11 дней и ночей - К. Борджиа

Он даже не поднял подол и без того короткой юбочки. Ему сейчас не нужно было ничего видеть, а достаточно было одного сознания того, что его Лолита лишена самой существенной части своего сегодняшнего туалета.

Сознание того же запалило фитилек сладострастия и самой Аделы.

Венс больше ее не держал, и она двинулась дальше вверх по ступеням.

– Ты не хочешь ничего выпить? – спросил он, когда они незаметно для себя оказались в одной из трех спален на втором этаже.

– Ничего.

Адела подошла к двери, открывавшейся на балкон. Под балконом сразу же начинался лес. Маленький огороженный сад располагался по другую сторону дома.

– Чего же ты тогда хочешь, малыш?

Венс помог девушке справиться с тугой ручкой, и дверь распахнулась.

– Отдохнуть.

Она посмотрела на друга и снова перевела взгляд на густые кроны деревьев.

– Отдохнуть от города, от жары. И даже от одиночества, – добавила она, вдыхая лесные ароматы. – А у тебя здесь прохладно.

– Ты сегодня какая-то загадочная, малыш! – Венс трепетал, сдерживаясь и ощущая близость юного, бесстыдно обнаженного под легкой одеждой тела. – Что-то задумала?

– Все зависит от тебя. Я привыкла, что ты мой режиссер, а я твоя покорная актриса. Мне незачем менять это амплуа. Но только не спеши, я хочу, чтобы все происходило медленно, на грани замирания.

Венс обнял девушку сзади за плечи. Наклонился. Отстранил губами прямые светлые пряди и поцеловал нежную шейку.

– И ты обещаешь мне быть такой же покорной, как всегда?

Он говорил почти с трудом, досадуя на сбивающийся голос, но ничего не мог с собой поделать.

– Обещаю… Мне это тоже нравится.

Она запрокинула голову и поцеловала его в бороду.

– Не думай, что я все отдаю тебе. Я сама при этом получаю гораздо больше.

– Я знаю, – шепнул Венс.

– Мне раздеться? – Голос девушки почти перестал быть слышен.

От кожи исходил тонкий запах французских духов. Всякий раз Адела приносила с собой новый аромат. У Венса кружилась голова.

– Я хочу, – начал он, словно подбирая слова, – я хочу посмотреть, как ты моешься.

Он любил истязать себя, наблюдая.

– Если ты меня отпустишь, я все покажу, – в тон ему ответила девушка, предпринимая слабую попытку разжать объятия.

– Не здесь, – сказал Венс и указал рукой на лес. – Вон там.

Адела поняла не сразу. Когда же до нее дошел смысл предложения, Венс ощутил, что она дрожит всем телом.

– В лесу?

– Да, пока тепло. Ты будешь мыться на поляне родниковой водой. Как лесная фея.

– Но родниковая вода холодная, – возразила Адела, поворачиваясь и приникая к широкой груди мужчины, словно уже сейчас ища у него тепла.

– Ты разведешь костер и согреешь ее.

Такого она еще никогда не делала. Хотя видела нечто подобное в каком-то фильме, и тогда сцена купающейся на лоне дикой природы нагой девушки, признаться, сильно возбудила ее.

Теперь ей предлагали проделать это самой. Могла ли она отказаться от возможности проверить себя на новые ощущения? Она знала, что ей будет стыдно, до слез стыдно стоять нагишом в тазу и обливать себя теплой водой из кастрюльки на глазах полностью одетого пожилого мужчины. Но уже от одной только этой мысли у нее под животом начинался пожар, грозивший в любое мгновение загасить сам себя густой влагой из укромного источника. Она должна через это пройти.

Она должна быть благодарна другу за его причудливые фантазии, которые сразу же становились и ее фантазиями, даже если до этого она не отваживалась ни о чем подобном даже мечтать.

– Мы не будем ждать, пока стемнеет? – спросила она, оттягивая мгновение принятия окончательного решения.

– Нет, не имеет смысла. – Венс отпустил девушку из объятий и направился к выходу. – Теперь ты можешь раздеться. Я ненадолго отлучусь, а потом приду за тобой. Нам не должны помешать.

Он дал ей четверть часа.

Когда он вернулся, Адела стояла у окна в одних туфельках. Вся одежда была аккуратно сложена на постели.

Обняв себя обеими руками под грудью, девушка не трогалась с места и ждала, пока мужчина не приблизится к ней сам.

Вместо этого он с порога поманил ее пальцем.

– Что, прямо так? – удивилась она, делая первые шаги.

– Нет, туфли тоже сними.

Адела разулась и почувствовала себя от этого еще более голой.

Босиком она вышла следом за другом из спальни.

– Нас увидят слуги, – шептала она, спускаясь по главной лестнице и тщетно пытаясь прикрыться ладонями.

– Вряд ли.

Он даже не оборачивался на нее, уверенный в том, что она сделает все, как надо. Они вышли на крыльцо.

Солнце так и не появилось, и девушка инстинктивно поежилась, хотя было вполне тепло.

Венс двинулся вперед, мимо застывшего в оцепенении «кадиллака», совсем недавно доставившего их сюда и теперь с удивлением взиравшего лупоглазыми фарами на свою бывшую пассажирку, которая, совершенно нагая, осторожно кралась за тем, кто обычно сидел за рулем, кралась, стараясь не наступать босыми ногами на острые камешки.

Нужно было как можно скорее миновать пространство, отделявшее дом от первых деревьев, за которыми она могла скрыться от посторонних взоров, оставшись на виду только у одного зрителя, имеющего на нее полное право.

Венс остановился и подождал, пока она не нагонит его.

– Иди первой. Я буду говорить куда.

И она пошла, неловко разведя в стороны руки, будто боясь потерять равновесие на колючках, твердых змеях корней и подлых ветках.

Метрах в тридцати от дома Адела обнаружила впереди себя крохотную полянку. О том, что ей предстоит разыгрывать перед Венсом сцену купания именно здесь, она поняла по пластмассовому красному тазу и двум железным ведрам, стоявшим в зеленой траве.

Чуть поодаль стоял раскладной стул, предназначенный для единственного зрителя.

Девушка в нерешительности остановилась.

Венс прошел мимо нее и занял свое место на стуле, расположенном так, чтобы можно было видеть всю поляну.

Сейчас Венс уже не выглядел таким взволнованным, как в доме. Он явно успел пережить все, чему предстояло подвергнуться девушке, в воображении, и теперь его занимало лишь воплощение задуманного плана.

– Сперва набери воды, – посоветовал он, кивая в ту сторону, где должен был находиться родник.

Адела подобрала ведра и пошла в указанном направлении.

Действительно, перед ней возникла довольно глубокая яма, из стенки которой торчала труба с несильной струйкой.

Адела присела на корточки и по очереди наполнила оба ведра.

Подставив под струйку палец, она лишний раз убедилась в том, что вода ледяная. Значит, костер тоже будет необходим.

Так и получилось. Хвороста на поляне было предостаточно. Но его еще предстояло собрать. Казалось, Венс специально позаботился о том, чтобы сучья и ветки были разбросаны как можно дальше друг от друга, и девушке пришлось немало потрудиться, собирая их в костер, на котором предполагалось согреть два ведра воды.