Я сделаю это для тебя (СИ) - Кальк Салма

— Невидимость на всех и за угол, — скомандовала Жанна.

Асканио хмыкнул, но выполнил, Дуня подхватила, как я заметила. И мы пошли за тот угол, а я отчаянно надеялась, что нашу толпу не заметили.

— Эй, Дино, видел, какая штука? Опять маги проклятые пакостят!

— Какие маги, типун тебе на язык?

— Настоящие! Выскочили как из ничего!

— Да где?

— Да вон там!

— Да нет там никого!

— Спрятались уже, пока ты затылок чесал!

— Ну и шут с ними!

Голоса удалялись, и ура.

— Фелисьен, нам куда теперь?

— Полквартала пешком, — кратко ответил он.

— Вперёд.

Толпой в невидимости — это непросто, скажу я вам. Семь человек — не иголка, особенно на узкой улице. Северин догадался, потянул Меланью в тени, нас осталось пятеро, тоже немало. Вытянулись в цепочку.

На новой улице снова чем-то торговали, пришлось взяться за руки и осторожно пробираться через толпу. Зато на следующей — никого, тишина и пустота.

— Вот этот дом, — прошептал Фелисьен, когда мы поравнялись с приличным трёхэтажным домиком, стоящим в ряд с такими же, в три окошка.

— Я постучусь, — произнёс проявившийся Северин.

— И что скажешь? — усмехнулась я.

Асканио что-то подшаманил, и мы увидели друг друга все.

— Нас не видят, если не маги. Маг ли графиня Валис?

— Нет, — ответил Фелисьен после некоторой всеобщей заминки.

— Ладно, Асканио, прикрывайте нас, а я сама подойду и постучусь.

Мы подошли к дверям, и я взялась за железное кольцо.

— Кто там? — спросили изнутри.

— Дело к графине Валис.

— Проваливайте к дьяволу.

— Не провалим. Дело важное. Не хотите, чтобы сюда сбежался весь квартал — открывайте.

За дверью тихо переговаривались, видимо — что-то обсуждали.

— Сколько вас? — спросили оттуда.

— Семеро.

— Много.

— Пятеро, — усмехнулась я. — Из них три женщины, один хромой и один мужчина почтенного возраста. Молодёжь останется, — и мигаю Северину, который с понимающей улыбкой исчезает в тенях.

Дверь приоткрылась, Жанна тут же навалилась на створку и открыла её, и мы вошли. Крохотное пространство у лестницы наверх, и оно прямо ощетинилось оружием, всё. Десяток человек, и чего тут только нет — ружья, пистолет с инкрустацией, ножи и даже что-то, очень похожее на ржавую алебарду.

Асканио запер дверь и набросил на нас всех что-то.

— Чего вам нужно? Говорите, или никто отсюда не выйдет! — заявил мужчина в длинных штанах и жилетке, с изрядной лысиной и чёрными кудряшками вокруг неё.

Я шагнула вперёд, отодвинула Жанну и Фелисьена.

— Мне нужно поговорить с вашей хозяйкой.

— А вы кто? А то мало ли, кто вообще может сюда прийти!

— Стой, — ещё один, стоявший сзади, отодвинул говорившего. — Это же, ну… Только вы ж померли, так сказали!

— Я так же жива, как и вы, — выдохнула я. — И мне нужно поговорить с графиней Валис.

— С ума сошли, да? Нельзя говорить — графиня! Всех убьют! Надо говорить — гражданка!

— Да хоть кто, в самом-то деле. Дома ли она? Всё ли с ней в порядке, насколько это вообще возможно?

— Что там случилось, Алуард? — раздался сверху женский голос.

Дама вышла на лестничную площадку и оглядела нас. Моих лет, вся седая, в скромном тёмно-вишнёвом платье.

— Госпожа, тут вот, — повинился лысый Алуард. — Вломились, вас спрашивают.

— Здравствуйте, — поклонилась я.

И тут она разглядела меня. И схватилась за перила.

— Господи, это правда, а я думала — слухи. Маркиза, откуда вы?

— Оттуда, откуда обычно не возвращаются. Нет, я жива. И очень нуждаюсь в разговоре с вами.

— Проходите, — сухо кивнула графиня.

— Вы знакомы с Жанной де Саваж? — спросила я светским тоном. — И с господином Фелисьеном? Господин Асканио Нери и госпожа Евдокия Елизарьева в столице впервые.

На Жанетту хозяйка посмотрела так, будто та сделала ей что-то нехорошее. На Фелисьена — испытующе. По остальным просто скользнула взглядом.

Мы прошли в гостиную, где служанка спешно снимала чехлы с диванов и банкеток.

— Я не принимаю гостей, — сказала хозяйка. — Это небезопасно. Поэтому… говорите, что хотели, и отправляйтесь восвояси.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Хорошо, — кивнула я. — Где мой внук, госпожа графиня?

— Зачем он вам? — нахмурилась та.

— Хочу забрать в безопасное место.

— Нет сейчас во Франкии безопасных мест.

— А я не сказала ни слова про Франкию, — покачала я головой.

— И его наследства тоже нет. Анвиль разрушен и разграблен.

— Богатство — дело наживное. Главное — выжить. А ему — спастись и вырасти. Дальше будет видно. Нам с вами, графиня, делить нечего. И раньше было нечего, если честно, а сейчас — так и вовсе. Желаете — отправляйтесь с нами, в Лимей и дальше, и присматривайте за ним сами. Но если вы отправитесь с нами, то можете не вернуться, потому что это далеко. Зато останетесь живы.

Жанна вытаращилась на меня, осознав, что я говорю, но — промолчала. Правильно, молчи, потом поговорим.

Графиня вздохнула… и поднялась.

— Хорошо, идёмте.

Я тоже поднялась, глянула на остальных — осторожно, мол, глядите в оба, и всем можно со мной не ходить. За мной пошёл Фелисьен.

На третьем этаже, в небольшой комнатке я увидела девицу лет двадцати… и колыбель с двумя спящими младенцами.

— Два младенца? — не поняла я. — У нас с вами двое внуков?

— У вас — двое, да, — поджала губы графиня.

А у вас — один? Так-так.

— Второй младенец — тоже ребёнок моего сына? — решила я прояснить всё и сразу.

— Бесстыдница Тереза родила его за три дня до родов моей дочери. И… возможно, не будь этого, моя Мари осталась бы жива! Её подкосило рождение бастарда у мужа. И ладно бы от кого другого, а то — у её собственной камеристки! Если бы Мари, умирая, не просила меня позаботиться об обоих детях, я бы никогда этого не сделала! И вот ещё, оба младенца — маги!

— Ну ещё бы, они Рьены по прадедушке, — сообразила сказать ошарашенная я. — Как узнали, что маги? Они ж ещё малы?

— Полгода им, — ответила графиня. — И они начинают светиться, если голодны, или… или если их нужно перепеленать. А я с магами не справлюсь.

Два внука Женевьев, значит.

— Тереза, собирайтесь, — кивнула я молчавшей девице, которая в ужасе смотрела на нас с графиней. — И детей собирайте. Пойдём в безопасное место. Графиня, вы с нами?

— Нет, — покачала та головой. — Здесь родилась, этот дом принесла мужу в приданое, здесь прожила всю жизнь, здесь и умру. Тереза, ты оглохла? Слышала, что говорит маркиза? Слушалась её сына, слушайся теперь и её! А мой долг отдан.

Оказалось, что Терезе собираться недолго. Она подхватила какой-то узел, сунула его в люльку, и была готова и люльку сама тащить, но Фелисьен открыл портал.

— Сюда, — сказал он ей.

Дальше позвали наших, Тереза взяла одного младенца, Дуня второго, обе шагнули в овал. Люльку утащили Фелисьен и вынырнувший из теней ему на помощь Северин, а я позвала Жанну и Асканио — эвакуируемся.

— Всего вам доброго, графиня, — кивнула я хозяйке дома.

— И вам, маркиза. Или нужно говорить — ваше высочество? — нехорошо усмехнулась она.

Дёрнула за шнурок, где-то рядом прозвенел звонок. Двое появившихся из боковой двери мужчин были не из тех, кто встречал нас внизу.

— Вот она, — кивнула она на меня.

Один из них схватил меня за руку и дёрнул куда-то в темноту… и это приключение для меня закончилось.

31. В подземелье

Я пришла в себя от боли, и это была совершенно непривычная боль. Меня крутило и ломало, не как от высокой температуры, но — будто впрямь выкручивают, как бельё. Я даже не сразу сообразила, что лежу на чём-то ровном и жёстком, и на самом-то деле никто меня не трогает.

Открытые глаза не помогли мне ничем — вокруг было темно. Шевелиться не вышло — сил нет и больно. Поэтому я снова закрыла глаза… и на очередном пике боли снова провалилась в беспамятство.

Следующее пробуждение случилось от голосов где-то поблизости. Такой сильной боли, как в прошлый раз, уже не было, осталась фоновая.