Ах, уехал мой любимый (СИ) - Кит Тата

- Кстати, об этом, Ань, - в миг стал серьёзен Маслов. – Я знаю, что Козырь уже наверняка извинился как мог, и ему до сих пор стыдно, но хочу еще попросить у тебя прощения лично за себя. Я хотел как лучше для друга, чтобы у него, наконец, был повод тебя куда-нибудь пригласить, но я не думал, что его старик решит всё так переиграть и вправит пацану мозг задом наперед. Короче, все мы желторотые дебилы. Особенно он, - указал мужчина пальцем в сторону Матвея.

Другие мужчины активно закивали и стали трепать Козырского по плечами – типичная мужская поддержка. Видимо, ему и правда не сладко пришлось, либо сейчас его лицо показывает гораздо больше, чем моё.

- Ладно, парни, - начал он. – Я свожу Анюту в садик за сыном, а потом вернусь. Как раз Степаныч должен скоро подойти.

- За сыном? – округлились глаза одного из так называемых парней. – Ты когда успел, Козырь?

- Это мой сын, - вклинилась я, как ни странно, уже не чувствуя какого-либо раздражения или страха перед всеми ними. Похоже, волшебным успокаивающим образом на меня действовал тот факт, что Матвей всё ещё держал меня за руку и мягко поглаживал пальцем тыльную стороны ладони.

- Твой? – выпучил глаза Маслов. – Поздравляю, Ань! Красава! – а затем обратился к Матвею. – Я думал, ты со своими тормозами Анькиных внуков дождешься, а тут…

- Заткнись, Масёл! – протянул Матвей и возвёл глаза к небу. – Просто заткнись.

- Да, молодца, дружище! Поздравляем! Со свадьбой не затягивайте, – подбодрил его друг, шлепнув ладонью по плечу.

Да, чтобы быть мужчиной нужной иметь титановый скелет, иначе подобные физические проявления мужской дружбы и поддержки могут проломить несколько десятков костей.

- Нам пора, - потянул меня за собой Матвей к своей машине. – Через час вернусь, постарайтесь не сдохнуть от разминки Степаныча.

- Пока, Ань! – окликнул меня голос одного из мужчин.

- Приходи с малым болеть за своего, - добавил другой.

- Ему нужен его любимый талисман, - с хитрой улыбочкой произнес Маслов, чем вызвал на моём лице улыбку, а у Матвея тяжкий вздох, при котором его секреты раскрывались один за другим.

- Засранцы! – из-за куста черемухи вышел всеми нами любимый физрук Иван Степанович со спортивной сумкой наперевес. – Вы куда такие вымахали? В зале высоты потолков для ваших бестолковок не хватит.

- О-о, Иван Степанович! – загалдели те, переведя всё внимание на мужчину, двинувшись ему навстречу с распахнутыми объятиями.

- Поедем? – спросил Матвей, удерживая для меня открытой дверь своего черного пикапа.

- Поедем, - согласна кивнула и с его поддержкой устроилась на сиденье.

Дверь захлопнулась, Матвей обошел машину и устроился за рулём, заведя двигатель.

- Всё хорошо? – спросил он. Мягко подхватил мою руку, сжимающую ремешок сумочки, снова переплел наши пальцы и поднёс к своим губам, мягко коснувшись губами тыльной стороны ладони.

Темные глаза смотрели выжидающе и с робкой надеждой на лучшее.

- Ну, - выдохнула я, наконец, спокойно, позволив плечам расслабиться. – Если честно, мне очень не хватало сейчас какого-нибудь кирпича или камня потяжелее. Или Алёнки… Дежавю было неслабое.

- Прости ещё раз, Анют, - прижал он мою ладонь к своей щеке с легкой щетиной. Приятная щекотка вызвала шквал мурашек по коже.

- Всё хорошо, Матвей. Поехали за Ваней.

- Поехали, - облегченный выдох и почти невесомый поцелуй в ладонь. Снова переплетение наших пальцев, словно он больше не мог ко мне не касаться, и наши руки опустились на рычаг переключения скоростей.

- Всегда хотела так сделать, - вырвалось из меня маленькое откровение.

- Я тоже.

Глава 41

Пикап Матвея остановился недалеко от главных ворот, ведущих в садик. Двигатель оказался заглушен, а чувство неловкости во мне вновь включилось.

- Ты, наверное, поезжай в школу, - начала я, робко бросив на него взгляд. – Раз там тренировка, то капитану не мешало бы тоже на ней присутствовать.

- Забей, - отмахнулся Матвей. – Я их капитан, а не нянька. Побегать по залу во время разминки они и сами могут. Тем более, с ними Иван Степанович.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- И когда игра?

- В субботу, скорее всего. Но еще посмотрим, как сборные других школ отреагируют на наше приглашение.

- Ого! – выпучила я удивленно глаза. – Всё настолько масштабно.

- Ну, - качнул он головой. – Мы со Степанычем решили не мелочиться и обзвонили всех. Давно не было хорошего спортивного духа. Якобы, он покинул школу вместе с нашим выпуском, вот я и решил вернуть его в стены родного спортзала, чтобы Степаныч не скучал.

- Я бы не сказала, что Ивану Степановичу знаком такой термин, как скука, - хохотнула, вспомнив, что один из любимых учителей и коллег даже в школьных коридорах во время перемен мог позволить себе быть просто мальчишкой, иногда дразня дежурных по этажам показушной пробежкой перед ними. То еще щекотание нервов – сделать физруку замечание «не бегать!».

- Это точно, - согласно закивал Матвей.

- Ну, я пойду за Ваней? – коснулась рычага открывания двери и застыла.

- Я открою, - быстро бросил он, уже выскочи из машины. – Прошу, мадам, - протянул мне руку ладонью вверх.

Смущенно улыбаясь, вложила пальцы в его ладонь и снова почувствовала, как по коже пробежали мурашки.

Так будет от каждого нашего прикосновения друг к другу?

- Чёрт! – выругался себе под нос Матвей.

- Что случилось? – непонимающе нахмурилась, встав рядом с ним на старый потрескавшийся асфальт.

- Надо было сначала тебя поцеловать, а потом уже открывать дверь, - проговорил он вполголоса и заговорщицки мне подмигнул, когда мимо нас прошла одна из мамочек с ребенком.

- В следующий раз будешь умнее, - закинула прядь волос за плечо как в рекламе шампуня и двинулась ко входу в садик, стараясь идти так, чтобы бёдра не вихляли с большим трамвайным заносом.

- Девушка! – окликнул меня голос Матвея. – Вашей маме зять не нужен?

- Тихо ты! – шикнула на него, чувствуя, как в один миг покрылась румянцем и едва не столкнулась с еще одной мамочкой, выводящей своего сына из садика.

- Ладно, попозже ответишь, - веселился Матвей, оперевшись локтем о морду своего пикапа.

Пацан пацаном. Белая толстовка, такого же цветы кроссовки и синие джинсы. А с этой прической с вечно торчащими во все стороны волосами, можно было решить, что пацан только что явился с грандиозной вечеринки.

Зашла в главное здание и, миновав небольшой коридор с несколькими дверями, вошла в просторный холл, где все мамочки встречали и собирали своих деток. После уличной жары прохлада внутри садика отлично освежила и позволила перестать чувствовать себя тающим мороженым в компании одного известного мне мужчины.

- Добрый вечер, Анна Витальевна, - скрипучий голос «тёти лошади» заставил мелко вздрогнуть. Обычно, из своей коморки она высовывается только утром, будто для того, чтобы показать, как всех нас ненавидит уже с самого утра. Видимо, сегодня один из тех редких случаев, когда она решила продемонстрировать нам это ещё и вечером.

- Добрый, Виктория Викторовна, - улыбнулась ей уголками губ и поспешила отойти чуть в сторону, поближе к основному залу, в котором, обычно играли дети, дожидаясь прихода своих родителей.

- Похоже, ваш сын не очень-то торопится домой, - снова этот скрипучий голос совсем рядом. – С чего бы это?

- Да, с чего бы это вас так активно стала интересовать моя личная жизнь? Сериалы кончились и нечем стало заняться на работе?

- Странно, что вы доверяете своего ребенка, как вы говорите, заведующей, смотрящей в рабочее время сериалы.

- Странно, что вы решили, что я доверяю своего ребенка именно вам. К счастью, у него есть замечательная воспитательница.

Так мы с ней и продолжили бы обмениваться тонкими уколами с мерзкими улыбочками и приторно сладким тоном, если бы не другой женский голос, раздавшийся совсем рядом с нами.

Резко повернула голову на звук и в одно мгновение вернулась в ту гостиницу, где год назад видела эту же девицу в одних только трусах, болтающихся на одной ноге, прячущейся за моим, теперь уже бывшим, мужем, который уверял меня, что я всё неправильно поняла.