Звёздная бирема «Аквила». Мятеж - Олег Мелехов

— Ты видишь, хрень какая, — тихо шепнула рыжая своей напарнице. — Зачем только Марк Марций подался на уговоры…

Слух у Кассии обострился до предела. Казалось, она слышит, как техник облизывает пересохшие губы, а не только её слова.

— Хм, там еще те уговоры были. Надавили так, что мало не показалось.

— Да они спекутся прямо в червоточине. Ты ж видела, еще немного — и лигарию пришлось бы реанимировать.

— У него тоже показатели не ахти, — вздохнула темнокожая.

Техники намеренно шли на три шага позади, видно, хотели посплетничать вволю по дороге в коннекторский штаб, куда направлялись вместе с подопечными, так удачно накачанными стимуляторами до самых бровей.

Впрочем, у лигариев тоже имелась важная тема для разговора без свидетелей.

Ацилий, улучив момент, шепнул Кассии:

- А он, однако, оптимист, этот Марций.

— Почему это оптимист?

— Он говорил о годе. Думаешь, мы протянем год?

Он невесело усмехнулся. Сожаления о так и не совершенном самоубийстве Гая больше не беспокоили. Зачем прилагать лишние усилия, когда отбытие в загробный мир и так уже маячит во вполне обозримом будущем? Оглянувшись, чтобы убедиться, что техники не смогут их подслушать, патриций предложил:

- Если хочешь, отдай мне свою вирт-карту.

Мысль о том, что у неё могут отобрать Зимний Мир и Руфуса, напугала Кассию по-настоящему. А еще три декады назад одно лишь такое предположение показалось бы девушке крамолой. Ведь даже в тюрьме никто не лишал преступницу права пользоваться единственной собственностью. Иногда, не каждый день, и строго по расписанию, но Кассия могла отвлечься в своем личном виртуальном мире.

Тем более теперь, когда и в собственных мыслях не уединишься…

— Ты считаешь… — девушка едва не задохнулась от ужаса.

«Нет, нет, нет! Только не Руфус!»

Ацилий пожал плечами и поморщился. Виртуальных игрушек бывшей манипуларии ему ничуть не было жалко. У представителя славного рода Курионов с жалостью вообще наблюдались проблемы. Как-то не принято было испытывать подобные чувства не только по отношению к вирт-персонажам, но и ко вполне реальным людям. Однако крохотный мирок, созданный фантазией Кассии, до сих пор оставался единственным, что принадлежало девушке в этой жизни, и лишать ее этой последней отдушины было жестокостью. Но отнюдь не бессмысленной. Незабываемые ощущения после перелета полностью подтвердили всё то, что Ацилий когда-либо слышал о лигариях и специфике их работы. Их постараются лишить всего, что хоть как-то связывает осужденную парочку с индивидуальностью. Отсюда и ограничения. Прежде чем погибнуть, лигарии утратят свои личности. При таком раскладе смешная вирт-игрушка Кассии приобретала поистине судьбоносное значение.

— Подозреваю, что твою карту конфискуют. Заметила, что в нашей камере нет выхода в общее вирт-поле? Мне оно, в общем-то, не нужно. Среди патрициев не принято увлекаться виртуальностью… И меня вряд ли станут обыскивать. Так что… — он не стал развивать тему, жестом показав ей, что их могут подслушивать.

У Кассии язык присох к нёбу. Она быстренько сунула в ладонь напарника свое сокровище и взмолилась шепотом:

— Только не потеряй, пожалуйста.

— Не беспокойся, — Ацилий попытался улыбнуться, но попытка провалилась. Гримаса, перекосившая породистое лицо патриция, улыбкой считаться никак не могла.

И ведь словно в воду глядел. Первое, что потребовал Марк Марций от лигариев, это сдать личные средства развлечения.

— У меня ничего нет, — честно сказала Кассия и разочарованно заскулила. — А можно пользоваться станционным вирт-полем?

Её разочарование, к слову, было натуральным. Явная ложь тоже очень удачно, с помощью Ацилия, замаскировалась под конкретную правду. В самом деле, сейчас у Кассии не было карты. Манипулариям ведь несвойственно врать непосредственному начальству, такое у них врожденное качество. Которое, как только что убедилась лигария, вполне можно обойти.

- К моему сожалению, Кассия, я не могу тебе этого позволить, — грустно, но категорично отозвался Марк Марций. — Видишь ли, погружение в виртуальное пространство перегружает твои… твой мозг. Он должен отдыхать, ведь твои… твой мозг крайне важен для работы.

Куратор повернулся к Ацилию.

— А у тебя имеется личное устройство доступа в вирт-поле, Гай Ацилий?

— Нет, — покачал головой тот. — Я никогда не был любителем бегства от реальности, какой бы она ни была. Тем паче, в виртуальные фантазии, — и привычно выдвинул челюсть.

— Однако у тебя, кажется, есть… книги? — не отставал Марций. — Бумажные книги. Это так?

«Ага, значит, всё верно. И книги тоже», — Ацилий бы порадовался подтверждению своей догадки, если бы ему не было так больно. Расставаться с книгами… это практически то же самое, что для Кассии — потеря ее виртуального леса. Или лиса. Или кто у нее там бегает? С той лишь разницей, что два увесистых старинных томика, в отличие от крохотной вирт-карты, не припрячешь на запястье под браслет пропуска.

- Абсолютно верно, книги имеются. Я обязан их сдать?

— Боюсь, что да. Видишь ли, твой нынешний статус не подразумевает прав на владение подобной собственностью и… — Марций замялся. Видимо, напоминать в очередной раз бывшему патрицию о том, что тот теперь — бесправное имущество, центуриону не слишком нравилось. Но порядок есть порядок.

«Вот незадача! — неожиданно расстроилась Кассия. — Даже в руках подержать не успела. Вот! Вот она, истина — не откладывай на потом то, что можно сделать прямо сейчас». А еще ей стало бесконечно обидно за напарника. Ну какой от книги вред? Издеваются они, что ли?

- Я понял, — вежливо кивнул Ацилий. — Безусловно, станционным вигилам не составит труда найти обе книги в нашей каме… в нашем жилище.

— Рад, что ты верно все понимаешь, Гай Ацилий, — с искренним облегчением выдохнул центурион. Одни боги ведают, чего ожидал Марций от опального патриция. Сопротивления, вероятно. Может, даже попытки бунта. Но Курион не доставил куратору такого удовольствия. Самочувствие не то, чтобы сопротивляться, да и смысла нет.

— Следующий полет состоится через три дня. Пока вы можете отдыхать.

- Нам дозволено иметь близкие отношения друг с другом? — внезапно поинтересовался Ацилий. — Или это тоже нежелательно?

— А… — центурион на мгновение впал в ступор. Вероятно, интимные отношения — это последнее, чем должны были интересоваться лигарии после полета. — А… насколько близкие?

— Секс, — невозмутимо уточнил патриций, произведя бесшумный, но от того не менее выразительный взрыв эмоций в коннекторском штабе. Техники и медики, и даже вигилы у двери переглянулись и стали рассматривать Ацилия с нездоровым любопытством, а рыженькая техник с «Циркона» нерешительно хихикнула. «Силен мужик!» — долетел до ушей Куриона потрясенный шепоток.

Кассия немедленно уставилась на Ацилия с нескрываемым интересом. Разумеется, в своей привлекательности для других манипулариев или флотских она нисколько не сомневалась, и допускала, что, возможно, и патрицию её внешность с характером придутся по душе. Поцеловал же тогда, на миопароне, значит, ему было, как минимум, не противно. И всё же как-то слишком резко Гай Ацилий возжелал крепкого тела бывшей манипуларии.

— Друг с другом? — переспросил Марций, отмирая и потирая шею. — А, ну если друг с другом, тогда, конечно же… В нерабочее время.

— Великолепно, — кивнул Курион. — Если позволишь, Марк Марций, теперь мы хотели бы удалиться.

И потянул девушку за собой.

Им вслед прозвучало несколько вздохов и один присвист, но Ацилий на это, естественно, и ухом не повел.

Кассия деловито шмыгнула носом и устремилась вслед за напарником.

— Слушь, — она легонечко дернула Гая за рукав туники. — А ты что, прям сейчас хочешь сексом заняться? Давай завтра, а? Сейчас бы мне в душ и полежать. Давай завтра?

Патриций криво усмехнулся.

— Твой энтузиазм весьма обнадеживает, моя дорогая. Нет, не прямо сейчас. Просто у меня возникла некая теория… пока еще не оформившаяся… и я решил заранее прощупать почву, так сказать. Определить границы нам дозволенного. Уверяю тебя, твоей чести с моей стороны ничто не угрожает, — он изобразил что-то вроде чопорного кивка и внезапно предложил. — Как насчет прогулки в дендрарий? Разумеется, после того, как мы примем душ и переоденемся.

Купание и смена одежды требовалась обоим лигариям безотлагательно. Ибо ароматы, долетавшие до чувствительного носа Ацилия, приятными называться никак не могли. Воняли оба, причем практически одинаково и, несомненно, плебейски. Какой уж тут секс, тут разговаривать-то неприятно!

«И зубы не мешало бы почистить», — подумал он, но манипуларии об этом не сказал, чтобы не озадачивать девушку еще больше.