Рассказы - Владимир Кошенков

В очередной раз, когда сознание вернуло его к действительности, он снова почувствовал жгучее и сильное желание пить. В это раз оно было настолько сильным, что невольно из его груди вырвался слабый вздох, сопряжённый с еле слышным звуком, напоминавшим писк. На большее он не мог рассчитывать. Силы были на исходе.

Он понимал, что в любой момент может отключиться вновь, и это может грозить ему смертью. Каждая последующая минута приближала его неминуемо к непоправимому, а он этого не хотел. Где-то глубоко внутри себя он всё ещё надеялся, что это всего лишь страшный сон, но всё говорило об обратном.

«Нельзя отключаться, – подумал он, – нельзя отключаться». Мысль, которую он беззвучно озвучил, порадовала его. Значит, не всё ещё было потеряно. Значит, он не умрёт. Значит, у него есть ещё силы.

По мере того, как он себя убеждал в благоприятном исходе, ощущения постепенно стали возвращаться. Тело, которое он не чувствовал, уже продолжительный промежуток времени, вновь подавало сигналы. Конечно, это были болезненные ощущения, но самое главное они были.

Продолжая лежать и не шевелиться, он мысленно и не торопясь, стал проверять каждый участок своего тела, чтобы понять каковы его шансы. Задача была не простая. Но школа выживания, которую он прошёл, будучи ещё студентом первого курса, помогала ему. У него за годы походов, выработался иммунитет, который постоянно его оберегал и не позволял погибнуть. Он мог прожить без еды и воды долгое время. Он знал, как сохранить тепло и не замёрзнуть, как избежать встречи с дикими животными, где устроить ночлег. Для него это были привычные вещи. Порой он сам удивлялся, почему он родился в городе, а не где-нибудь в горах или недалеко от леса. Городская жизнь его тяготила, хотя, имея сильный и волевой характер, он к ней адаптировался, но прожить в городе больше трёх-четырёх месяцев подряд и ни разу не сходить в поход, для него было не выносимо. Потребность вырваться из города, из каменных джунглей, как он их называл, появившись однажды, стала его вторым я. Нынешнее восхождение не было исключением. Он стремился поскорее закончить все свои дела в городе и на две недели исчезнуть, чтобы никого не видеть и не слышать. С последнего похода прошло уже почти девять месяцев.

Оценив свои возможности, он на минуту затаил дыхание и прикрыл глаза. Страшную мысль, которая неожиданно появилась, он прогнал усилием воли в ту же секунду. Сдаваться было не в его правилах. Он пока не знал, что делать дальше, но просто так лежать и ждать, когда он окоченеет окончательно, для него было невыносимо. Надо было, что-то предпринимать.

Он не чувствовал всю нижнюю часть тела. Ноги не слушались его команд, как он не пытался. Но главное сейчас было не поддаваться панике и не давать возможность эмоциям взять вверх над собой. Он знал, что если это произойдёт, то ему конец.

Лежа в тёмном, сыром месте, он снова открыл глаза. Темнота никуда не отступила. Он постарался восстановить в памяти, что с ним произошло, и что пошло не так. Но сколько бы он не пытался, он никак не мог вспомнить, того что с ним случилось.

«Я выберусь отсюда, – сказал он себе мысленно, – я выберусь».

Он знал истории, когда кто-то выбирался и не из таких передряг, поэтому раньше времени поддаваться страху, было бессмысленно. Он ещё жив, всё остальное решаемо.

Ему нужен был свет, чтобы осмотреть себя и оглядеться, где он находиться. Для этого надо было приподняться и дотянуться рукой до кармана брюк, который находился на уровни колена. Размяв кисти рук, сделав несколько раз сжимание и разжимание пальцев, он опёрся ладошками о землю и стал, задержав дыхание, медленно себя поднимать. Но буквально через мгновение острая боль, напоминавшее сильный электрический разряд, пронзила его правый бок. От неожиданности его руки расслабились, и он упал на спину. Высота, на которую он себя приподнял, была невероятно мала, но для него сейчас по ощущениям это было, словно он замертво рухнул с высоты своего роста. Несколько минут он лежал на спине и не двигался.

Что вызвало такую острую боль, он не мог знать наверняка, хотя вариантов было не так уж и много. Скорее всего, это была рана, но насколько она была серьёзной, он не знал. Нужно было, во чтобы-то ни стало, дотянуться до фонарика и получить свет.

Восстановив дыхание, он предпринял вторую попытку приподняться. На этот раз он старался всё делать мягко, без каких-либо резких движений, с учётом того, что боль в правом боку, могла в любое мгновенье его снова подкосить. Всю свою массу тела он перенёс на руки и сантиметр за сантиметром поднимал себя. Это продолжалась, как ему показалось невероятно долго, но он не отступал и постоянно про себя подбадривал свои руки, чтобы они держались и ни в коем случае не сдавались.

Наконец ему удалось усадить себя и теперь он мог спокойно опираясь на одну руку, второй дотянуться до кармана с фонариком. Он не торопился. Он знал, что сейчас любая ошибка, даже самая мельчайшая, может стоить ему жизни. В его положении нужно быть абсолютно уверенным в исходе, прежде чем предпринимать какие-либо шаги. Поэтому он сделал небольшую передышку. Затем он медленно стал переносить вес тела так, чтобы основная масса пришлась на опорную левую руку, правой ему надо было дотянуться до кармана. Спустя некоторое время, он нащупал фонарик в кармане брюк, и аккуратно достал его.

Первая маленькая победа. Теперь у него будет свет. Это небольшое событие приободрило его и он на мгновение забыл о боли, о том, что не чувствовал нижнюю часть тела, о том, что сейчас он находиться в крайне тяжёлом положении. Первая задача выполнена, но радость была не долгой, она исчезла очень быстро. Видимо, при падении, фонарик разбился от сильного удара. И как только он это осознал, что долгожданного света не будет, из его груди вырвался хрипящий стон. Это был стон отчаяния, вслед за которым, острая и резкая боль в правом боку вновь пронзила его тело. Он не успел даже сделать вздох, как в этот момент его левая рука, на которую он опирался, подкосилась. Падая на спину, он попытался автоматически за что-нибудь ухватиться другой рукой, но не смог, ему помешал фонарик, который он держал в правой руке. Последнее, что он запомнил, это как он своим затылком ударился об каменный пол. Его отключило.

Очнувшись, он впервые с того момента, как оказался в полной темноте, увидел свет. Яркие лучи проникали в то место, куда он упал.

Некоторое время он просто лежал и смотрел перед собой. Он следил за лучами солнца, которые освещали место, где он сейчас находился. Его тюрьма, в которую он попал не по своей воли, наконец, начала перед ним открывать свои тайны. Это была небольшая расщелина, не больше десяти метров глубиной и шириной около полутора двух метров. Он лежал на самом её дне. Теперь он понимал, почему ночью ничего не видел. Расщелина была изогнутой формы, с небольшим выступом по середине, который и закрывал от него вид неба.

«Вот и всё, – единственное, что пришло ему на ум». Как опытный путешественник, он прекрасно понимал, что выбраться ему отсюда в таком состоянии не удастся. Даже будь он абсолютно здоров и полон сил, без специального снаряжения и верёвки, вариантов взобраться наверх не было. Оставалась только одно – ждать смерти.

«Как глупо, вот так умереть, – подумал он, – когда никто и никогда не узнает, что произошло на самом деле». Дальнейшая борьба за жизнь для него стало бессмысленной. Он это понял и теперь не пытался предпринимать каких-либо попыток вырваться отсюда. Он поражался только тому, что был всё ещё жив. Правда единственное, что он очень хотел, это вспомнить, что же всё таки произошло там наверху, почему он сорвался в эту расщелину, где же он так ошибся. Для него это было важно. Но сколько он не пытался восстановить хронологию событий, у него это не получалось и его это угнетало.

Обладая сильным характером, он не сетовал на судьбу за то, что она сыграла с ним такую злую шутку. Он прекрасно знал, как никто другой, что человек не в силах противостоять природе. Примеров было предостаточно, когда даже самые подготовленные и натренированные альпинисты погибали. Но он всегда верил в свою счастливую звезду, и не допускал даже мысли, что с ним может произойти, что-то подобное.

Время шло. Несколько раз он, то отключался, то вновь приходил в сознание. Его организм слабел. Каждый раз когда он открывал глаза и понимал, что ещё жив, его первой мыслью было, снова предпринять попытку высвободиться из этого плена, но разум напоминал ему, что всё это бессмысленно. Теперь он был во власти судьбы, и только она знала, сколько осталось ему жить. В бога он не верил, хотя допускал, что есть какие-то высшие над ним силы. Любая философия и религия ему была скучна, поэтому вещи или явления, которые он не мог объяснить, сводились у него к тому, что это так решила судьба. Вот и сейчас он отдал себя всего в её распоряжение и ждал своей участи.