Хроники проклятых - Александр Крупский

Я открыл глаза. Светало. Доминик сидел на своем лежаке, в который раз перечитывая Библию. Значит пора вставать.

Все домашние дела в виде разжигания камина и готовки завтрака прошли без разговоров. Старик молчал, а я сам не начинал беседу. А что говорить, если у меня нет оправданий? Да и нужны ли они вообще?

В ворота громко постучали. Когда я их открыл, то увидел местного начальника стражи с группой народа. Они кричали, показывая на меня пальцем. Сзади послышались шаркающие шаги, подошел Доминик.

– Святой отец, извиняйте за вопросы, однако, стало быть, вы вчера последний, кто посетил Стремора. Итого, я не в коем случае не хочу вас обвинять, но все указывает именно на вас и этого, гм, молодого человека.

Доминик поднял голову и взглянул на толпу. Он медленно обвел ее взглядом, посмотрел мне в глаза, затем снова обратил свое внимание на стражника.

– Ты хочешь знать, кто виновен в случившемся? Тогда, мальчик. Я отвечу тебе. – его голос взвился. – Я отвечу всем вам. Виновник в этом только я. Я виноват в том, что поспешил к нему в дом и смазал нарывы. Если бы не это, ему не стало бы легче, и он не доковылял бы до камина, чтобы подложить хвороста. В таком случае, головешка бы не выпала из него, и не затерялась бы под лежаком, что стало причиной воспламенения. Но прежде, чем судить меня, ответьте только на один вопрос: виновен ли я в том, что потерял всю жизнь, помогая односельчанам бороться с недугами. Если и впрямь, вы считаете меня убийцей, да будет так. Я готов сложить свою голову ради ваших принципов, но я не позволю схоронить вместе со мной человека, который даже не заходил в тот дом.

Он твердо взглянул на меня. Я не понимаю. Сперва он описал, чем закончится болезнь той пары, чем фактически загнал меня в угол. Затем он не разговаривал со мной, а теперь готов отдать свою жизнь ради моей сохранности. Что-то за этим кроется.

Толпа начала отводить глаза, потихоньку расходиться. Стражник, видимо не ожидавший подобного ответа, остолбенело стоял на пороге жилища. Затем он тряхнул головой:

– Спасибо, святой отче, что рассказали о случившемся. Больше вопросов, стало быть, не имеется. – с этими словами он развернулся и потопал вниз по тропе.

Старец закрыл ворота и молча пошел внутрь дома. Он не сказал мне ничего, да и я сам молчал. Просто не о чем было вести беседы. Все мои вопросы остались глубоко в душе. Я не решился их озвучить в этот момент. Мы вернулись в нашу каморку, Доминик начал готовиться к утренней службе.

– Я…

– Помолчи, Эль. Ты ведь не думал, что я возьму на душу грех еще и за твою смерть? Но это нисколько не уменьшает твоей ответственности за то, что ты сделал. Ты пока ничего не понял? Попытайся попросту забыть о своей алчности, а подумать о будущем этой деревни. Кузнеца у нас нет, сыновей у него не было, поэтому он не смог передать им тонкости сей науки. Погибнет деревня без него, понимаешь? Да еще ты забрал две человеческие жизни, попросту страшась за свою шкуру. Это было совершенно неправильно, не тому нас Господь учил и учит.

Я молчал, слушая священника. Он был абсолютно прав. И мне это совершенно не нравилось.

– Ты сможешь научить меня этому ремеслу? Я бы смог заменить кузнеца. Хоть на время.

– А я похож на кузнеца? Да, такого комплимента я еще не слышал. Если ты действительно желаешь получить об этом знания, тогда придется тебе учиться на собственных ошибках. Все книги ведь сгорели в том пожаре.

Да, это и впрямь глупая идея. Не знаю почему, но мне очень хотелось заполнить пробелы в памяти новыми знаниями. Вот только в настоящий момент это является невыполнимым заданием.

Доминик развернулся и пошел к алтарю. Очень скоро начали приходить люди, жизнь возвращалась к обычному для себя течению. Однако, мысли не давали мне успокоится. Село действительно обречено. Если не попытаться что-либо изменить, то толку от моих действий будет маловато.

Брант сидел на опушке леса и невесело смотрел на своих подчиненных Мрази по большому счету. Эти люди продадут за копейку мать родную, не говоря уже о короне. Люди стекались со всех сторон, но больше сил уходило не на разведку, а на утихомиривание конфликтов внутри отряда.

Все просто надоело. Хотелось лишь одного – побыстрее выполнить контракт и получить долгожданную свободу своим последователям. Набор свежих рекрутов происходил постоянно. При этом воин руководствовался старым своим принципом – не забирал никого насильно. Толку из тех, кто так и норовит дезертировать.

Местность для лагеря была подобрана с учетом стратегии Теней. Отряд ничем не выделялся, и мало кто из живущих смог бы отыскать в густых дебрях эту поляну.

Хенсельт поступил умно, тут не поспоришь. Первым же долгом он отослал Ферра подписывать военный договор с Арагоном. Нет, он не ощущал особой неприязни к молодому принцу, но его агрессивность действовала Бранту на нервы. Всегда нужно соблюдать спокойствие, и не действовать сгоряча. Именно этому он всегда учил новобранцев Тени. Будучи откровенным, этот паренек не протянул бы и нескольких минут против обученного соперника. Турниры были и остаются лишь модной забавой для аристократов.

Единственное правило, которое он самолично ввел в отряде – это полная неприкосновенность детей. Многие оставались сиротами, и примыкали к гарнизону, получая бесплатную пищу и кров над головой. За это они отплачивали своей преданностью и выполнением несложных бытовых работ. Однако, слишком многим не нравился такой расклад. Не так давно, несколько насильников пытались утащить девчушку. Сейчас их тела болтались неподалеку, источая смрад. Это стало истинным уроком для тех, кто рискнул бы пойти тем же путем.

Горели костры, вкусно дымились казаны с похлебкой. Наставники проводили учебные бои с новоприбывшими, стараясь понять их истинное призвание и умение. Как сильно это напоминало старые времена, когда… Брант оборвал себя. Вот сейчас действительно не следует забываться. Это не старый добрый бой, в котором можно было отвести душу, а вернувшись, расслабиться с бабой в таверне. Это была работа, выполнение контракта. Получить желаемое можно было не просто разбив свору Атора, а принесши голову военачальника. С этим нужно было действовать аккуратно.

В старые времена все было бы намного проще. Несколько дней разведки, проникновение в стан врага ночью – и вот уже на утро находят свеженький труп, павший жертвой несчастного случая. Сейчас это было осуществить весьма сложно. Разве что…

Отряд сейчас жил своей жизнью. Не нужно было кого-то поучать или отдавать приказы. Все и так отлично знали, что пришли не на детские игры. Жизнь лениво текла своим чередом. Не нужно было постороннего вмешательства.

Брант встал, подобрал с травы свою сумку. Он привык постоянно таскать с собой основное, что могло бы спасти в непредвиденный момент. Попробовал вытащить из ножен притороченные кривые мечи. Те послушно выпорхнули, не издавая ни звука. Бросив последний взгляд на свой лагерь, воин растворился в лесной листве.

Служба давно окончилась, но священник не возвращался. Он попросту сидел возле алтаря, уставившись на него невидящим взором. Я не стал нарушать его покой, а тихо прошедши мимо, вышел из храма.

Небо покрывала тонкая вязь облаков. Слева от меня раскинулось пепелище, некогда бывшее домом кузнеца. Не знаю почему, но мне захотелось попросту выпить. Не настолько, чтобы приглушить свои инстинкты, помогающие мне выжить, но попросту чтобы забыть о настоящих проблемах. Я медленно побрел к сельскому трактиру.

В нем было довольно много народа. Несмотря на обеденное время. Все косо смотрели в мою сторону, но при этом не задевали даже словом. Для них я всегда буду врагом, чужаком, осмелившемся ступить на их землю.

Я прошел к стойке, начал ждать трактирщика. Все места были заняты, поэтому сесть просто было нереально. Разговоры затихли, возникла тишина. Двери открылись, вошло еще несколько охранников, видимо почувствовавших неладное. Мужчины за крайним столиком подвинули свои стулья, один из них жестом пригласил меня сесть. Моя интуиция почти кричала мне уходить.

Я прошел через зал под гробовую тишину, медленно присел. Старший посетитель, сидевший напротив меня, крикнул бармену, чтобы тот принес выпивки.

– Ну и кто же ты такой будешь, незнакомец?

Я пожал плечами.

– Просто путник. Меня Доминик спас, вот я и здесь.

Мужчина ухмыльнулся. На вид ему примерно столько же лет, сколько и мне. На обычного селянина он не был похож – в отличие от местных жильцов он, не таясь, носил стилет на поясе. Одно из двух: или благородных кровей, или обычный мародер. Знакомство с подобным человеком явно не входило в мои планы.

– Значит, старик нашел тебя в нужное время и в нужном месте? И чем ты отплатил ему за свою шкуру? Уж не убийством ли Стремора?

– Может прежде чем выдвигать предположения, для начала представишься?

– А зачем? Я ведь не спрашиваю у тебя твоего имени, правда? Да расслабься, это пока что просто беседа. Куда она повернет дальше, зависит лишь от искренности твоих ответов.