Рожденные водой - Виктория Павлова

лагуну… загипнотизировала восемь человек, они ушли за ней на дно морское и утонули… две твари потопили рыбацкую шхуну, когда заставили капитана направить ее на камни…». Даты, места, перечисление событий, таблицы, схемы местности, масса рисунков в разных стилях и техниках, в основном изображающие женщин, но иногда попадались лодки, ножи и огнестрел разных эпох. На некоторых страницах были наклеены или нарисованы карты с отметками вдоль берегов рек и озер, морей и океанов или на островах, потом стали мелькать вырезанные из газет статьи с заголовками вроде: «Таинственное исчезновение трех студентов», «Необъяснимая пропажа торговой баржи», «Почему у воды происходит больше самоубийств?». В конце книги записи часто касались нефтяных вышек: местоположение, какие-то цифры — то ли баррели нефти, то ли количество сотрудников.

— Это мало похоже на родословную.

— В каком-то смысле это именно так. Это путь семьи Холландер. Он длится уже пятьсот лет.

Она сделала паузу, будто набираясь сил для следующей реплики:

— Вот уже пять веков мы истребляем чудовищ.

Дэш вздрогнул. Слово всплыло неожиданно, и, хотя он планировал спросить об этом сам, внезапность немного выбила из колеи.

Мать свихнулась. Это очень короткая мысль была как лаконичная табличка, выскочившая в мозгу. Он подумал это отрешённо, как обычно бывает, когда неожиданно сталкиваешься с чем-то, что переворачивает привычный мир. Она свихнулась, и им с бабушкой придётся вызывать психиатров, потом посещать её в дурдоме, искать способы, как оплачивать счета за дом и лечение, и успокаивать Эштон, которая слетит из-за болезни матери с катушек.

— Значит, чудовища, — механически поинтересовался он.

— Русалки. — Произнеся это слово, мать оживилась: — Не такие, как в сказках. В реальности это скользкие бездушные твари. Они обладают способностью к гипнозу. А еще любят играть с человеческой жизнью ради развлечения. Внушат прыгнуть с утеса прямо на голые камни, и ты прыгнешь. Внушат убить свою семью, и ты убьешь без тени сомнений. Они напевают или нашептывают, и сопротивляться бесполезно.

— Ты о тех русалках, которые живут в воде? У них еще хвост…

— Да, они живут в воде, но хвоста у них нет. Это сказочная атрибутика, — отмахнулась мать. Она становилась все более эмоциональной.

Наверное, так и выглядит то самое пресловутое возбуждение, в которое впадают психически больные. Бабушка знала? Может, поэтому она и не возражала, чтобы ее дочь так часто сваливала из дома? Может мать буйная. Но где она в таком случае была? Может, она возвращается домой на время ремиссии? Все эти мысли наводили на него тоску.

— Да неужели, — пробормотал Дэш

— Мы выслеживаем их и убиваем.

У него по спине пополз холодок. Мать спятила! Она только что призналась в массовом истреблении животных? Или ей так кажется.

— Я Охотница и твоя сестра тоже. Твоя бабушка была Охотницей, как и десятки поколений женщин до нее. Миссия нашей семьи — истребление русалок. Я могу показать тебе статистику, сколько людей погубили эти твари за пятьсот лет. Конечно, старые записи не так точны, но все же. Могу рассказать о том, как они топили рыболовные суда, торговые баржи, целые флотилии. В Книге есть записи и об этом.

— Хорошо, я понял… А можешь показать мне живую русалку?

Больше всего ему хотелось броситься к двери, а потом прочь из дома.

На лице матери мелькнуло разочарование.

— Боюсь, это невозможно. Тебе нельзя к ним приближаться. Это небезопасно.

— Почему? Я их не смогу увидеть? Их не все видят? — осторожно спросил он, испытав секундную надежду, что если задавать правильные вопросы, то она сама поймет, что это бред.

— Надо было родиться девочкой, неудачник, — раздался голос Эштон от двери. Видимо, она уже стояла там какое-то время и слушала разговор.

— Эштон! — процедила мать, откинувшись назад. — Спокойнее!

— А чего вы тут без меня секретничаете? — неожиданно серьезно произнесла она, подошла к столу и спросила у матери: — Он открыл Книгу? Хм… И что будем делать?

— Попробуете сказать правду? — выпалил Дэш.

Появление сестры снова перевернуло картинку. Ведь не может же в семье быть двое сумасшедших! Или это то, что называется совместным безумием, как-то так? Мать часто проводит с Эштон время, вдалбливает в её голову свои галлюцинации. Или нет! Все это походило на дешевую театральную постановку с дрянным сценарием: русалки, гипноз, древние записи. Он ожидал ответов на свои вопросы: когда он превратится в чудовище? что в нем такого ужасного, раз его хотели отдать на усыновление? Вместо этого кормят сказками, в буквальном смысле слова.

— Думаете, я поверю в то, что мифические существа на самом деле живут в нашем мире?

Эштон уселась напротив и посмотрела на мать. Казалось, той стало неловко.

— Дэшфорд… — заговорила мать. — Я уже сказала про гипноз… Мы зовём это шёпот. С «шепотом» бороться невозможно. Он подавляет личность и лишает воли. Эштон имеет в виду… Женщины не поддаются гипнозу. Зато на мужчин он действует безотказно. Раньше в семьях Охотниц рождались только девочки, а теперь… — растерянно развела она руками.

— Короче, ты не просто не можешь быть Охотником — ты ходячая бомба! — закончила за нее Эштон. — В опасности не только ты, но и все, кто…

Мать вскинула руку, и Эштон замолчала.

— Не стоит вываливать на него все сразу, милая, он и так в шоке.

— Ага, от ваших сказок! Ладно, я понял. — Он встал и сделал шаг к двери. — Русалки? Ну а я кракен. Жуткое морское чудовище, сожру вас и не подавлюсь. Все, с меня хватит! Я валю из этого дома!

Эштон вскочила, схватила Дэша за руку.

— Тебе нельзя уходить!

— Ты же хотела от меня избавиться! — Он сбросил ее руку и направился к двери. — Радуйся теперь!

Мысли в голове Дэша метались как сумасшедшие. Русалки? А оборотни тоже существуют? А вампиры? Мать над ним просто издевается! Зря он рассчитывал на вменяемый разговор. Еще и Эштон подговорила подыграть. Как можно нести такую ахинею? И зачем?

— Мама! — воскликнула Эштон, но мать сидела недвижимо. Тогда она с отчаянием крикнула Дэшу вслед: — Мы же заботимся о тебе, дурень! Не подпускаем их к тебе! Ты нам должен!

— Не надо обо мне заботиться! Без вас справлюсь! Буду жить в пустыне, там русалки до меня точно не доберутся, — обернулся он, уверенный, что видит их в последний раз, и горько усмехнулся.

Мать прикрыла глаза, будто происходящее ее утомило, а Эштон сжала кулаки и застыла рядом с ней.

— Поспорим? — зашипела она. — Давай поймаем тебе одну, завезем вас в куда-нибудь в Мохаве и посмотрим, кто первым сдастся!

Он вышел в коридор.

Идти все