Любовная какофония - Варвара Андреевна Карбовская

Этот случай обсуждался на собрании водителей. Они потребовали, чтобы Ермолина уволили. Было время, когда шоферы зарабатывали мало. Сейчас водитель такси, перевыполняя план, получает оклад не меньше инженера на производстве. А что вы знаете о «Памятке водителя»?

Оказалось, что я, постоянный пассажир такси, ничего не знаю о «Памятке». И, наверное, многие не знают о ней, а это интересно. Вот, например:

«Водитель такси обязан быть вежливым с пассажиром.

В пути не должен отвлекаться разговорами, курить.

При выходе пассажиров из машины водитель обязан открыть дверцу, помочь выгрузить вещи, объявить стоимость проезда…»

— Кое-кто из водителей, — сказали мне в управлении, — был против некоторых пунктов «Памятки». Считали, например, что открывать дверцу — лакейство. Но ведь это вздор! Простая вежливость, забота о пассажире. Но и пассажир должен быть вежливым: не тыкать свои полтинники на чай. Я, дескать, барин, а ты извозчик, принимай от меня подачку. Знаете, как ответил один наш молодой водитель такому барину? Он сказал: «Заберите ваши чаевые. Ведь вы не пойдете за кулисы к артисту и не сунете ему на чай в благодарность за доставленное удовольствие!..»

Вот тут-то я и поверила той истории, которую рассказывали про шофера Спиридонова и народного артиста. Но говорят, что закончилась она довольно неожиданно. Актер сознался, что дает чаевые гардеробщикам.

— Но, — сказал он, — когда мне доводится встречать гардеробщика, который всем своим видом показывает, что чаевых он брать не будет, мне, братец мой, никогда даже в голову не приходит дать на чай, то есть просто рука не поднимается! Значит, не всегда можно демонстрировать свои дурные привычки.

Собрались уходить, стали расплачиваться, как уговорились, — каждый за себя. И тут народный артист увидел, что шофер сверх причитающейся суммы добавил тридцать копеек.

— Э, братец мой, что же это вы делаете? Сами ратуете за достоинство и уважение и тут же суете официанту чаевые?

Спиридонов сконфузился и хотел было взять свои деньги обратно, но официант незаметно сгреб их, сказав «спасибо».

Вот как закончился разговор народного артиста с шофером Спиридоновым. Но вообще разговор об уважаемых и неуважаемых не кончен. Желающие могут присоединиться.

НЕВОЛЬНИКИ РУЛЕТКИ

(ИЗ ПУТЕВЫХ ЗАМЕТОК)

ФОТОГРАФИРОВАТЬ ВОСПРЕЩАЕТСЯ

— Медам, мсье, пожалуйста, спрячьте ваши фотоаппараты. У нас в казино не фотографируют.

Вот как! В Лувре, где в неизменно плотном кольце посетителей стоит Венера, там можно; в Версале, бывшей резиденции бывших королей, тоже сколько угодно. Единственно, где нельзя, так это на кладбище Пер-Лашез: там авторские права на памятники. Но игорный дом в Монте-Карло как будто не кладбище…

У себя в Москве можно поспорить по поводу любого запрещения и даже, очень рассердившись, написать в «Крокодил». Но здесь нужно считаться с правилами. В чужой монастырь со своим уставом не ходят, даже если этот монастырь — игорный дом.

Нам хорошо. Мы не усядемся ни за один из столов и не проиграемся в пух и прах хотя бы потому, что у нас в кошельках и без того пух и прах — горсточка франков.

НИКАКОГО МОДЕРНА

В залах казино модерна нет. Панно, ковры, глухие шторы, шелковые абажуры с оборками. Вероятно, есть такие новшества, как кондиционированный воздух и пылесосы, но ни того, ни другого не чувствуется: душно, пахнет сигарами, духами и почему-то отчетливо пылью. Каждый из игорных залов носит свое имя в отличие от игроков, которые для всех безымянны.

Администрация в своем радушии делает то, что французы называют «фо па» — неправильный, неудачный шаг, или ход: проводит нас, туристов, в зал, где всего один стол. Здесь крупные ставки, здесь сидят богачи. Азарт тот же, что и в залах для всех, но гонор непревзойденный. Потому что жертвоприношения собственной алчности особенно внушительны.

Какими допотопно злыми глазами смотрят на нас эти игроки! А ведь предполагается, что они отменно воспитаны. Кажется, они даже выражают протест администрации: зачем пустили посторонних?

А я их понимаю: ведь они знают, что здесь они голые. И это не нагота Венеры в Лувре, это уродливо обнаженные пороки. Ничем, даже фиговым листком приличия, не прикрытый безумный азарт жадность зависть Это похуже отвислого живота и дряблых грудей, которые умело спрятаны под элегантными костюмами и платьями игроков.

Молодых здесь нет. Во всяком случае, не было в тот час, когда в казино были мы. Две девчонки сидели поодаль на диване и рассматривали модный журнал. Может быть, они стерегли какую-нибудь свою сумасшедшую бабку или мамашу.

КОГДА ЖЕНЩИНЫ ГРЫЗУТ НОГТИ

В княжестве Монако, как в Париже или Марселе, в магазинах продаются локоны, челки, косы, целые парики из натуральных волос и из синтетических. Это можно. Продаются ногти, миндалевидные, любого цвета. Это на случай, если дама сломает собственные.

Наверно, в магазинах Монако ногтями торгуют особенно бойко. В игорных залах дамы забывают о манерах. Многие стоят за спинами игроков, вступают с ними в пай, суют свои франки. А потом следят за рулеткой, и, пока она крутится, грызут ногти, или чешут голову под прелестными синтетическими локонами.

Теперь я понимаю, почему нас попросили спрятать аппараты.