Блондинка в Токио - Наталия Станиславовна Левитина

Владимировна, пора нам уже серьёзно поговорить.

Меня прошиб озноб. Неужели прямо сейчас он всё мне скажет? Нет, только не по телефону… Если он хочет выяснить отношения, мы должны сделать это лицом к лицу.

— О чём? — чуть слышно пролепетала я.

— О твоём поведении! Ты стала такой холодной. Ты отдаляешься от меня. И в буквальном, и в переносном смысле. Вот, сейчас смылась за несколько тысяч километров, только её и видели. И даже не предупредила!

Я вздохнула с облегчением. Словно сбросила с плеч каменную глыбу.

Выяснение отношений откладывалось на неопределённый срок. Хорошо, пока я не выбрала линию поведения, поиграю ещё немного в любовь.

— Прости, Вольдемарушка! Виновата.

— Вот, уже лучше, — удовлетворённо произнёс Константинов.

— Я исправлюсь.

— То-то! Наконец, заговорила по-человечески. И побольше почтения в голосе!

— Почтения побольше. Хорошо, поняла, организуем, — не стала я спорить.

— Каким рейсом летела? Нормально добралась? В какой гостинице остановилась? С кем ты там? Когда вернёшься? — закидал меня вопросами Володя.

Я растянулась на мягкой перине и начала рассказывать.

Забуду на время, что мне больно.

Мы проболтали почти целый час… Как же приятно разговаривать с любимым мужчиной в обычной манере — и ни в чём не сомневаться, не вспоминать о том, что произошло.

Но ведь это произошло.

И я всё знаю.

3. Самолёт. Рейс 2579

Пока я предавалась воспоминаниям, салон самолёта заполнялся пассажирами. Я с интересом наблюдала за искренним братанием публики с одной из стюардесс в кокетливом оранжевом костюме. Это была куколка с экзотической внешностью — высокие восточные скулы, блестящие чёрные глаза.

— Что это вы все набросились на морковную малышку? — осведомилась я у Леры. — Знакомы с ней?

— Это Марина, — пояснила Лера, устраиваясь в кресле. — Она работала у нас в рекламном отделе, пока её не уволили. Потом закончила курсы бортпроводниц и теперь летает.

— Тоже неплохо.

— Да не скажи, — покачала головой Лера. — У нас крупная компания, известная на всю страну. Международные связи, инвестиции, зарплата, перспективы. Радоваться тому, что играешь роль официантки на высоте десяти тысяч метров? Да, конечно, если ты всю жизнь хотела летать… Но бедняжка Марина, насколько я знаю, вовсе об этом не мечтала. Ты только представь — взлёт-посадка, взлёт-посадка, капризные пассажиры, бесконечные контейнеры с едой, пролитый сок… А в «Фармаконике» Марину ждала блестящая карьера.

— Но что-то пошло не так?

— Да, верно…

Закончилась лекция бортпроводниц, рассказавших нам на английском языке, как пользоваться надувными жилетами. Огромную китовью тушу авиалайнера пронзила дрожь, нас вжало в кресла силой ускорения, и вскоре самолёт оторвался от земли и стал стремительно набирать высоту. В этот момент я, опытная авиапутешественница, как обычно испытала мгновенное чувство упоения и восторга: мы летим, мы в воздухе — разве можно этому не удивляться?

А Валерия судорожно сглотнула и закрыла глаза. Очевидно, ей было не по себе. Пока она сидела бледная и с опущенными ресницами, я придирчиво её осмотрела, надеясь увидеть на лице Леры следы тотального разложения. Всегда на это надеешься, когда встречаешь ровесницу. Ко мне природа благосклонна, годы не оставляют практически никаких отметин на моём прекрасном лице. Но у других женщин этот номер не проходит, не-а. Они стареют.

Увы, Валерия не порадовала. Она выглядела на пять с плюсом. Хорошая гладкая кожа, почти полное отсутствие морщин… Я толкнула однокурсницу локтем, возвращая к действительности. Валерия шумно выдохнула:

— Взлёт и посадка для меня — мучение!

— Надо же.

— Но сейчас уже нормально.

— А Беата? Она давно у вас работает? — вернулась я к нашему обсуждению. — Такая красотка!

— К сожалению, не могу возразить, — усмехнулась Лера.

— Имя у неё редкое. Удивительно, но она похожа на польскую актрису с таким же именем — Беату Тышкевич. Знаешь её? Смотрела старые фильмы?

— Нет, не знаю.

— В молодости она была ослепительной красавицей. И ваша Беата такая же.

— Не знаю, почему её родители выбрали такое имя. Вероятно, у них есть польские корни. Никогда не интересовалась. Можно спросить у Беаты.

— И она бесстыдно молода! Сколько ей? От силы лет двадцать пять?

— Уже двадцать восемь. Но Беата — тот ещё фрукт.

— Да, я заметила.

— Абсолютно безнравственная особа.

— Вот как?

— И в то же время — неплохой специалист, всё время придумывает интересные маркетинговые ходы и фишки. Голова у Беаты работает.

— Иначе она бы и не заняла пост директора по маркетингу, — заметила я.

Валерия подавила странную усмешку и промолчала.

— Правда, час назад в аэропорту ты намекала, что Беата даже считать нормально не умеет, — вспомнила я. — Но она тебя вынудила.

— Да уж! Все таланты этой девицы идут приложением к совершенно мерзопакостной сущности.

— Прямо-таки мерзопакостной?

— Её любимый спорт — издевательство над коллегами. Мужчинами она вертит, как хочет, женщинам строит козни. Треть наших мужчин безнадёжно в неё влюблена, другая треть знает, что у неё есть родинка в районе пупка, ещё треть мечтает убить Беату из ревности. Женщины её ненавидят.

— Ещё бы! Такую-то красавицу.

— Но почему мы всё о Марине, да о Беате? Мы ведь собирались поболтать о тебе. Как живёшь, подруга? Хорошо тебе с твоим знаменитым мужем?

— Чудесно.

— Вы давно вместе?

— Пятый год.

— Но как же так получилось, что за все эти годы мы с тобой ни разу не встретились в городе? Пришлось улететь аж в Токио, чтобы столкнуться на выставке. Это странно. Даже с господином Константиновым, бывает, пересекаемся, а с тобой — нет. Он-то меня, конечно, не знает. А его знают все. Шикарный мужик, колоритный.

— О, да.

— Но светские тусовки и массовые мероприятия вы с ним игнорируете. Ни разу не видела вас вместе хотя бы в местных новостях.

— Так я не живу в Екатеринбурге.

— Как? Муж живёт, а ты нет?

— Верно, — я пожала плечами.

— Постой! Неужели ты не переехала в Екат?

— Это ты переехала, а я нет. Чего я там забыла? Мне и дома хорошо.

Валерия некоторое время удивлённо молчала. Я тем временем инспектировала хозяйство авиапассажира — нажимала на кнопки, проверяла наушники, вскрывала упаковку с подушкой и пледом, листала страницы на экране, вмонтированном в спинку сиденья.

— Ладно, ладно. У нас схема. Живём неделю у Володи, потом неделю у меня. Плюс спонтанно встречаемся на других территориях — то в Париже, то в Лондоне, то в Женеве — куда занесёт по делам. У меня клиентка во Франции, у Константинова партнёры в Англии, так что периодически ломаем мебель где-нибудь в отеле на Монмартре или Елисейских полях. Звоню Володе, сообщаю, где бросила кости, он молниеносно подтягивается в указанную точку и выполняет