые его болезненным воображением или же отправленные богами ради мести, они стремительно проносятся мимо в хороводе обезображенных лиц, искалеченных рук и ног, запёкшихся от крови косматых волос и искаженных кривых улыбок.

Глаза Игоря хаотично бегают по всему сонму призраков, узнавая в них какие-то отдалённые и размытые черты тех, кого он раньше знал. Стук собственного сердца ударами клюва дятла разносится по полуночной чащобе меж деревьев, а последние капли здравого смысла и рассудка утекают каплями пота с побледневших влажных пальцев.

Страх стал слишком сильным, темнота — слишком удушающей, и витязю показалось, что он тонет в скользкой панике. Что или кто ждет его там, на дне?

“Если ты твёрдо стоишь на ногах, напротив всегда будет столь же твёрдо стоять двойником и твоя тень. Если ты боишься собственной тени…”

Однажды он уже столкнулся с подобным кошмаром, давным-давно.

* * * * *

Княжеский дворец в Ладоге, двадцать лет назад.

Шестилетний княжич метался и махал руками, ворочался по перине, обливался потом и неразборчиво что-то бормотал во сне. Ни мелодичные напевы нянек, ни тлеющие диковинные травы, оставленные лекарем у изголовья ложа наследника, не могли успокоить юного Игоря и вырвать из удушающей хватки кошмаров.

Вещий Олег, его регент, воспитанник и дядя, тогда подошел к кровати отрока и увидел, каким страшным был тот сон. Он сел рядом с мальчиком, разбудил и начал тихонько с ним разговаривать.

"Мой княже, — сказал Олег, тогда ещё не столь седой и хладнокровный, — я вижу, что тебе снится плохой сон. И, ты знаешь, такое случается. Иногда наши собственные мысли приводят нас в те места, куда мы не хотим идти, и в конце концов мы чувствуем себя напуганными и уязвимыми, брошенными и одинокими. Но есть способы избежать кошмаров, и я помогу тебе узнать о них, если ты будешь слушать внимательно. Договорились?".

Темноволосый мальчуган открыл глаза и посмотрел на воспитателя, чувствуя утешение от присутствия родственника и большой теплой ладони на плече. От Олега всегда веяло спокойной и твёрдой уверенностью, словно он был большим живым воплощением крепости-детинца.

"Прежде всего, — продолжил воевода, — важно подготовиться к хорошему сну. Это значит, что нужно избегать игр или громких песен перед сном. Вместо этого вспомни всё, чему научился за этот день и поблагодари богов за новые знания, чтобы расслабить свой разум".

Маленький князь кивнул, впитывая словно губка слова дяди.

"Во-вторых, постарайся очистить свой разум от любых забот и тревог перед сном. Если у тебя есть какие-то тревожные и гнетущие мысли, расскажи о них матушке, мне или же учителю Веремуду. Тогда ты отпустишь страхи, и они не прорастут в душе ядовитым плющом, что обвивает и душит разум как коварный змий. Как правитель ты не должен позволять отравлять свой ум подобным думам, ведь он — самое главное твоё оружие и лучший друг".

Он задумчиво слушал, благодарный за наставления мудрого воина.

"И наконец, — сорвалось с губ Олега, — если тебе приснится кошмар, помни, что он не настоящий. Сделай глубокий вдох, напомни себе, что ты в безопасности, и сосредоточься на чём-то хорошем, например, на счастливом воспоминании или любимом занятии. Запомни, как князь ты управляешь не только землями и народом на них, но и своими мыслями и эмоциями. Даже во сне".

Маленький князь улыбнулся и обнял широкую спину дяди, чувствуя себя уже намного лучше.

“Ежели окружат тебя страхи и мороки, загонят тебя в угол, помни: если ты твёрдо стоишь на ногах, напротив всегда будет столь же твёрдо стоять двойником и твоя тень. Сожми крепче в руке верный клинок и сражайся. Если же ты боишься собственной тени…”

* * * * *

Леса близ Лыбуты, минувшей ночью.

— …остаётся лишь лечь, и тогда тень исчезнет, — с трудом произнес он, вспомнив и повторив вслух возникшие в голове слова воспитателя.

Нужно только сделать

Шаг!

Но ноги его были тяжёлыми, словно сделанными из камня. Игорь споткнулся и упал на землю, грудь в очередной раз поднялась с жадным, как у выброшенной из воды на сушу рыбы, вдохом.

Он постарался сосредоточиться на собственном дыхание и успокоиться, и сейчас посреди враждебного ночного леса остался лишь князь один на один с принадлежащим ему сердцебиением. Игорь принялся считать удар за ударом, трясясь и задыхаясь, и вместе с этими ударами отступил и приступ.

Тени исчезли.

Сам он, вымотанный и потрясённый пережитым зрелищем, сжал пальцы так крепко, что ногти впились в грубую плоть ладоней. Бледное лицо князя не оставляло напряжение, глаза — искажающий взгляд страх. Чувство тревоги не покидало Игоря, пока он бродил по лабиринту своих мыслей, словно пленник, ищущий выхода. Единственное, что оставалось — свернуться калачиком, обессиленно провалиться в сон и упасть на постель из устланного ароматами лесного разнотравья.

* * * * *

Окрестности Лыбуты, следующим утром.

Молодой, лет на десять старше самой варяжки, мужчина лежит без сознания в траве, окружённый белоснежными цветами. Дыхание незнакомца поверхностное, тело неподвижно, на челе застыли спокойствие и безмятежность. С какими бы чудовищами ему не пришлось сражаться, от какой опасности бы он не скрывался — всё это осталось где-то далеко позади.

Высокий и хорошо сложенный, с широкими плечами и опрятной тёмной бородой, он сейчас выглядел бледным и изможденным, пусть и ничем не тревожимым. Какие сны снились этому незнакомцу?

Его одежда порвана и испачкана, на ней видны