Анна - Нина Еперина

Анна не переносила, когда человек без слуха и голоса пытался петь мимо нот! Она зажала уши и попыталась не слушать. Но ей это не удавалось. Дверь вдруг резко распахнулась, и в каюту ввалился блондин с одним глазом. Он был вдребезги пьян. Его штормило, хотя яхта наверняка бросила якорь и никуда не двигалась, покачиваясь на волнах очень лениво.

– Слууушай! Ты же у нас певица? Да? Пойдем! Спой нам что-нибудь! – он пьяно закачал головой и одарил Анну «милой» улыбкой, на какую только мог быть способен.

– Вы знаете, сколько сейчас времени? Я сплю. – Анна даже не поднялась, демонстративно отвернулась к окну и водрузила на голову подушку, ставя тем самым точку их общению.

– А ты что, днем не выспалась? – удивился бандит. – А мы выспались. Вставай! Мы все равно тебе спать не дадим! У нас душа поет! Спой нам! Мы хорошие ребята. Чес слово!

Анна села на пастели, посмотрела на пьяного бугая, потом забралась на кровать с ногами, подальше от края и, обняв ноги руками, резко ответила:

– Молодой человек. Как вы могли себе позволить вламываться в каюту посреди ночи к вдове. Ведите себя достойно! Я взрослая, самостоятельная женщина. Нужно было, хотя бы стучаться!

– Ой! Ой! Ой! Какие мы нежные!

Бандит вдруг наклонился, вытянул две руки и сразу за две ноги подтянул Анну на край кровати, потом подхватил ее за талию и забросил, как мешок с чем-нибудь себе на плечо.

Анна завизжала очень громко, на всю каюту, стала бить по спине бандита кулаками и дрыгать впереди ногами.

– Отпусти меня немедленно! – кричала она. – Отпусти! Что ты делаешь? Отпусти сейчас же!

Но бандит упорно тащил Анну из каюты, потом по палубе, а потом в большую кают-компанию, где за столом с одной стороны сидели два его подельника с гитарой и пьяно пели мимо нот. С другой стороны стола сидели еще три таких же отморозка, которые были еще пьянее. Этих Анна еще не видела и сразу испугалась! Ситуация менялась прямо на глазах! Было три, а стало шесть!

Одноглазый сбросил Анну с плеча прямо на узкий диванчик, который шел вдоль каюты, у входа в самый его угол, и Анна ударилась головой о стенку. Было больно, но терпимо и она только поморщилась, потому, что вдруг поняла, что сейчас точно случится что-то нехорошее, если она начнет возмущаться и кричать!

Она оказалась сидячей на этом узком диванчике прямо напротив пьяных бугаев, в одном купальнике, с шикарной грудью напоказ, в тоненькой накидке с голыми коленками и голыми ногами. На все это и уставились пьяные мужики, раскрыв рты и пуская похотливые слюни до самого пола!

Они молча рассматривали ее тело, а Анна сидела с похолодевшим от страха желудком и с опять вдруг вспотевшей спиной, рассматривала мужиков. Ей стало так страшно, как не было еще никогда! В ситуациях, которые были раньше, вокруг были хоть бы какие-то люди, а здесь она сидела в замкнутом помещении посреди океана, в окружении шести неадекватных похотливых тварей, на самом деле плохо понимающих, что происходит в данную минуту, а тем более, что может произойти потом. Кроме похоти на их лицах не было написано ничего!

– Что вы хотите от меня? – ели выговорила Анна похолодевшими губами.

– Я же попросил тебя спеть нам, а ты, как королева! Губы надула и ругаться! Спой! Лично я больше ничего не хочу! – одноглазый криво усмехался.

– Это потому, что тебя бабы не интересуют! А я вот совсем другого хочу! Смотри, какие сиськи! – мужик постарше, которого Анна раньше не видела, встал, прошел в полупоклоне к Анне, ухватился сразу двумя руками за ее грудь и стал их мять.

– Прекратите немедленно! Что вы делаете? – закричала Анна и стала стаскивать руки со своей груди. – Оставьте меня в покое!

– Ой! Смотри! Опять ругается! – мужик громко рассмеялся. – А я бы тебе столько кайфа подогнал! Знаешь, какой я мужик! Бабы млеют!

– Стооп! Мы ж договорились, товар руками не мацать! Ты что, не помнишь, для чего она нам нужна!? – выкрикнул пират с бородкой, которого Анна назвала «турок». – Я вам запрещаю ее трогать. Вот когда дело сделаем, тогда можно будет и попробовать! И я буду первым! – и мерзко рассмеялся.

– Мы же договорились, что она нам споет! И ты сказал да! – одноглазый заканючил. – Ну, пускай она нам споет!

– Я сказал, пускай поет! А вы сразу лапать!

Анна сидела на диванчике и не понимала, что же ей делать в такой дикой ситуации? А может и правда запеть? Если она будет петь им что-то тоскливое или трагическое, может они и, правда, устыдятся своих мыслей и оставят ее в покое, хотя бы на какое-то время?

Анна встала прямо перед бандитами, запахнула тонкую накидку, обхватила себя двумя руками за талию и запела. Она пела арию Аиды из оперы Джузеппе Верди «Аида». Прямо всю арию целиком, а она достаточно длинная. Анна стала ходить вдоль стола и петь как можно жалостливее и тоскливее. Что она пела, бандиты не понимали, потому что пела она на итальянском языке! Бандиты сидели, раскрыв рты, и смотрели на Анну совершенно сумасшедшими глазами! В двери нарисовалось удивленное лицо матросика. Анна понимала, что эти люди никогда не слышали настоящего, оперного пения в непосредственной близости от артиста и это могло именно так подействовать на них.

При сильном напоре на диафрагму и посыле голоса в нёбо, звук мог быть таким звонким, что мог резонировать и бить по барабанным перепонкам! Бандиты в данную минуту получали именно такой удар по ушам! Анна постаралась! Для обыкновенных людей, далеких от классики, такая подача звука действительно могла произвести одуряющий эффект! Анна пела и ходила мимо стола, а потом, в самом конце арии, развернулась и ушла вон мимо сумасшедших глаз матросика. Никто не остановил ее. В каюте стояла тишина.

Анна ушла в свою каюту и стала ждать, что же, все-таки, будет дальше? Но дальше ничего не было. Слышно было, что в соседней каюте громко заговорили, заспорили и даже стали ругаться, но к Анне в каюту никто не пришел, пока ранее утро не превратилось в рассвет, а затем и ранний день. А потом наступила полная тишина, и Анна, наконец-то, смогла уснуть….

Глава тридцать седьмая

Страх

С утра было тихо и спокойно, и так почти до трех часов дня. Бандиты спали. Анна сидела на палубе в шезлонге, прикрывшись большим махровым полотенцем, которое нашла в шкафу и рассматривала горизонт в надежде на какие-либо движения судов в акватории моря или залива. Где они были, она уже не понимала, потому что вокруг была только вода, и мелкие гребешки на ленивых волнах, которые молча играли бликами на солнышке.

Мимо туда-сюда ходил матросик, таскал в руках толстый канат и косил на Анну одним глазом. У него на физиономии застряло ночное выражение полного удивления. Было понятно, что вчера он не знал, кто эта красавица и думал, что проститутка для обслуживания, а оказалось, что это какая-то знаменитая певица! Было видно, что он пытается вспомнить, кто же она, потому что явно видел ее фото или в газетах, или в журналах. Обрывки воспоминаний мелькали в его глазах, но пазлы не собирались в картинку, и ни за что в памяти не цеплялись. Просто, память у этого молодого мальчика была совсем короткая.

Анна поняла, если она очень аккуратно начнет общаться с этим матросиком, то есть шанс его разжалобить и уговорить на контакт. Она стала провожать его глазами и туда, и обратно, чуть улыбаясь очень мило уголками губ, так чтобы с ямочками, но не получалось откровенно и явно. Матросик совсем скосил глаза и стал останавливаться чаще, более откровенно рассматривая Анну.

– Молодой человек! Вы меня не узнаете? Я певица и звезда Голливуда. Меня зовут Анна. Вспомнили? – Анна говорила очень проникновенно и смотрела на матросика широко распахнутыми и честными глазами кинодивы! Ей вспомнилась Айшария.

Матросик услышал, но отвернулся и ушел на нос яхты. Он стал скручивать там свой толстый канат и все посматривал на Анну, стараясь делать это не в упор. Так продолжалось часа два. Потом он пропал, куда-то ушел, но вскоре появился. Он принес Анне еду, такую же, как и вчера. Жареную рыбу и овощи. Рыба была свежая, явно только что выловленная, поэтому опять вкусная.

– Спасибо тебе большое! – сказала Анна, возвращая через какое-то время пустую тарелку. – Это вы сами ловили? И жарили тоже сами, как я поняла. Молодец. Очень вкусно.

Анна говорила слова мягким, вкрадчиво-нежным голосом, стараясь зацепить парня за «нутро» и зацепила. Она это тут же поняла.

– Всегда нужно хвалить. Обязательно! Если хочешь понравиться человеку. – учила ее когда-то тетя Аня.

Анна это помнила и сейчас применила на практике. Парень покраснел, стушевался, стал бегать глазами и отворачиваться. У него явно еще была совесть, и она говорила ему, что он виноват перед этой красавицей за то, что ее здесь держат! Это была маленькая победа, на которую Анна должна будет облокотиться в будущем. Это нужно было намотать на ус, и Анна намотала….

Продолжить разговор они не смогли, потому что на палубе появились вчерашние действующие лица в помятом составе, все шесть. Они морщились, потирали бока, головы, шеи, зевали, кашляли, почесывались и потягивались с охами и ахами на всю палубу.