Без изъяна - Святослав Логинов

На самом деле хвост был задран у одного злыдня, а Куваротов, даже будь у него хвост, вовсе его поджал бы.

Окончательно загнав кулака в свиной закут, злыдень малость угомонился.

Вилы бросил, сам вскочил на загородку, поглядел сверху вниз на трясущегося Пахома Авдеича.

- Ладно, на первый раз прощаю. Понял теперь, как против моего хозяина переть?

Куваротов тряс головой, не то соглашаясь, не то просто от страха.

- Боится - значит, уважает, - постановил злыдень. - А что, Пахом, живешь ты богато?

Пахом продолжал трясти головой.

Злыдень сел на край загородки, свесил ноги вниз, пощелкал копытцами и задумчиво сказал как бы самому себе:

- Может, мне к тебе в работники переметнуться? Харч у тебя, всяко дело, получше. Опять же, ты не как Палей, молоко у тебя свое, крупа на кашу своя, значит, за каждой мелочью гонять не будешь…

- Что платы потребуешь? - спросил осмелевший Куваротов.

- Ничего. За харчи стараться буду, пока ты меня сам не прогонишь.

- Что значит: «притаскиваю, что он велит»? - подозрительно спросил Пахом Авдеич.

- То и значит, - честно ответствовал злыдень, - молока ему приволок, мальчишку кормить. Курицу жареную с барского стола. Овса семенного две рогожи. Овес, правда, получился с изъянцем, мыши его попортили. С кошельком тоже шкода вышла: бывший хозяин объявился…

- Как это - бывший?! - поднял голос Куваротов.

- А вот так. Хочешь, чтобы мои дела для тебя имели силу, ты и прежние в силе оставь. Так что чужой кошелек верни, не хапай попусту.

Куваротов крякнул, но вытащил кошелек и во злобе кинул его в остатки свиного навоза, невыгребленные из закута.

- Подавись!

- Экая шкода получается, - притворно вздохнул злыдень, - знать, и тебе то же будет. Сказки-то слушал во младенчестве? Ну да теперь делать нечего. Палей, подбери кошелек да приглашай гостя в избу. Ты, Пахом Авдеич, расписку-то с собой взял?

- Какую? - немедленно проникся подозрительностью Куваро-тов.

- Палееву расписку. Что, мол, должен он тебе чего-то, чего не брал.

- Как это не брал? - возмутился Куваротов.

- Ну, может, чего и брал, но отдавать-то ты велел с лихвой.

- Это не твое дело!

- Как раз мое. Лихва - грех смертный и, значит, по моей части проходит. Но ты не тревожься, я тебя от этого греха ослобоню. Пошли в избу, да перо с чернилами захвати, у тебя в бричке есть, я знаю.

В избе Куваротов достал давнишнюю расписку Палея, перо и медную чернильницу, которые всегда носил с собой.

- Пиши, - продиктовал злыдень. - Я, такой-то, имярек, получил с такого-то долг сполна…

- Погодь, я же еще ничего не получил!

- А ты и не получишь. Ты, главное, пиши, а долг получать вовсе не обязательно.

- Да как же это - необязательно? - возопил Куваротов.

- Экой ты непонятливый, - снисходительно объяснил злыдень. - Я-то вижу, ты мне уже работенку придумал подходящую. Но для этого надо, чтобы прежний хозяин меня отпустил. Верно говорю, Па-леюшка?

- Да я тебя не держу, - неуверенно произнес Палей.

- Вот видишь, без расписки не отпустит. Пахом Авдеич вздохнул и заскрипел пером.

- …долг сполна, - диктовал злыдень, - и не имею к такому-то никаких претензий, ни денежных, ни вещественных, ни моральных.

- Что за претензии - маральные?

- Тебе этого не понять. Ты знай пиши. Написал? Вот и славно. Распишись и палец на всякий случай в чернила макни да оттисни. Теперь бумагу отдай, и я в твоем полном распоряжении. Как понадоблюсь, ты меня позови: «Злыдня!» - я и прибегу. Только не на людях, это дело интимное.

- Не учи! - оборвал Куваротов, сразу почувствовавший себя хозяином. - Поехали, дома дел много.

Дома Пахом Авдеич выгнал из избы жену и позвал:

- Злыдня, подь сюды!

Была в глубине души опаска, что злыдень обманет. В сказках так обычно и бывало, и на этот случай Куваротов заранее придумал, как пустит по миру разбойника Палея. Прежде всего попа пригласит или схимника построже, беса изгнать, а дальше - дело нехитрое. Однако обошлось без обмана, злыдень явился по первому зову.

- Ну-ка, покажь свое умение! - приказал Куваротов для начала.

- Говоришь, Палейке курицу с барского стола приносил? А мне принеси такое, что баре только в праздник едят!

- Ну, это, как говорится, службишка, такое я в две минуты спроворю.

Вернулся и впрямь через две минуты с большим сотейником на воздетых руках.

- Извольте кушать, Пахом Авдеич.

- Что это? - на всякий случай спросил Куваротов.

- Фрикадели под соусом бешамель, - с видом бывалого мажордома ответствовал злыдень. - Его сиятельство с супругой изволили недокушать.

Пахом вооружился деревянной ложкой, выловил одну фрикадели-ну, отправил в рот.

- Что-то они кислят…

- Как же иначе? Четвертый день блюдо на леднике стоит, пора бы и закиснуть.

- Чем ты меня накормил, стервец! - взревел Пахом, отплевываясь. - Шкуру спущу и заместо козьей на барабан натяну!

- Па-адумаешь!.. - в тон ответствовал злыдень. - Господская жратва ему не понравилась… Ну, с изъянцем, так я тебя предупреждал.

- Погодь, - сказал Куваротов, перестав плеваться, - а сковорода никак серебряная?

- Верно, - постно согласился злыдень. - Баре завсегда на серебре кушать изволят.

- Черт с тобой, - проворчал Пахом, вываливая прокисшее яство в помойное ведро. - Не еда, так сковорода, но я своего не упущу.

- Барыня хватится сотейника, повара выпороть велит, лакей за воровство на каторгу пойдет.

- А мне что за дело?

- Грех на тебе.

- Ты свои грехи считай, а я свои как-нибудь отмолю.

- Давай отмаливай. Только смотри, как бы лоб не намозолить, молившись.

- Ты поразговаривай еще, как раз кочерги отведаешь.

- Не попадешь, - равнодушно сообщил злыдень, усевшись на шестке, где хозяйка выставила сушиться корчаги для молока. - А посуду собственную переколотишь.

- Ну, работничка бог послал! - проворчал Пахом. - Ты ему слово, он тебе десять…

- Меня никто не посылал! - завопил злыдень. - Я сам пришел, на твои посулы купившись. Кто меня кормить обещал?

- Вон, фрикадели тухлые в поганом ведре плавают, - не остался в долгу Куваротов. - Сам приволок, сам жри.

- Благодарствую за угощение, хозяин, - подпел злыдень, кланяясь.

- Хватит болтать, - осадил нечистого Куваротов. - Вот тебе другое задание. Принеси-ка ты мне клад, да такой, которому хозяев уже не сыскать. Старинный чтобы был.

- Где клад лежит - знаю, а принести не могу, - злыдень распушил кисточку на хвосте и принялся выбирать из нее воображаемые соринки.. - Не мое дело - землю копать. Хочешь, место укажу, а копай сам.

- Поди, заговоренный клад, - догадался хозяин, - так просто и не взять?

- Заговоренные клады только в сказках бывают, а у нас простые. Всего делов - взял заступ да выкопал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});