Цена его ревности. Книга 3 (СИ) - Мур Лана

— Неправильно это, дочка. У каждой женщины должен быть муж, который о ней позаботится. Как я могу спокойно умереть, зная, что отставляю тебя совсем одну?

— Вот и не торопись, — отрезала Ниша и вернула разговор к работе. — Так вот, моя ученица. Муж с нее пылинки сдувает, чуть не ковер расстилает под ее ногами, чтобы не ступала на пыльную землю. Ты знаешь, я думала, что она капризная неженка, которая боится лошадей или рассчитывает, что они встанут перед ней на колени и будет бросать грязное животное там, где с него спешится. Но она оказалась совсем другой — внимательной, сосредоточенной, старательной и нашла общий язык с одним из наших самых строптивых жеребцов, от которого стонет половина конюхов. И самое поразительное — даже поразительнее того, что подружилась с Ракшесом — она не боится грязной работы и сама почистила после себя кобылу, а потом и жеребца, — она рассказывала и выкладывала еду на ткхал — каждое блюдо в отдельную, стоящую на подносе мисочку.

— Понравилась, значит, ученица? — спросил отец и, положив на подносы роти, понес еду в гостиную. — А что за ученик? Он понравился? — вокруг черных глаз собралась сеточка морщинок, и полные губы сложились в добрую улыбку.

— Он тоже старается, — пытаясь выглядеть беззаботной, ответила дочь. — Но видно, что не доверяет коню. Ты сегодня принимал лекарства? — увела Ниша разговор в безопасное русло.

Глава 48. Уроки стрельбы

Незнакомый парень вошел в бар, где отдыхала мужская часть жителей деревни. Посетители сидели кто во дворе на длинный топчанах, кто в помещении за столами, пили пиво или чай и разговаривали между собой, сетуя на жизнь, жен, детей, дороговизну и сурового Капура.

Незнакомец присел у барной стойки и заказал пиво. Через несколько обшарпанных табуретов от него, понурившись над неопределенного цвета и состава пойлом, сидел молодой парень. Одной рукой он подпирал подбородок, а второй — периодически взбивал свои и без того растрепанные черные вихры. Чужак заказал пиво и для него. Подняв в воздух бутылку, он повернулся к соседу и сделал вид, что чокается.

— Не люблю пить один, — пояснил он и отхлебнул пенящийся напиток. Вихрастый ответил тем же.

Немного погодя, он подсел к угостившему.

— Привет, меня зовут Базу. Ты же не местный? Что здесь понадобилось?

— Я Сунил, — представился чужак. — Узнал, что здесь есть конезавод. Я учусь в ветеринарном и хотел бы здесь стажироваться.

— Мечтатель, — хмыкнул Базу. — Чтобы тебя взяли, надо очень попотеть. И раньше было непросто устроится, а сейчас еще и эта девчонка. Вообще с ней всех на голову поставили. Да еще и этот коняга, надоели все! — Парень стукнул бутылкой о стойку. — На мне же живого места от него нет. Хочешь посмотреть? — он стал задирать линялую темно-синюю футболку.

— Сложный конь? — посочувствовал Сунил. — Что, совсем никак не устроиться? Я слышал, что здесь очень хорошие лошади. Не ветеринаром, хоть простым рабочим, потом покажу себя, может подпустят и к животным? Можешь что-нибудь посоветовать?

— Да я же говорю, как эта девчонка появилась, все как с ума посходили! — со злостью прошипел Базу. — Все для нее. Лучшая марвари — для нее, этот демон — для нее. Жаль, что он ее не приласкал копытом.

— Что за девчонка такая и почему ты не нее так злишься? — поинтересовался Сунил и заказал еще пива для себя и собеседника.

— Жена хозяина. Только вот убей меня, но нет у Капура жены. Наверное, внебрачная дочь. И сейчас он ее повесил на всех конюхов — ублажай ее, слова поперек не скажи, со скотиной этой бережно обращайся! — парень все больше входил в раж.

— Кого это ты так поносишь?

— Так, говорю же — конь! Житья никому не дает, а девчонка в нем души не чает и грозится еще, что мне мало не покажется, если буду плохо с ним обращаться. Да я бы вообще не видел ни ее, ни этот завод!

— Устрой себе отпуск, а я за тебя поработаю, — тут же предложил находчивый Сунил. — Если будет не хватать рабочих рук, может руководство станет более сговорчивым. Я не боюсь ни заносчивых девчонок, ни упрямых лошадей. Я, даже, могу заплатить тебе за это время, чтобы ты не был в убытке — деньги не проблема. Мне нужны опыт и стажировка на таком вот заводе, у лошадей с которого хорошая репутация.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А ты не хочешь испортить лошадей? А то с меня шкуру спустят, — осторожно поинтересовался Базу. Он готов был уже согласиться — слишком соблазнительным выглядело предложение отдохнуть, да еще и деньги за это получить, но страх перед строгим управляющим был сильнее.

— Ты что?! Нет, конечно! — принялся заверять Сунил. — Я люблю лошадей и ни за что не причиню им вред. Мне просто нужен опыт. Договорились?

— Договорились! — Молодые люди ударили по рукам и условились, что Базу завтра позвонит на конюшню, скажет, что заболел, а вместо него придет кузен.

Закончив дела в деревне и довольный, что задание господина удалось исполнить, Сунил направился на юго-восток города за дальнейшими, более подробными инструкциями.

***

Ракеш в сопровождении охраны заехал во двор особняка. Он вышел сам и помог выйти жене. Сначала Вика хотела пренебречь поданной рукой и с высоко поднятой головой самостоятельно выйти из низкого авто, но, немного поразмыслив и вспомнив планы на сегодняшний вечер, позволила себе помочь.

Ракеш с удивлением почувствовал, как тонкие пальцы скользнули в его на автомате протянутую раскрытой ладонью вверх руку.

«Ее подменили на заводе?» — спросил сам себя. — «Пожалуй, правильно сделал, что настоял на уроках верховой езды. Чистый воздух, природа и общение с лошадьми пошли ей на пользу», — думал он, искоса наблюдая за женой и отмечая ее порозовевшие щеки, блестящие глаза и растрепавшиеся локоны, обрамляющие нежное лицо пышным, мягким, будто подсвеченным закатным солнцем, облаком.

— Как прошло занятие? — поинтересовался Ракеш.

— Отлично! — отозвалась Вика и повернулась к мужу. Только сейчас она его увидела по-настоящему — на заводе, да и в машине, было слишком темно, чтобы как следует рассмотреть, а сейчас Вика, стараясь делать это незаметно, изучала Ракеша. Было невероятно, но он стоял перед ней в том же самом костюме, в котором утром приехал в офис. Успев немного узнать мужа за то короткое время, что они жили под одной крышей, Вика никак не могла себе это объяснить, кроме как тем, что Ракеш не покидал кабинет и не заезжал домой, а, значит, и не виделся с Тарой…

— Я сейчас освежусь и будем ужинать. Ты, наверное, проголодалась после занятий? — глянув на жену, Ракеш наткнулся на ее пытливый взгляд. — Что? — спросил он. — Какие-то проблемы? Ниша слишком резка?

— Нет, все прекрасно. Ниша отличный тренер. Все объясняет очень понятно, а Решми — замечательная, послушная лошадь. Я тоже переоденусь и спущусь, — заявила она и побежала по лестнице.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Помня о планах на вечер, а также о том, как воздействуют на нее близость и прикосновения мужа, одеваясь после душа, Вика остановила выбор на плотном спортивном костюме с широкими брюками и объемной толстовкой, надеясь отгородиться тканью от всепоглощающей притягательности Раджа.

Когда она спустилась в столовую, Ракеш уже был там, в свободной тонкой лавандовой рубашке с широким воротом и серых брюках из плотного хлопка.

— Ужин сейчас подадут. Ты не заболела? — спросил он, охватив взглядом хрупкую фигурку в спортивном костюме. И едва Вика села на стул, как на ее лоб легла смуглая ладонь, проверяя нет ли жара.

— Со мной все в порядке, — упрямица вывернулась из-под обжигающей кожу руки. — Просто немного устала, — она нехотя ковырялась в тарелке с салатом. Желудок сосало от голода, и одновременно мутило от волнения. Было страшно от незнания того, чем закончится сегодняшняя авантюра, но рискнуть было необходимо. Запертый сейф в тире не давал покоя и, только заглянув в него, Вика могла двигаться дальше в поисках документов. — У меня есть еще одна просьба, — не желая звоном вилки о тарелку показывать, что у дрожат руки, Вика положила прибор и, взяв из корзинки булочку, принялась отщипывать кусочки и складывать в тарелку, а Ракеш поднял на жену вопросительный взгляд. Юная авантюристка же, вздохнув поглубже в последней попытке успокоиться, продолжила: — Ты когда-то обещал научить меня стрелять, я хочу сегодня.