Обеспечение прав и законных интересов несовершеннолетних потерпевших в уголовном судопроизводстве - Александр Глушков

Далее, не всегда, даже с учетом безоговорочно принимаемой добропорядочности граждан, одного заявления о преступлении достаточно для принятия решения о возбуждении уголовного дела. В частности, при проверке ряда сообщений требуется производство документальных проверок и ревизий; поступившая информация может быть результатом добросовестного заблуждения гражданина или представлять собой заведомо ложный донос.

Реализация рассматриваемой идеи о признании лица потерпевшим одновременно с возбуждением уголовного дела фактически приведет к упразднению стадии возбуждения уголовного дела, которая является своего рода барьером, ограждающим жизнь граждан от необоснованного вмешательства со стороны органов власти и представляющим собой одну из гарантий соблюдения их прав и законных интересов.

Не случайно А. Ф. Кони утверждал, что «уголовное преследование – слишком серьезная вещь, чтобы не вызывать самой тщательной обдуманности; ни последующее оправдание судом, ни даже прекращение дела до предания суду очень часто не могут изгладить материального и нравственного вреда, причиненного человеку поспешным и необоснованным привлечением его к уголовному делу»38.

Кроме того, отмена стадии возбуждения уголовного дела неминуемо повлечет за собой резкое увеличение количества прекращенных уголовных дел, которые были возбуждены без достаточных оснований и без проверки достоверности сведений, содержащихся в заявлении о преступлении.

Более обоснованной представляется позиция авторов о признании лица (включая не достигшего совершеннолетия) потерпевшим с момента возбуждения уголовного дела. Так, А. М. Ларин логично отметил, что «возбуждение уголовного дела, по существу, одновременно выражает признание соответствующих лиц пострадавшими от преступления. Поэтому представляется целесообразным объединение решений о возбуждении дела и о признании лица потерпевшим в одном постановлении следователя – аналогично тому, как это имеет место по делам частного обвинения»39.

На момент возбуждения уголовного дела (в отличие от момента поступления заявления) всегда имеются достаточные данные, указывающие на наличие признаков преступления; в противном случае будет принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Представляется, что этих же данных будет достаточно для предварительного вывода о причинении определенному лицу (как взрослому, так и подростку) вреда преступлением, а следовательно, и для признания такого лица потерпевшим.

В свете рассматриваемых проблем необходимо отметить, что признание потерпевшим означает лишь возможность реализации конкретным лицом определенных прав и не является признанием факта причинения ему вреда. Признание лица потерпевшим одновременно с вынесением постановления о возбуждении уголовного дела обеспечит ему реальную возможность стать полноправным участником уголовного судопроизводства, наделенным совокупностью процессуальных прав, реализуя которые он сможет не только защищать свои законные интересы, но и способствовать достижению назначения уголовного судопроизводства.

Помимо рассмотренных выше проблем в науке уголовного процесса до настоящего времени не сложилось единое мнение по вопросу о том, необходимо ли признавать лицо (в том числе подростка) потерпевшим в случае неоконченного состава преступления: при приготовлении или покушении на общественно опасное деяние40.

Понятие потерпевшего уголовно-процессуальный закон связывает с обязательным причинением ему вреда. В этой связи, если исходить из буквального толкования положений, изложенных в ч. 1 ст. 42 УПК, можно заключить следующее: если в результате преступления лицу вред не был причинен, его нельзя признавать потерпевшим. Невольно приходится констатировать, что только наличие одного из перечисленных в указанной норме УПК вида вреда будет являться необходимым и достаточным условием для придания лицу статуса потерпевшего.

Однако в теории уголовного процесса обоснованность подобных рассуждений вызывает среди ученых достаточно жаркие и продолжительные споры и дискуссии41. Так, отдельные авторы утверждают, что отсутствие физического или имущественного вреда является серьезным препятствием для признания лица потерпевшим по уголовному делу, за исключением покушения на изнасилование, при котором пострадавшей причиняется моральный вред42.

В этой связи необходимо отметить, что понятия «приготовление к преступлению» и «покушение на преступление» законодателем представлены в диспозиции ст. 30 УК РФ. В ситуации с приготовлением к преступлению проблему признания лица потерпевшим (как взрослого, так и подростка), на наш взгляд, правомерно рассматривать лишь по отношению к приготовлению к тяжкому или особо тяжкому преступлению (ч. 2 ст. 30 УК РФ).

Целесообразность признания лица потерпевшим (включая несовершеннолетнего) при доказанности оконченного покушения, когда деяние привело к менее значительным преступным последствиям по сравнению с теми, к которым стремился виновный (например, причинение пострадавшему ранения при намерении совершить его убийство), признают все ученые-процессуалисты.

Более того, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 01.11.1985 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», было разъяснено, что «при фактическом причинении морального, физического или имущественного вреда признание потерпевшим должно производиться и по делам о приготовлении или покушении на совершение преступления»43.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.06.2010 № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» отмечено, что, если совершенное преступление являлось неоконченным (приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению или покушение на преступление), суду при решении вопроса о признании лица потерпевшим следует установить, в чем выразился причиненный ему вред. При этом Верховным Судом РФ не исключалась возможность причинения такому лицу морального вреда в случаях, когда неоконченное преступление было направлено против конкретного лица44.

Таким образом, судебно-следственная практика идет по пути признания несовершеннолетнего потерпевшим по уголовным делам о приготовлении к преступлению или покушении на совершение преступления при фактическом (реальном) причинении лицу морального, физического или имущественного вреда.

Можно констатировать, что судебная практика исходит из того, что если приготовлением к преступлению или покушением на общественно опасное деяние конкретному лицу (как взрослому, так и подростку) причинен реальный вред, то оно должно признаваться потерпевшим. Такая позиция не противоречит положению, регламентированному ч. 1 ст. 42 УПК, так как преступлением (пусть даже неоконченным) вред лицу все же причиняется.

Серьезная полемика возникает по поводу целесообразности и обоснованности наделения лица статусом потерпевшего в тех ситуациях, когда ему не было причинено реального имущественного или физического вреда. В этой связи возникает вопрос: во всех ли случаях при совершении неоконченного преступления причиняется моральный вред? Каким образом определить степень его достаточности для признания лица потерпевшим (как взрослого, так и несовершеннолетнего)? Как следует поступить, если лицу вообще не было причинено какого-либо вреда?

Ряд авторов в этой связи полагают, что если приготовление или покушение на преступление не причинило лицу вреда, то в данном случае отсутствуют правовые основания для признания такого лица потерпевшим45.

По мнению других ученых, при приготовлении или покушении на общественно опасное деяние независимо от наличия или отсутствия причиненного лицу вреда во всех случаях необходимо его признавать потерпевшим по уголовному делу46.

Так, в частности, В. М. Савицкий и И. И. Потеружа указали: «Что же это за потерпевший, если он ни от чего не пострадал, если действия преступника не затронули его прав и интересов, не причинили ему никакого вреда? Ясно, что признание такого гражданина потерпевшим и выполнение в дальнейшем всех вытекающих из этого акта процессуальных действий было бы не только бесполезным, но и обременительным занятием как для этого гражданина, так и для органа расследования и суда»47. В то же время авторы допускают возможность признания лица потерпевшим на основании причинения одного морального вреда, но только в случае покушения на изнасилование.

Представленная позиция, на наш взгляд, не является бесспорной. Законом в одинаковой мере обеспечивается охрана от преступных посягательств как на половую неприкосновенность женщины, так и на иные блага личности, например жизнь и здоровье. В этой связи не ясно, почему авторы высказываются за признание лица потерпевшим при покушении на изнасилование, однако не делают аналогичного вывода в случаях покушения на убийство или на причинение телесных повреждений.