Корабль-акула - Сирил Корнблат

Ах этот великолепный праздник отплытия! Мужчины и женщины, все, кто поднялся на палубу, считались героями и укротителями природы, посвятившими себя прославлению СВМ! Но СВМ означало проссто Северо-Восточная Метрополия, единый человеческий муравейник, протянувшийся от Бостона до Ныопорта, вздымающийся ввысь и забирающийся под землю, ползущий на запад, уже захвативший Питтсбург и подбирающийся к Цинциннати.

Первое морское поколение вздыхало о культуре СВМ, грустило по ней, но утешало себя мыслью о патриотическом характере своей жертвы: любое решение было лучше, чем вообще никакого, а группа "Гренвилл" забрала из этого сборища миллион двести пятьдесят тысяч человек. Они были эмигрантами, отправившимися на море, и, как все эмигранты, тосковали по прежней родине. Потом пришло второе поколение, и, как обычно, у него не было терпения выслушивать рассказы стариков. Море, шторм, канат - только это было реально. А затем родилось третье поколение, и как все третьи поколения, ощутило вдруг ужасную пустоту вокруг и утрату. Что истинно? Кто мы такие? Что такое СВМ, которую мы потеряли? Но к тому времени деды и бабки могли лишь бормотать что-то бессмысленное, культурное наследие пропало, растраченное тремя поколениями, погубленное навсегда. Четвертое же поколение, как обычно, ничто уже не волновало.

Те, кто входил в совет, заседающий на корме, относились к пятому и шестому поколениям. О жизни они знали все, что следовало знать. Жизнь - это был корпус и мачты, парус и такелаж, сеть и испарители. Ничего больше, но и ничего меньше.

Без мачт не могло быть жизни, точно так же ее не могло быть и без сети.

Совет корабля не командовал, предоставляя это капитану и офицерам, а лишь советовал и, в случае необходимости, выносил приговор по уголовным преступлениям. Во время страшной зимы без сбора восемьдесят лет назад Совет предложил эвтаназию для всех, перешагнувших рубеж шестидесяти трех лет, и для каждого двадцатого из всех остальных взрослых членов команды. Совет вынес жестокие приговоры предводителям восстания Пиля: их выбросили за борт, а сам Пиль был повешен на бушприте - морской эквивалент распятия. С тех пор ни один мегаломан * не пробовал внести разнообразие в жизнь своих товарищей. Долгие муки Пиля дали ожидаемый результат.

* Мегаломан - человек, одержимый манией величия.

Эти пятьдесят человек представляли каждый отдел корабля и каждую возрастную группу. Если на борту существовал коллективный разум, он сосредоточился именно здесь, на корме.

Самый старый из собравшихся, парусный мастер на пенсии Ходгинс, с бородой патриарха и до сих пор зычным голосом, был представителем и начал собрание.

- Коллеги, судьба наша свершилась - мы уже мертвы. Приличия требуют не затягивать агонии, рассудок убеждает, что мы не сможем выжить. Предлагаю общую почетную смерть и передачу запасов нашего корабля для раздела между остальными кораблями группы, по выбору коммодора.

Солтер не очень-то верил, что предложение старика будет принято. Тут же встала главный инспектор и произнесла всего три слова:

- Не мои дети!

Женщины угрюмо закивали головами, мужчины отрешенно вторили им. Приличия, долг и здравый смысл имели значение до тех пор, пока не сталкивались с этой стальной стеной. Не мои дети!

Молодой интеллигентный капеллан спросил:

- Кто-нибудь пытался узнать, может ли сбор лишнего такелажа на всех кораблях группы помочь сделать временную сеть?

Капитан Солтер мог ответить на этот вопрос, но - как убийца двадцати тысяч доверенных ему душ - не смог издать ни звука. Он просто кивнул в сторону своего офицера связи.

Лейтенант Цвингли немного потянул время, доставая шиферную дощечку с записями и делая вид, что просматривает их, наконец сказал:

- В 0.35 передан световой сигнал на "Гренвилл" с уведомлением о потере сети. "Гренвилл" ответил следующее: "Ваш корабль отныне не входит в группу. Не могу давать никаких указаний. Примите мои личные соболезнования. Подпись - коммодор".

Капитан Солтер наконец заговорил:

- Я послал еще несколько сообщений на "Гренвилл" и к нашим соседям, но они не ответили. И это правильно - мы больше не принадлежим группе. Ошибка сделала нас обузой для группы, и мы не можем рассчитывать ни на чью помощь. Я никого не виню - такова жизнь.

Капеллан сложил руки и принялся беззвучно молиться. И тут заговорил член Совета, которого капитан Солтер до этого видел в другой роли. Это была Джевел Флит, высокая бледная девушка, два года назад бывшая его любовницей. "Наверное, замещает кого-то ", - подумал он. Солтер не знал даже, чем она занималась, - с тех пор, как они расстались, он избегал ее. Впрочем, она даже не была замужем, не носила кольца. Не было у нее и зачесанных назад волос - неофициального знака полуофициальных любителей одинокой жизни, так называемых "суперпатриотов" (людей или безразличных в сексуальном плане, или не выносящих детей). Это была просто женщина в мундире... Кстати, каком мундире? Ему пришлось сосредоточиться, чтобы увязать изображенные на ее значке ключ и перо с нужным отделом. Она была корабельным архивариусом, подчиняясь начальнику канцелярии, скромной служащей, вытирающей где-то пыль и стоящей очень низко на служебной лестнице. Вероятно, коллеги из канцелярии выбрали ее заместителем, заботясь о ее карьере, зашедшей в тупик.

- Моя работа, - начала она спокойным, ровным голосом, состоит прежде всего в поисках прецедентов в корабельном журнале, когда возникнут необычные обстоятельства и никто не знает, в какой форме их нужно записать. Это одно из тех раздражающих дел, которые кто-то должен выполнять, но которые не заполняют времени, отведенного для работы. В связи с этим у меня много свободного времени. Кроме того, я не замужем и не интересуюсь спортом и играми. Я говорю об этом, чтобы убедить вас, что за последние два года прочла весь корабельный журнал.

Послышался ропот. Действительно, это было удивительно бессмысленное занятие! Ветер и состояние погоды, шторма и периоды штиля, сообщения, встречи и выговоры, преступления, процессы и приговоры за сто сорок лет. Какая скука!

- То, что я сейчас прочту, - продолжала она, - может иметь некоторую параллель с нашей ситуацией. - Она вынула из кармана табличку и начала читать: - Выписка из журнала, датированная тридцатым июня 72 года группы. "В сумерках вернулся на шлюпке отряд Шекспира, Джойса и Мелвилла. Задание не выполнено. Шестеро умерли от ран, но все тела были найдены. Оставшиеся шестеро перенесли психический шок, но смогли ответить на наши вопросы. Они говорили о новой религии, царящей на берегу, и ее влиянии на человечество. Меня убедили, что мы, рожденные на море, не можем более иметь дела с континентами. Тайные экспедиции на сушу необходимо прекратить. Подпись - капитан Сколли".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});