Наполеон и женщины - Ги Бретон

"Через несколько минут, — пишет Бомон-Васси, — в лесу послышались шаги: это обеспокоенный Матье де Монморанси разыскивал свою подругу; за ним следовал слуга. Гвардеец мигом улетучился, но Монморанси. увидев встрепанные юбки мадам де Сталь, невольно воскликнул:

— Что с Вами случилось, дорогой друг?!

— Ровным счетом ничего…

— Однако в каком состоянии я Вас увидел?!

— Запомните, Вы ничего не увидели; я, наверное, заснула, и Вы разбудили меня…

— Боже мой, — живо ответил умный друг, — конечно, я ничего не видел. Но что же за необычайный сон Вам снился!"

Ничего не ответив, мадам де Сталь встала и последовала за своим другом, пытаясь придать себе непринужденный вид. Она надеялась, что никто не узнает о ее приключении, но Матье де Монморанси сопровождал слуга, укрывшийся среди деревьев, и он оказался значительно менее скромным, чем его хозяин.

* * *

В то время как двор Сен-Клу развлекался этой историей, австрийская армия вступила на баварскую землю.

Наполеон немедленно собрался и 24 сентября 1805 года покинул Сен-Клу вместе с Жозефиной, которую он оставил в Страсбурге.

1 октября он возглавил свои войска, которые отныне стали называться Великой Армией; 2-го он был в Людвигсбурге; 12-го в Бургау; 24-го в Мюнихе; 13 ноября в Вене. Отовсюду он отправлял нежные записки ревнивице Жозефине, что, конечно, вовсе не мешало ему искать развлечений.

В Вене Мюрат, всегда готовый к услугам такого рода, нашел ему прелестную женщину.

Послушаем, как сам Наполеон рассказывает об этом приключении:

«В 1805 году в Вене Мюрат сказал мне: „Я нашел очаровательную женщину, она без ума от Вас“. Я велел ее привести. Она не знала ни слова по-французски, я — по-немецки. Я провел с ней ночь, и она мне понравилась. Это была одна из самых приятных женщин в моей жизни — она ничем не пахла. Утром она меня разбудила, и с тех пор я ее не видел. Я ничего о ней не узнал. Только в 1809 году начальник полиции Савари назвал мне ее имя. Чтобы понравиться мне, надо было быть хорошенькой и любезной — тогда женщина могла меня заполучить».

Отдохнув в объятиях хорошенькой венки, Наполеон стал готовиться к встрече с неприятельскими войсками.

1 декабря он написал:

«Эта кампания должна окончиться громовым ударом».

Ударом молнии в раскатах грома стал Аустерлиц. На следующий день после сражения Наполеон написал Жозефине знаменитое письмо:

Аустерлиц: 12-ого фримэра XIV года

(3 декабря 1805)

Отправляю к тебе Лебрэна прямо с поля битвы. Я разбил русскую и австрийскую армии под командованием двух императоров. Немного устал. Восемь суток я провел под открытым небом, а ночи уже свежие. Сегодня вечером я располагаюсь в замке князя Кауница, но спать мне придется не больше двух-трех часов. Русская армия не просто разбита, она сокрушена. Обнимаю тебя

Наполеон

В то время как император, как примерный супруг, писал свои регулярные отчеты Жозефине, те, кто остался в живых после грандиозного сражения, еще ошеломленные, с великой радостью расправляли свои члены.

— Вы навеки заслужили славу отважных, — возгласил им Наполеон. — А тех, что пали на поле битвы, Франция никогда не забудет. [41]

Однако иным среди павших выпала не славная, а странная участь. Например, генерал Марбо рассказал нам о судьбе останков генерала Морленда:

"Погиб мой бедный друг капитан Фурнье, и генерал Морленд тоже. Император решил, что тело Морленда должно быть похоронено в фундаменте памятника в Париже в Доме Инвалидов. Но врачи не имели на поле сражения ни времени, ни всех необходимых мазей для бальзамирования тела, и оно было помещено в большую бочку с ромом, которую перевезли в Париж. Однако события развернулись таким образом, что сооружение памятника генералу Морленду задерживалось, и тело его в бочке с ромом еще находилось в одном из залов Медицинской школы Парижа, когда в 1814 году Наполеон потерял империю.

Через некоторое время бочка была вскрыта; ко всеобщему удивлению, ром способствовал росту усов генерала Морленда, которые теперь спускались ниже пояса; в остальном тело прекрасно сохранилось без каких-либо изменений. Семья получила тело для захоронения в семейном склепе только после судебного процесса, — родственникам пришлось вести тяжбу с ученым медиком, который хотел сохранить тело как редкий научный экспонат! К счастью, ему не удалось настоять на своем. А если бы удалось?.. Что за судьба — гнаться за славой, умереть за родину — и все для того, чтобы какой-то одержимый натуралист и поместил тебя потом в своей библиотеке между чучелами крокодила и носорога!"

В самом деле, судьба иногда шутит такие шутки, на какие не осмелится писатель с самой буйной фантазией!

* * *

Понадобилось немало времени, чтобы очистить поле битвы, где полегли пятнадцать тысяч убитых, стонали двадцать тысяч раненых, валялись сабли, шпаги, перевязи, знамена, разбитые пушки. Потом Наполеон направился в замок Аустерлиц.

Слуги, которые совсем недавно проводили из замка австрийского и русского императоров, встретили Наполеона с почтением. Пока готовился обед, Наполеон обошел залы, где беспорядок и сдвинутая мебель свидетельствовали о недавнем отъезде. В конце одного из коридоров он обнаружил запертую дверь. По его приказанию дверь выломали; в глубине большой кровати из-под простыни, натянутой до кончика носа, выглядывала хорошенькая женщина.

Наполеон не выказал удивления.

— Кто это? — просто спросил он.

Слуги ответили, что они не знают имени мадемуазель, забытой в спешке царем. Император встал в изножье кровати и минуту разглядывал прелестную женщину, глаза которой были полны слезами.

— Кто Вы? — спросил он. Красавица не ответила.

— Царь Александр уехал, не позаботившись о Вас, — сказал Наполеон, — он поступил не галантно. Одевайтесь, прошу Вас, и мои офицеры проводят Вас до русских аванпостов.

Незнакомка, тронутая галантностью императора, приподнялась, улыбнулась и хотела благодарно поклониться императору. Но при этом движении простыня соскользнула и Наполеон увидел ее голой.

На одно мгновение им овладела мысль воспользоваться ситуацией, но он сразу подумал, что для переговоров о мире с Австрией ему понадобятся все его силы, и Наполеон ограничился поклоном в сторону прекрасной обнаженной груди.

Лицо его немного побагровело, он вышел, позвал Дюрока и поручил ему немедленно доставить мадемуазель к русским.

На следующий день Наполеон встретил австрийского императора, обнял его перед строем изумленных солдат, обсудил с ним пункты договора и снова усадил его в карету.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});