Ключ света - Нора Робертс

А теперь он сидит в ее постели, голый, и у них только что был невероятный секс. Когда она была пьяна. Ну, может, не пьяна, но и не совсем трезвая.

Ему следует уйти. Он должен собрать всю силу духа, чтобы уйти от обнаженной, великолепной женщины, когда сдержанность этой обнаженной, великолепной женщины улетучилась под воздействием алкоголя.

И кто он после этого, святой?

Когда она вернулась, одетая лишь в короткий красный халатик, он хмуро посмотрел на нее.

— Я просто человек. Я мужчина.

— Да. Полагаю, это мы выяснили. — Она села на край постели и протянула ему стакан с водой.

— Ты была голая. — Он взял стакан и сделал большой глоток. — Ты сводила меня с ума.

Она вздернула подбородок.

— И?…

— Если ты сожалеешь об этом…

— Почему я должна сожалеть? — Она забрала стакан и допила те скудные капли, что он оставил. — Я хотела тебя, и я тебя получила. Я выпила, Флинн, но я знала, что делаю.

— Тогда ладно. Ладно. Просто то, что ты сказала этим утром…

— Что я влюблена в тебя? — Она поставила стакан на поднос, стоящий на тумбочке. — Я влюблена в тебя.

Эмоции пронеслись в его голове слишком быстро и яростно, чтобы можно было их расшифровать. Но в совокупности они сложились в абсолютный страх, от которого бросало в пот.

— Мэлори. — Она просто продолжила изучать его с молчаливым терпением, и страх тонкой струйкой просочился в его горло. — Слушай, я не хочу причинить тебе боль.

— Тогда не причиняй. — Она слегка сжала его руку. — На самом деле, ты должен больше волноваться о себе, а не обо мне.

— Да?

— Да. Я люблю тебя, а значит хочу, чтобы ты тоже меня любил. Я не всегда получаю желаемое, но обычно стараюсь найти способ. И на самом деле почти всегда я его нахожу. Итак, следуя дальше этой логике, ты закончишь тем, что влюбишься в меня. А так как мысль об этом тебя пугает, у тебя больше причин для беспокойства о себе, чем обо мне.

Она протянула руку и дотронулась до его щеки.

— Ты в очень хорошей форме для человека, работающего за письменным столом.

Он перехватил ее руку, прежде чем она успела опуститься ниже.

— Давай остановимся на этом. Все эти любовные дела не для меня.

— У тебя был неудачный опыт. — Она наклонилась и легко поцеловала его в губы. — Такие вещи бесследно не проходят. К счастью для тебя, я могу быть терпеливой. И нежной, — добавила она, садясь на него сверху. — И очень, очень решительной.

— О, Боже. Мэлори…

— Почему бы тебе не лечь обратно и просто не насладиться всеми преимуществами соблазнения?

Возбужденный, взволнованный, он с благодарностью позволил ей толкнуть себя на спину.

— Как-то сложно оспаривать твои доводы.

— И абсолютно бесполезно. — Мэлори развязала пояс своего халата и позволила ему соскользнуть со своих плеч. Она скользнула руками по его груди, затем обхватила его лицо, прежде чем прикоснуться к губам легким, дразнящим поцелуем. — Я собираюсь выйти за тебя замуж, — прошептала она. И засмеялась, когда он вздрогнул. — Не беспокойся. У тебя будет время привыкнуть к этой мысли.

Все еще смеясь, она губами заглушила его неразборчивый протест.

Она чувствовала себя просто прекрасно. Не только из-за секса, подумала Мэлори, напевая в душе. Хотя и это тоже. Она всегда чувствовала себя лучше, уверенней, решительней, когда видела перед собой ясную, четко поставленную цель.

Головоломка с ключами была слишком расплывчата, и чем больше появлялось деталей, тем запутанней она становилась. Но цель убедить Флинна в том, что они предназначены друг для друга, была кристально ясна. Эта задача была ей по зубам.

Она не знала, почему влюбилась в него, и именно поэтому была уверена в истинности своих чувств.

Он определенно не подходил под образ мужчины ее мечты. Он не был гурманом, не говорил бегло по-французски (ну, или по-итальянски) и не любил проводить свое свободное время в музеях. Он не носил строгих костюмов и не зачитывался поэзией.

По крайней мере, она за ним подобного не замечала.

Она всегда планировала влюбиться в человека, который будет обладать хоть какими-то из перечисленных качеств. И, естественно, согласно ее плану, правильный мужчина ухаживал бы за ней, очаровывал, соблазнял, и, конечно, признался бы своей бессмертной любви в самый идеальный романтический момент.

До Флинна она анализировала и разбирала по косточкам каждые отношения, придираясь к любой мелочи, пока не находила с дюжину дыр в казалось бы безупречном с первого взгляда полотне.

И, в конце концов, все переставало иметь значение, потому что сами отношения были неправильными.

А недостатки Флинна ее нисколько не волновали. Она знала только, что ее сердце подпрыгивает каждый раз, стоит ей о нем только подумать. И ей это нравилось.

Надо отметить, ей также нравилась мысль, что его это все пугает до дрожи. Было что-то интригующее и заманчивое в том, чтобы стать тем человеком, который изменит его взгляды. Быть агрессором, держать мужчину на краю порядочности.

Когда он все-таки сумел выбраться из постели где-то около трех утра, она чувствовала его страх и замешательство также ясно, как и его желание остаться.

Пусть немного поварится в собственном соку, решила она.

Она позабавилась тем, что позвонила местному флористу и заказала доставку дюжины красных роз в его офис. Она почти танцевала, покидая свою квартиру и направляясь на встречу с Джеймсом.

— Ну, мы полны дерзости и оптимизма этим утром, — прокомментировал Тод, когда она непринужденным шагом вошла в Галерею.

— Мы это заслужили, не так ли? — Она обхватила его лицо руками и наградила шумным поцелуем. — Он здесь?

— Наверху. Он ожидает тебя. Пироженко ты мое, выглядишь потрясающе. Так бы и съел.

— Я и чувствую себя потрясающе. — Она похлопала его по щеке и плавно двинулась вверх по лестнице. Постучав, она вошла в кабинет. — Здравствуй, Джеймс.

— Мэлори. — Он поднялся из-за стола, протянув к ней обе руки. — Спасибо большое, что пришла.

— Конечно, я пришла. — Она села на кресло, которое он ей предложил. — Как дела?

Он сел со страдальческим выражением на лице.

— Я уверен, ты слышала про трения, возникшие между Памелой и миссис Кей. Ужасное недоразумение, которое, боюсь, будет стоить Галерее ценного клиента.

Мэлори поспешила принять озабоченное выражение, хотя ее мысли маленькими ликующими клубочками прыгали в голове.

— Да, я так сожалею, что Галерея… — не говори «покатилась ко всем чертям», велела она сама себе, и продолжила без колебаний, — столкнулась с трудностями.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});