Отрицание Оккама - Чингиз Абдуллаев

– Здесь прекрасные курорты, – вежливо согласился Дронго.

– А в Швецарии у нас свое небольшое шале, – добавил Николай Данилович, – но у нас никогда нет времени там побыть. И за хозяйством, и за нашим зимним садом там следит только Арсений. Он там бывает чаще, чем мы.

– Ты потом расскажешь о своих путешествиях, домиках и наших помощниках, – нервно перебила Наталья, – давай наконец уточним у нашего гостя: он согласен или нет?

– Вы согласны? – спросил Кирпичников.

– Судя по вашим рассказам, это дело еще более запутанное, чем я его себе представлял. Во время приема была запись на камеры? Обычно такие мероприятия фиксируются на пленку.

– Мы все просмотрели, – сказала Наталья, – по нескольку раз. Много людей, полно гостей, и ничего конкретного нельзя увидеть. Если бы мы знали, что моего младшего брата собираются отравить, мы бы следили все время за его бокалом или тарелкой. Но камеры все время двигались вместе с приглашенными.

– Так вы готовы нам помочь? – снова переспросил Кирпичников.

– Да, – кивнул Дронго, – я попытаюсь что-нибудь придумать. Сделаем так. Через два дня я возвращаюсь в Москву. Вы соберете мне все акты экспертиз, все заключения врачей и найдете телефон госпожи Гришуниной. А еще мне нужно будет побеседовать с этим Босенко.

– Мы все вам обеспечим, – сразу согласился Николай Данилович. – Может, вам нужна охрана, помощники?

– У меня есть свои помощники, а охрана мне ни к чему. Она только привлекает ненужное внимание.

– Мы согласны на все ваши условия, – напомнила Наталья, – нам нужна только правда. Мы хотим знать, кто и зачем его убил.

«Интересно, что я скажу Джил?» – подумал с некоторым унынием Дронго. Он уже размышлял над этим делом и понимал, что теперь будет думать о нем все время.

Глава 3

Через два дня он уже сидел у себя дома в Москве и внимательно изучал присланные ему акты экспертиз. Рядом на диване разместился Эдгар Вейдеманис, который терпеливо ждал, пока он закончит читать. Дронго собрал листки в одну стопку, положил их рядом на столик.

– Что ты об этом думаешь? – спросил его Вейдеманис.

– Ничего хорошего, – мрачно признался Дронго, – первый акт был составлен в спешке, неграмотно, бестолково. Очевидно, врачи были просто напуганы таким количеством высоких гостей и положением самого умирающего. В тот момент они готовы были подписать любую бумагу, все, что угодно. Если бы им предложили написать, что он умер от сердечного приступа, они бы поставили свои подписи и под таким бредовым заключением. Вскрывать тело им все равно никто бы не разрешил. А вот все следующие исследования проводились уже с учетом мнения опытных патологоанатомов. И здесь все соответствует истине. Поэтому никогда не нужно давить на врачей или мешать им работать. Можно навредить в конечном итоге самому себе или своему близкому.

– Значит, его отравили?

– Возможно. Я слышал про действие такого рода яда. Он вызывает сильную боль в желудке, достаточно быстро разъедает сосуды, и симптомы похожи на открытую язву желудка. Есть яд более удобный, который вызывает паралич сердца, когда жертва гарантированно получает инфаркт в течение нескольких часов. И почти никогда невозможно ничего установить. Если бы не лаборатория в Санкт-Петербурге и лучшие специалисты в Москве, возможно, и здесь было бы решено, что несчастный молодой человек умер все-таки от открывшейся язвы.

– Такой яд может случайно оказаться в еде или в напитках? – удивился Эдгар. Прежде он был сотрудником Первого Главного управления КГБ СССР и понимал некоторые вещи не хуже самого Дронго.

– Никогда, – возразил Дронго, – и подобный яд не смог бы достать случайный человек. Это специальные разработки спецслужб. Значит, его не просто отравили. Иначе бросили бы ему в стакан обычную синильную кислоту или какой-нибудь цианид. Отравитель действовал очень умно: он хотел, чтобы смерть наступила в другом месте и в другое время. И достал такой специфический яд. Посмотри на заключение лаборатории. Здесь четко указано, что в природе подобный яд не встречается.

– Тогда выходит, что нужно искать среди определенного контингента, – задумчиво предположил Вейдеманис, – среди тех, кто мог быть связан с сотрудниками спецслужб.

– Нужно поговорить с этим Босенко, – напомнил Дронго, – и просмотреть запись приема. Возможно, мы сможем увидеть что-то, чего не увидели остальные. Хотя на это у меня мало надежды. Так просто не бывает. Чтобы никто и ничего не увидел, а мы бы посмотрели пленку и сразу вычислили убийцу. Это было бы слишком просто. Да и убийца не стал бы дергаться под прицелом объектива камеры. Но посмотреть необходимо. И еще встретиться с госпожой Гришуниной. Судя по всему, она была с погибшим всю ночь.

– Я видел два фильма с ее участием, – сообщил Вейдеманис.

– И что?

– Красивая женщина, – одобрительно ответил Эдгар, – высокая и рыжая. С большой грудью. И кажется, у нее своя, натуральная грудь.

– Это критерий красоты по-латышски? – иронично уточнил Дронго.

– А тебе нужно, чтобы был другой критерий? – спросил Вейдеманис, пожимая плечами. – Ты посмотри на нее, и сразу поймешь, что любому мужчине понравится такая женщина. Только я не совсем понимаю, как сенатор и восточный человек мог выбрать себе такую жену.

– Она ему тоже понравилась, – буркнул Дронго, – все очень банально и просто. Теперь будем решать, что нам делать.

– Куда поедем? – спросил его Эдгар. Он привык быть «тенью» рядом со своим другом и напарником.

Дронго основал свою частную фирму несколько лет назад, только для того, чтобы обеспечить себе лицензию частного детектива и право на ношение оружия. В фирме работали, кроме него, лишь несколько человек: его водитель, Эдгар Вейдеманис, Леонид Кружков и в качестве секретаря супруга Кружкова. Кружковы дежурили в офисе на проспекте Мира, принимая почту и отвечая на различные письма. Дронго и Эдгар проводили расследования.

– Сначала позвоним госпоже Гришуниной, – предложил Дронго, – у нее имеется супруг, и она не сможет беседовать с нами в любое удобное для нас время. Нужно предложить ей назначить время самой.

Он взял телефон, набирая уже известный ему номер. Наталья Кирпичникова любезно предоставила ему мобильные телефоны Гришуниной и Босенко. Женщина сразу ответила. У нее был красивый, мягкий тембр голоса.

– Я вас слушаю, – сказала Мила.

– Госпожа Гришунина?

– Да, это я. Кто со мной говорит?

– Меня обычно называют Дронго. Я хотел бы с вами встретиться в любое удобное для вас время.

– Вы тот самый эксперт, о котором мне говорила Наталья?

– Да.

– Интересно. Я немного про вас слышала. В жизни вы тоже такой неординарный?

– Не знаю. Мне трудно судить. Когда мы с вами сможем увидеться?

– Когда угодно, – чуть помолчав, ответила женщина.

Дронго несколько озадаченно взглянул на Эдгара. Как они смогут объяснить мужу этой дамы, зачем они приехали?

– Простите, – уточнил Дронго, – вы сможете нас принять прямо сейчас?

– Конечно, смогу. Только почему «нас»? Я не думаю, что при нашей встрече должен присутствовать кто-то посторонний.

– Наверно, вы правы. Где мы можем увидеться?

– В моей городской квартире. Я сейчас дома одна. Отпустила кухарку и домработницу. Когда вы сможете приехать?

– Где вы живете?

– На Бирюзова. Это такой новый большой дом на…

– Я знаю. Какой у вас этаж?

– Шестнадцатый. У нас двухуровневая квартира.

– Вы можете предупредить внизу охрану?

– Вас пропустят. Можете не беспокоиться. Только скажите, что вы приехали ко мне. И вот еще что… Лучше скажите, что вы приехали от Киры. Ко мне иногда приезжают ее парикмахеры и массажисты. Вы меня понимаете?

– Понимаю, – он улыбнулся. Интересно, поверят ли охранники, что он может быть массажистом? Или мастером салонной завивки? Впрочем, это не его дело.

– Я еду один, – решил Дронго, – а ты останься дома и договорись с Босенко о сегодняшней встрече. И встреча должна обязательно состояться в его офисе.

– Сделаю, – кивнул Эдгар.

Дронго поспешил в спальню, чтобы переодеться. Он уже много лет носил привычные костюмы одних и тех же фирм, обувь и ремни известной швейцарской фирмы, даже парфюм он предпочитал не менять, хотя появилась масса новых и эксклюзивных ароматов. Но если раньше он говорил о своих предпочтениях не стесняясь, то в последние годы это уже могло быть расценено как скрытая реклама.

Приехав к указанному дому, он объяснил охранникам, что поднимается в квартиру госпожи Гришуниной с поручениями от Киры. Один из охранников с заметным сомнением взглянул на дорогой костюм и фигуру гостя, но ничего больше не спросил. В его функции допрос гостей не входил. Дронго поднялся на шестнадцатый этаж в кабине лифта, где могло поместиться сразу двенадцать человек. Вышел на лестничную площадку, прошел к нужной ему двери. Дверь открыли еще до того, как он позвонил.