Портрет из прошлого - Евгения Морозова

Эксперты делали первые прогнозы, что в любом случае причиной катастрофы не могла стать ошибка экипажа. Другой вопрос, в каком состоянии летная годность самолета. Учитывая состояние самолета, его возраст, скорее всего, мог произойти отказ техники.

Каким бы ни было заключение экспертов, Азамата не вернуть. Какие-то служащие с бланками приходили к ним оформлять страховые возмещения, Светлана Ивановна только махнула рукой, она не могла ни о чем думать. Был с ней сын, которому исполнилось вот 31 год, и нет его… Вот тебе и не верь снам. Леночка умоляла Азамата остаться на земле, а он не верил снам, уехал… навсегда уехал. Азамат! Вернись, сынок, домой!

Мать лежала на ковре и прижимала к лицу футболку Азамата. Хоть бы запах его сохранить. Она взяла упаковку пакетов и стала укладывать в каждый пакет по одной вещи. Плотно закрывала пакеты. Мозг работал помимо ее воли. Надо упаковать поплотнее, чтобы иметь доступ к вещи Азамата до тех пор, пока она хранит запах его тела. Когда родной запах выветрится, можно взять следующий пакет. Так создается иллюзия, что Азамат где-то рядом.

Лена не имела сил, чтобы выйти на работу. Ее неоднократно уже приглашали, предлагали ей свободный график. А у нее никак не проходило состояние тупого ожидания возвращения Азамата. Память пассажиров и экипажа почтили поименно, установили стеллу недалеко от аэропорта. Память осталась, а людей – нет. И никогда их уже не вернуть…

Дружили между собой не только члены экипажа, но и их жены. Лена все пять лет жила вместе с Ксюшей в одной комнате в общежитии. Через Ксюшу Лена и с будушим мужем познакомилась. После свадьбы Лены и Азамата вскоре праздновали свадьбу Никиты и Ксюши. Кроме того, они очень тесно сдружились с Виталием и Виталией Колесниковыми.

Беда свалилась на всех сразу. Не было даже возможности похоронить тела своих любимых мужчин, чтобы сохранить навсегда память, но они не видели их тел. Поэтому плакали-плакали, потом появлялась надежда, а вдруг случилось чудо… Но чуда никак не происходило. И умирала надежда. Потом выдали всем свидетельства о смерти. Лена в первые три недели была в состоянии комы, потеряла малыша.

Глава 4. Только смерть разлучит нас…

А Виталия с трудом держалась на этом свете. Она только что родила мальчика Сереженьку. Не успела еще прийти в себя, роды оказались трудными. Зато малыш родился крепенький и рослый, весь в папу. Когда Виталия узнала о катастрофе, тут же пропало молоко. Ребенок остался голодным. Светлана Ивановна сама была в таком состоянии, что лучше бы и не жить совсем, чем жить так… Но металась между больницей, где лежала без сознания Лена, сама потерявшая малыша, Виталией, потерявшей молоко и надо было искать детское питание месячному ребенку и Ксюшей, которая тоже родила полгода назад. Ее девочка была совсем крошечной. А сама Ксюша была в таком состоянии, что ее надо было постоянно спасать уколами. Одним словом, переживать такое не пожелаешь никому.

Лена выписалась из больницы. Хотя она сама еще была полумертвая, поехала к Виталии, чтобы помочь ей с малышом. У Виталии с детства был порок сердца. Но в таком горе все болячки активизируются, даже давно забытые, начинают напоминать о себе. Лена оставалась у Виталии и жила у нее по несколько дней подряд. Привозила детское питание ребенку, старалась что-то приготовить и накормить подругу. Они часто укладывали мальчика, садились на диван, обнявшись и вспоминали, какие они были счастливые еще совсем недавно.

Ведь Виталия обещала дать интервью Лене, когда они познакомились на дне рождения Азамата. Но потом Лена влюбилась, и любовь закружила их с Азаматом, потом свадьба.. А потом Виталия была беременна. А потом… беда, что лишила их почвы под ногами. Они как бы оказались в пустом пространстве. Если раньше их мужья заполняли собой все пространство, которое было наполнено радостью и любовью, то теперь наступила гробовая тишина. И только забота о маленьких детках поднимала женщин на ноги. Малышам нужно постоянное внимание и любовь. Ведь они не понимали еще горя матерей.

Лена сидела на диване рядом с Виталией и покачивала в коляске Сереженьку. Виталия сидела съежившись, втянув голову в плечи. Создавалось впечатление, что она не может согреться. Лена тихонько спросила:

– Виточка, а ты помнишь, как мы договаривались о твоем интервью? Но как-то все было недосуг. А теперь мы, хотя и не можем вылезть из бездны горя, думаю, было бы хорошо записать твой рассказ. Надо сделать большой очерк. Люди должны знать, что любовь не исчезает. Она будет жить и после ухода одного из супругов. Как думаешь? Может, сейчас расскажешь, а я запишу на диктофон.

Виталия заплакала, уткнувшись в плечо Лены, которая и сама себя не лучше чувствовала, но она поняла на интуитивном уровне, что надо всеми возможными способами привести Виталию в состояние, где ей необходимо жить для Сереженьки. Ему мама нужна больше всех на свете.

– Давай, Виточка, я заварю нам с тобой вкусного чайку, а ты мне расскажешь о том, как вы познакомились, как любили, что происходило в вашей жизни. Вы ведь даже внешне были похожи. И ведь надо же, даже фамилии были одинаковые. Тебе даже менять свою фамилию не пришлось.

– Хорошо. Я постараюсь. Если хватит сил вспоминать о своем счастье, которое уже никогда не вернешь.

– Знаешь, Виталия, этот рассказ нужен не только нам с тобой, он нужен многим людям, чтобы понимали, что любовь нужно хранить каждую минуту и каждый час. Потому что неизвестно, когда прервется жизнь любого из нас. Чтобы люди ценили то, что у них есть сегодня. И рассказ будет нужен вашему Сереженьке. Он должен знать историю своих родителей.

– Может, Ленусик, ты и права. Только нам с тобой не станет легче.

– Нет, станет. Когда выговоришься, становится легче. Я и о нашей жизни с Азаматом собираюсь написать. Ну, ты готова? Я включила диктофон.

Виталия еще туже запахнула джемпер, скрестила руки на груди и медленно начала свой рассказ.

– Знаешь, Леночка, а как будто ничего особенного и не было. Все было так же, как и у всех. Но, правда, я Витальку знала еще с детства. Мы учились в одном классе. Только я жила дома у себя, с мамой и папой, а Виталик – в детском доме. У него были очень хорошие родители, как он сам говорил. Трагедия случилась, когда ему было почти одиннадцать лет, его родители поехали навестить родителей отца, живущих в соседнем селе. И на дороге ехавший навстречу КАМаз вдруг потерял управление, его начало носить по дороге. Водитель, очевидно, пытался выровнять машину. Отец Виталика решил съехать с дороги, во избежание столкновения. Отец был мастерский водитель. Он все правильно сделал. Он в такой сложной обстановке отступил чуть-чуть с дороги, чтобы не обочине разминуться с грузовиком. Оно бы так и случилось, но, к несчастью, на обочине именно в этом месте стоял указатель километров на трассе. Легковому автомобилю было достаточно такого препятствия, как бетонный столбик, после столкновения с которым автомобиль с родителями опрокинулся. Они сгорели в машине заживо. Дверцы заклинило, родители не успели выбраться, а через несколько секунд автомобиль взорвался.

Водителя осудили за то, что выехал на неисправном автомобиле. Попал под суд и механик, выпустивший неисправный автомобиль в рейс. Все это сделано по закону, виновные наказаны, а родителей Виталик лишился. Близких родственников не оказалось. Ребенка забрали в детский дом. Хорошо, что квартира родителей была закрыта и опечатана. Когда он окончил среднюю школу и достиг восемнадцати лет, вернулся в родное село. Мы с ним не забыли друг друга. Ведь мы учились с ним в одном классе, а в детдом он попал уже в одиннадцать лет.

Когда он вернулся, мы встретились. Виталька в школе всегда меня защищал. И был таким задиристым. Никто из мальчишек даже не осмеливался дернуть меня за косички. Я всегда воспринимала его как брата. А когда он пришел к нам домой, уже повзрослевший, я посмотрела на него и увидела перед собой не мальчишку, который меня защищал… Это был взрослый парень, даже мужчина, который смотрел на меня особенным взглядом. Кажется, нежным, а взгляд проник в самое сердце. Он, казалось, взглядом спрашивал, я забыла его или нет. Его взгляд говорил, что он меня защищал в детстве, и никогда никому не отдаст. Я почувствовала, как забилось мое сердечко… Молча, без единого слова он объяснился мне в любви. Он не заявлял своих прав на меня. В его взгляде было то, что я всегда буду за его спиной, у него в тылу.

Из худенькой девчонки с косичками я превратилась в девушку, а он… Показался мне таким красивым и таким родным, что я решила для себя сразу, что не отдам его никому. А оказалось, что и бороться ни с кем мне не пришлось. Он, как и в детстве, не отходил от меня, никто из ребят даже на танец не решался пригласить. Это было смешно… Иногда я даже сердилась… Ведь я же не его собственность. Девчонки подшучивали и звали Витальку «вечным рыцарем».