Воздушный мост - В Михельсон

Начальник штаба ВВС Красной Армии генерал-майор авиации

(Г. А. Ворожейкин)

Начальник Главного управления ГВФ генерал-майор авиации

(В. С. Молоков)".

Владимиру Александровичу Пущинскому в ту пору было тридцать лет, но на голубых петлицах его гимнастерки уже поблескивали красной эмалью капитанские "шпалы" - звание по тому времени немалое. Ладно сидел на стройной, подтянутой фигуре кожаный реглан. Короткая прическа оттеняла мужественное лицо. В прямом, открытом взгляде его серых глаз, в четко очерченных линиях рта и подбородка угадывалась внутренняя сила человека с характером твердым и волевым. И вместе с тем он был скромным и даже застенчивым. Товарищи верили ему и знали, что такой не подведет и в беде не оставит.

Владимир Александрович Пущинский имел немалый опыт летной работы. В авиацию его привели увлечения спортом и автомобилизмом. Молодым пареньком он работал слесарем автобазы. Владимир был отличным спортсменом. В 30-е годы играл в водное поло в составе сборной Москвы. Занимал призовые места во всесоюзных соревнованиях по плаванию. В 1933 году успешно окончил Саратовский авиатехникум, а в 1935 году - Тамбовскую школу пилотов ГВФ. Дорога в авиацию была проложена. Не изменяя своей любви к технике, Пущинский работал механиком-пилотом в Казахстане, потом летал на линии Москва Харьков. Во время финской кампании 1939-1940 годов перевозил на самолете представителей командования Красной Армии, раненых, вооружение, боеприпасы. Потом судьба забросила его в Заполярье. Перед самой войной был старшим инструктором-пилотом в летном отделе управления Гражданского воздушного флота, обучал летчиков ночным полетам на Северном Кавказе. За первые месяцы войны совершил десятки боевых вылетов в тыл противника, доставлял боеприпасы и горючее нашим частям и соединениям, вылетал на связь с партизанскими отрядами и подпольными группами.

В начале войны его назначили командиром эскадрильи. И вот теперь Владимиру Пущинскому командование доверило организацию полетов воздушных кораблей в блокированный Ленинград. Как все бывалые летчики, Пущинский привык к неожиданностям. Но в тот сентябрьский день, получая из рук комиссара авиагруппы И. М. Карпенко мандат, он сильно волновался. Командир отряда понимал, какая ответственность ложится на него.

С такими же чувствами получали в тот день удостоверения-мандаты еще пятеро боевых товарищей Пущинского - комиссар его эскадрильи И. С. Булкин, командиры эскадрилий К. А. Бухаров, С. Н. Шарыкин, их комиссары М. М. Комаров и Д. С. Гончаренок.

Намеченный на конец сентября перелет отряда Пущинского на Ленинградский фронт не состоялся. 30 сентября немецко-фашистские войска возобновили наступление на Москву. Под ударом оказался Орел, и почти все силы Московской авиагруппы были направлены на переброску в район Орла воздушно-десантного корпуса. А еще за несколько дней до этого В. А. Пущинский по срочному заданию командования совершил ночной полет из Киева в район Моравской Остравы. Взлетел в сумерках с аэродрома, не приспособленного для полетов ПС-84. На маршруте самолет попал в грозовую полосу. Летели вслепую, без ориентиров и приводной радиостанции. Вот где пригодился опыт ночных полетов, накопленный за~ годы летной работы!

Пущинский выполнил боевое задание - доставил парашютистов-разведчиков в Чехословакию и благополучно вернулся во Внуково.

Здесь его ждал приказ о перебазировании на Ленинградский фронт.

Пущинский мысленно "проигрывал" всю организацию перелета, когда к нему подошел комиссар И. С. Булкин и вызванный им командир корабля Г. С. Бенкунский.

- Как машина, Георгий Станиславович? - спросил Пущинский.

- В порядке.

- Экипаж на месте?

- На аэродроме все.

- Тогда так, - сказал Пущинский, что-то прикидывая в уме. - Собирайте экипаж и сегодня же вылетайте в Хвойную. Я с эскадрильей вылечу завтра утром. Ждите нас к полудню. Прилетите, дайте знать...

- Владимир Александрович, думаю, что и мне следует полететь с Бенкунским, - предложил И. С. Булкин.

- Хорошо! - согласился Пущинский. - Зайдите в Хвойной к первому секретарю райкома партии. Он должен быть в курсе.

Да, чуть не забыл, - прощаясь с экипажем, добавил он, - обязательно представьтесь начальнику гарнизона полковнику Журавлеву. Он командует оперативной группой ВВС фронта, о нашем перебазировании знает...

Вместе с низко плывущими над землей свинцово-тяжелыми тучами на Хвойную наползали сумерки. Со стороны соснового бора, вплотную подступавшего к поселку, тянуло запахами смолы, грибов, преющих мхов и хвои, лесного разнотравья.

Август и сентябрь были грибными, и это оказалось кстати. Особенно в те дни, когда потоки эвакуированных и беженцев из прифронтовых районов волнами накатывались на небольшой лесной поселок. Людей надо было кормить, а продуктов не хватало. В те дни хвойничане приносили на кухни пунктов питания полные корзины и ведра грибов.

С приближением ночи лесной поселок постепенно затихал. Тихо становилось и в двухэтажном деревянном доме на Красноармейской улице, где размещался райком партии. Первый секретарь Евгений Иванович Зверев, можно сказать, переселился в свой райкомовский кабинет. Правда, застать его там было почти невозможно - он постоянно находился в разъездах. Еще реже бывал дома, хотя жил неподалеку от райкома. В кабинете за перегородкой стояла койка, но спать приходилось мало"

Когда ночная темнота окутала поселок, Зверев наконец-то остался один. В звенящей тишине как-то сразу навалилась усталость. Он прошелся по комнате, взял полотенце, вышел в коридор. Освежившись водой из крана, вернулся.

Эти минуты тишины были редкими, непродолжительными, и секретарь ими дорожил. Можно было спокойно проанализировать прошедший день, не спеша просмотреть записи в рабочем блокноте, тщательно продумать, как решить те или другие вопросы. Поток неотложных дел не иссякал и в ночные часы затишья. Евгений Иванович писал записки, распоряжения, чтобы утром дать поручения работникам райкома.

Время близилось к полуночи. Вдруг резко зазвонил телефон ВЧ. Зверев взял трубку.

- Не спишь, Евгений Иванович? - услышал он знакомый голос председателя Ленинградского облисполкома Н. В. Соловьева. - Есть важная новость. К вам из Москвы вылетает чуть ли не весь Аэрофлот...

- Это что, шутка? - спросил Зверев.

- Нам с тобою нынче не до шуток, Евгений Иванович, - ответил Соловьев. - Так что встречай гостей. Они будут возить от вас продукты в Ленинград, а оттуда - людей. Принято постановление Государственного Комитета Обороны. Сам Сталин занимается этим делом.

- Вот это новость! - проговорил Зверев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});