Даханавар (СИ) - Ляпин Оле

— Нет, что вы, вы мне ничего не должны Шамиль, вы и так много для меня сделали! Если бы не вы, то вместо селедки это тварь бы, верное дело, ужинала мной! — бурно запротестовал Илая.

— Да? — задумчиво хмыкнул Шамиль, — Ну если ты так считаешь…

— Конечно, конечно! — закивал головой Илая. Некоторое время они шли молча и вдруг даханавар остановился, пристально вглядываясь в лицо юноши он начал:

— Послушай меня, Илая, друг мой, раз уж мы смогли быть друг другу полезны, не окажешь ли ты мне еще одну небольшую услугу?

Илая моргнул, в горле стал ком и еле проглотив его, юноша произнес:

— Да? — присутствие рядом с даханаваром явно заставляло его нервничать. Но как он мог отказать?!

— Ничего противозаконного, уверяю тебя. Просто, дело в том, что в вашем городе я впервые, мне бы был полезен молодой человек, помощник, который знает этот город довольно хорошо. Полагаю, ты как раз можешь сгодиться на эту роль. О своих прошлых проблемах с законом можешь не беспокоится, те кто находится под защитой даханавара, неприкосновенны. Вряд ли найдется в этом городе человек желающий это оспорить. Я бы ему этого точно не советовал. — даханавар холодно улыбнулся.

— После того как я закончу здесь свои дела, я смогу вывести тебя из города. Обещаю, что за помощь мне ты будешь иметь не только мою благодарность, но и пару звонких монет, которые тебе явно пригодятся. В итоге, ты будешь на свободе, мы расстанемся, как только, покинем город, и ты снова сможешь жить, как посчитаешь нужным. Что скажешь? Молчишь? Понимаю! Такие решения принимать лучше на свежую голову. Позволь тебе предложить переночевать сегодня на том же постоялом дворе, где остановился и я. Ни о чем не беспокойся, ни о деньгах, ни о свободе, ни о своей жизни, сегодня ты мой гость. Если завтра ты пожелаешь отказаться от моего предложения, что же, ты тотчас будешь волен идти куда пожелаешь. Но если решишь, что мое предложение тебе подходит, я расскажу тебе больше.

Сказав это, Шамиль подошел к противоположной стене и нажал на один из покрытых бурой плесенью камней в кладке. Внутри стены послышался глухой щелчок, и она сместилась в сторону, открывая проход и лестницу ведущую наверх. Поднявшись на пару ступеней даханавар, обернулся к Илае и произнес:

— Ну что, так и будешь стоять там? Не ужели тебе так понравились эти каналы? К тому же, сегодня вечером хозяин постоялого двора обещал приготовить просто божественное рагу из кролика, ты же не хочешь, чтобы оно совсем остыло?

2

Для каждого жителя славного города Мирцея, это утро началось по-своему необычно.

Проснуться первый раз за много дней в чистой кровати, было приятно. Илая сладко потянулся и тут же поморщился — вчерашние раны давали о себе знать. Бинты, наложенные даханаваром, промокли от просочившейся и уже запекшейся крови. Они прилипли к коже, и теперь она зудела под ними. То, что с ним произошло накануне, было больше похоже на истории, которые бродячие сказители готовы рассказать за медяк любому, кто пожелает слушать, чем на правду.

Илая осмотрел комнату повнимательнее. Вчера его сюда сопроводили под руки, уставшего и пьяного. Шамиль, как и обещал, угостил его отличнейшим ужином и приказал юноше пить и есть столько, сколько Илая сможет. Помогая Илае осилить очередную порцию выпивки и жаркого, даханавар громко восклицал "На здоровье!", весело хохотал своим странным гортанным смехом и высоко поднимал свой кубок в торжественном жесте. Казалось, хмель его совершенно не берет и только льдистые глаза вспыхивали ярко и загадочно. А вот Илая то и дело проливал на себя вино, дрожащей рукой поднимая тяжелую, полную до краев янтарной жидкостью, кружку.

Сделав пару шагов Илая, пересек крохотную комнатушку, куда его заселили, и оперся на невысокий туалетный шкафчик из темного, траченного древоточцем, ореха. Тут стояло все необходимое, чтобы привести себя в приличный вид. Жестяной таз для умывания, глиняный обливной кувшин с прохладной водой. Для удобства гостя в шкафчике были припасы: пара не новых, но чистых, полотенец; кусок темного мыла, от которого пахло дегтем и хвоей; костяной гребень с редкими зубьями и банка алхимической пасты, которой удаляли нежелательную растительность с лица и тела. Но Илаю больше всего интересовал предмет, висевший на дощатой стене над всем этим богатством. Это было шестиугольное зеркало, мутноватое и размером не превышавшее длинны мужской ладони. Илая взглянул в его глубины и со вздохом опустил голову. Из зеркала на него смотрел мрачный и осунувшийся тип, в котором он едва узнавал себя прежнего. Человек с запавшими глазами, грязной рыжеватой щетиной облепившей, впавшие за время голода и прозябания, щеки. Голова, покрытая копной спутанных волос грязно-ржавого цвета. Левую скулу юноши украшали свежие ссадины, а правую большой лиловый синяк. Илая притронулся к синяку и тот отозвался ноющей болью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В дверь комнаты негромко постучались.

— Да? Кто нам? — Илая обернулся к двери.

Дверь приоткрылось и в щель протиснулась абсолютно лысая голова, круглая как шар и румяная как свежеиспеченная булка. На ней, как две изюминки в тесте, маслянисто поблескивали, черные хитрые глазки. Бугристой картофелиной торчал вздернутый нос, а под ним бантиком розовели маленькие пухлые губки. Из-за невероятной дородности владельца данной головы подбородок и уши терялись в бесчисленных складках жира. Сладким голосочком голова пропела:

— Доброе утро, господин Илая! Ах, как хорошо, что вы уже проснулись, а то ведь скоро полдень! Надеюсь, вам хорошо спалось?

— Вполне. Благодарю! А вы…? — Илая испытывал затруднения, пытаясь, вспомнить незнакомца, но тот явно поняв это, сам спас положение.

— О, позвольте представиться, — вслед за головой в комнату протиснулось пухлое плечо и объемный живот в белом переднике. — Метр Цыбулька. Я владелец постоялого двора "Три кружки эля", где вы и ваш друг, мастер даханавар, любезно предпочли остановиться. Мастер Тень просил сообщить вам, что вернется к обеду. До тех пор он распорядился исполнять все ваши пожелания, разумеется, в разумных пределах. И вот, я позволил себе смелость потревожить вас, господин Илая. Осведомиться, так сказать, не изволите ли чего?

— Благодарю вас метр. По правде сказать, я только что встал с постели и пока мне в голову ничего дельного не приходит. Вы постучали, а я только собирался немного привести себя в порядок.

— Ах, господин Илая! — замахал пухлыми ладошками толстяк, — Ни о чем не переживайте, тут, в "Трех кружках", давно научились предугадывать желания гостей. Если вы позволите, я о вас немного позабочусь.

— Валяйте! Думаю, немного заботы мне сейчас не повредит. — пожал плечами Илая.

— Хрыстя! Умко! Квинт! — завопил куда-то в открытую за его спиной дверь метр Цыбулька. — Поторапливайтесь бездельники, господин изволит, что бы о нем позаботились! — и, лукаво улыбнувшись, толстяк сообщил. — Момент, господин Илая, сейчас все будет.

По лестнице застучали башмаки, засуетились слуги. В комнату Илаи внесли бадью, ее быстро наполнили горячей водой, а рябая девка по имени Хрыстя, принесла большие банные полотенца и комплект простой, но чистой одежды.

— Мастер Тень распорядился. — пояснил метр, и добавил. — Надеюсь с размером я не ошибся, господин Илая.

Вслед за слугами, в комнату поднялся маленький скрюченный старичок в темном балахоне, как оказалась, лекарь. Он внимательно осмотрел раны Илаи, бережно сняв с них подсохшие за ночь бинты, и заявил, что у молодого господина отличное здоровье, на нем все заживает "как на собаке". Вручив Илае пузырек восстановительной микстуры, "для улучшения процесса заживления", лекарь покинул комнату.

Рябая Хрыстя все порывалась остаться, чтобы услужить Илае. Девушка кокетливо намекала, что может потереть ему спинку или еще чего, за блестящую монетку, но была вежливо выставлена им за дверь. Когда все удалились, Илая наконец смог приступить к банным процедурам. Погружаясь в горячую, пенную воду он постанывал от удовольствия. Однако, несмотря на всю приятную заботу, которой его окружили, Илая не отпускала тревожная мысль, что же такого могло потребоваться даханавару от простого беглого преступника. Юноша хорошо усвоил урок, преподанный ему большим городом, о том, что жизнь такого как он бедолаги практически ничего не стоит. Ведь за бесплатно даже воробьи не чирикают! Теперь Илая гадал, какую цену за свое дружеское расположение спросит с него даханавар?