Метро 2033. Полуостров Надежды (трилогия) - Андрей Буторин

– Ты что? Зачем? Надеть сейчас же!

– Тут уже можно, я думаю, – сказал Нанас. – Достань оберег, если он не нагреется сильно, то…

Надя поняла его сразу и уже расстегивала костюм, чтобы вынуть наружу камень. Она не стала его снимать с шеи, а просто положила на голую ладонь. Через какое-то время сказала:

– Нагрелся.

– Но ведь рука терпит?

– Терпит, по нагрелся довольно сильно. Думаю, снимать защиту пока не стоит.

– Может, хотя бы маски ненадолго? И, раз уж все равно остановились, давай тоже перекусим. Во всяком случае, Сейда точно нужно покормить.

– Ну, хорошо, – подумав, сказала Надя. – Только по-быстрому, без костра. Поедим консервы из банок. Думаю, Сейду тушенка должна понравиться.

Девушка развязала шапку, сняла ее, стянула противогаз, тряхнула короткой темной челкой и снова надела шапку. Теперь, вблизи, Нанас разглядел, что же краснело у той по центру. Это был такой же знак – пять расходящихся в сторону углов, – что видел он на больших дверях заброшенного селения, принятого им за логово великанов. Вспомнив о большеногом гиганте, он почувствовал в животе неприятный холодок. Все-таки они находились сейчас не столь уж и далеко от места их последней встречи. Чтобы отогнать тревожное воспоминание, Нанас спросил, указав на красный знак:

– Что это у тебя на шапке?

– Это? – потрогала Надя остроугольную штучку. – Это звезда. Символ российских Вооруженных Сил.

Не все в ответе Нанасу было понятно, но главное он уловил. Вооруженные силы наверняка были тем самым, что означало драться не кулаками и дубинками, а всякими смертельными штуками: подводными лодками, вертолетами, атомными бомбами… Наверняка и та гигантская стрела была чем-то таким… Может быть, как раз атомной бомбой. Он невольно поежился.

– Чего ты? – насупилась Надя.

– Нет-нет, ничего, – поспешно ответил Нанас. – Так, зябко немного. Давай поедим!

Сейду тушенка действительно понравилась. Чувствовалось, что он бы не отказался и еще от баночки, но пес все же деликатно отошел от жующей мерзлое мясо пары. Нанасу новая еда тоже пришлась по вкусу, однако он все-таки предпочел бы, чтобы она была теплой. Впрочем, Наде он этого не сказал, лишь поблагодарил ее за угощение.

Открыли они и одну бутылку воды. Отпили примерно треть, и Нанас опять вспомнил про своего друга:

– А как же мы Сейда напоим? Мы ведь никакой посуды не взяли.

– А ведь и впрямь!.. – покачала головой Надя. – Ох, и балда же я! Счетчик забыла, о посуде и не подумала…

– Ты не балда, ты хорошая! – выпалил Нанас.

Надино лицо скривилось в подобии улыбки.

– Перестань! Небось, думаешь сейчас, какая я на самом деле хорошая.

– Сейд! – крикнул Нанас. – Скажи ей. что я сейчас о ней думаю.

Сейд неторопливо подошел и вперил взгляд в загоревшиеся

явным любопытством глаза девушки. Скоро ее щеки покраснели, и Надя быстро отвернулась, буркнув:

– Ну уж!..

– Что ты ей сказал?! – зашипел на Сейда Нанас.

«Правду, – ответил пес. – Ты меня попросил, я и сказал. Дайте мне и в самом деле попить».

«Я тебе дам сейчас… попить! А ну отвечай: какую такую правду?»

«Правда – она одна. А я не умею врать, ты это знаешь. Так что…»

«Зараза ты блохастая!»

«А вот это как раз неправда. Блох у меня нет и никогда не было. Дай попить, живодер!»

«Как я тебе дам? В ладони, что ли, налью?»

«А почему нет? Сложи их лодочкой, пусть Надя нальет».

– Надя!.. – с опаской окликнул девушку Нанас. – Этот говорун просит пить. Сказал, чтобы ты мне в ладони воды налила.

Надя открыла бутылку и налила в подставленные ладони немного воды. Сейд ее быстро вылакал и побежал изучать окрестности.

– Так зачем ты попросил остановиться? – отведя в сторону взгляд, напомнила девушка.

«Эх, знать бы, что ей наболтала эта лохматина!» – с досадой подумал Нанас и, борясь с накатившим смущением, забормотал:

– Это… вот тут… в одной из этих. – махнул он рукой на «вежи», – мы ночевали, когда попали в буран. Помнишь, я рассказывал? И вот я хочу у тебя спросить… Когда я смотрел у тебя ту коробку… телик… там показывали метро, где ездили похожие штуки… поезда. Это ведь тоже поезд, да? Это метро?

Неожиданно Надя засмеялась. Не обидно, а по-настоящему весело, как прошлым вечером в подводной лодке.

– Это, конечно, поезд, но какое же это метро? Метро бывает только в больших городах, и оно иод землей. Да и расстояния там не такие огромные, и поезда меньше этого. К тому же этот поезд не для людей, а для грузов. Видишь, тут даже окон нет. Эх, столько мне батя про метро рассказывал, так бы хотелось там побывать! Представляешь, там пути, по которым ездят поезда, так интересно называются, словно в сказке: красная ветка, синяя ветка, зеленая ветка…

– А это – белая ветка, – заулыбался переполненный внезапной радостью Нанас. – Ничего, что не под землей. Ничего, что поезд для грузов. Все равно пусть будет метро! Ты же мечтала его увидеть – смотри!

У Нади заблестели глаза.

– Белая ветка… – прошептала она. – Как здорово!.. Нанас, ты просто поэт!

– Да? – продолжая улыбаться, спросил Нанас. – Это то же самое, что балбес, или хуже?

Улыбка мигом слетела с Надиного лица.

– Ну вот, – сказала она. – Взял – и все испортил! Ты и правда неисправимый балбес. Надевай маску, поехали.

Глава 25

СРАЖЕНИЕ У РАЗВИЛКИ

Нанас смотрел на убегающую вдаль белую полосу дороги и ругал себя. Это же надо было так напортачить! Именно в тот момент, когда Надя стала «оттаивать»! Ну и кто он теперь в самом деле, если не балбес? Впору имя менять.

И все-таки ему было сейчас гораздо легче и спокойнее на душе. Надя его не презирает, это понятно. И это – самое главное, все остальное тоже придет в порядок. Если, конечно, он будет внимательней. Во всяком случае, за языком надо следить.

Нанас вздохнул и устроился на сиденье поудобней.

Однако расслабиться не получилось: они как раз проезжали то самое место, где он убил человека. Сердце тревожно сжалось. Сейчас Надя увидит опрокинутый снегоход, труп на дороге, остановится, и… Придется признаваться, рассказывать, как все было. Одно дело просто не говорить об этом, и совсем другое – скрывать, обманывать, когда тебя спрашивают прямо. Разумеется, она не спросит: «Не ты ли его убил?», но лаже на вопрос: «Интересно, что же здесь произошло?» он не сможет отделаться молчанием или сказать: «Не знаю». Конечно же он расскажет правду. А вот как отнесется к этой правде Надя – вопрос. Впрочем, она должна все понять. Она ведь не подумает, что Нанас убил этого парня просто так. Не он ведь начал первым стрелять, да и вообще, он только защищался.

Но дорога оставалась пустой – ни снегохода, ни трупа на ней не оказалось. Значит, у нападавшего были сообщники, и он, Нанас, тогда справедливо опасался погони. Тогда их спас только буран. А вот сейчас не мешает быть осторожней.

Он уже начал жалеть, что не рассказал Наде о том случае, ведь очень скоро им придется проезжать ту самую оленегорскую развилку. Что, если там будет засада? Что, если на них опять нападут? И не один человек – с ним-то Надя наверняка справится, – а три, пять, десять? Если у них у всех окажутся автоматы, то ей одной будет очень сложно защищаться.

Нанас от досады скрипнул зубами – во всем виновата его идиотская трусость! Ведь оружия хватает, с двумя автоматами они вполне могли бы попытаться вступить в схватку и с десятком врагов, а уж от трех-четырех отбились бы наверняка. А вот теперь он, мужчина, должен прятаться за женскую спину. Позор!

Накаркал.

Едва они миновали отворотку на Оленегорск и кольцевая развилка вот-вот должна была остаться позади, как до ушей Нанаса донеслись громкие хлопки. Это не было похоже на треск автомата, но он почти не сомневался, что издает это звуки какое-то оружие. И даже, судя по всему, не одно.

А потом стал слышен и шум моторов. Их тоже было несколько; особенно выделялся один – невероятно тарахтящий, слышимый все ближе и ближе. Наконец из-за деревьев показалось и то, что этот звук издавало. Чем-то эта штука походила на виденные Нанасом автомобили, но лишь отчасти. Во-первых, она не была такой, как они, ровной и гладкой. Передняя часть, довольно узкая, выдавалась вперед, задняя же напоминала маленький домик с окошками. Правда, стекла имелись только в передних, боковые же были закрыты грубыми и неровными металлическими листами. И перед «тарахтелки», и этот «домик» были когда-то выкрашены в голубой цвет, но сейчас, за слоем грязи и черных потеков, он лишь едва угадывался. Из передней части этой невзрачной штуковины торчал короткий столбик, выплевывающий кверху клочья черного дыма. А еще у «тарахтелки» были разные по величине колеса; если передние имели почти такой же размер, что и у большинства автомобилей, то задние по сравнению с ними казались просто огромными. Нанас прикинул, что они, пожалуй, были с него ростом.