Жизнь и судьба Михаила Ходорковского - Наталья Точильникова

– Я узнал об этом в последний момент и был категорическим противником, я с ним поругался из-за этого, – рассказывает Василий Савельевич. – Я сказал, что это колоссальная ошибка, что его арестуют. Он даже обсуждать не стал. Думаю, это была его идея.

– То есть это был вызов власти?

– Да. Хотя я думаю, что арест был уже неизбежен. Раньше или позже. Машина покатилась, не поехал бы – это бы произошло через месяц. Нашли бы другой повод. Миша все равно бы не уехал.

– Если он принял решение, его трудно было переубедить?

– Невозможно. Я его лично отговаривал. Я ему сказал: «Этого нельзя делать! Потому что это выглядит, как предвыборная поездка. Это является просто стопроцентным доказательством тех обвинений в президентских и премьерских амбициях, которые ты сам отвергаешь. И тогда грош цена тому, что мы говорим. Будут считать, что мы врем, что нам нельзя доверять и так далее. Мы на всех углах пытаемся убеждать, что мы честные, и все, что обещаем, делаем. А тут обещали и не делаем».

– Какова была цель Вашей поездки по городам России накануне ареста? – спрашиваю я Ходорковского. – Ожидали ли Вы, что Вас арестуют во время этого турне?

– После ареста Платона, когда стало понятно, что Путин такой шаг одобрил, – обратного пути практически не было, – отвечает он. – Вернувшись из заграничной поездки, я знал и хорошо понимал, в отличие от многих своих партнеров и коллег, что меня арестуют, и хотел, чтобы люди понимали, какую позицию я отстаивал. Я первый раз говорил открыто, то, что действительно думал о политике.

Итак, 13 октября Михаил Ходорковский в Орле. Орловский губернатор Егор Строев попросил его взять под крыло какую-нибудь орловскую агроферму. Михаил Борисович обещал подумать и отбыл в Липецк.

Погода была нелетная, и принадлежащий «ЮКОСу» Т-134 не смог подняться в воздух. Но Ходорковский не хотел ждать. И в Липецк прибыли на автомобилях.

Там он отправился в Липецкий технологический университет, где прочел лекцию на тему «Нефть, экономика и общество». В середине лекции появился Липецкий губернатор Олег Королев, и они обнялись прямо на сцене.

«Затем Михаил Ходорковский ответил на вопросы студентов и объявил, что жертвует $1 млн. на развитие Липецкого техуниверситета.

Еще $1 млн. он подарил Липецкому педагогическому университету.

И третий миллион он обещал липецким предпринимателям во время встречи с ними», – писал «Коммерсант». [150]

Тогда Ходорковский говорил, что цель его турне по регионам – рассказать в «зонах ответственности» компании «ЮКОС» о том, как будет работать объединенная компания. А участвовать в президентских выборах он не намерен.

Его цель – «сделать «ЮкосСибнефть» могучей транснациональной компанией». [151]

Из Липецка он вылетел в Тамбов. Там встретился с губернатором Олегом Бетиным, пообещал денег, поговорил со студентами и бизнесменами.

После Тамбова был Белгород и Воронеж.

17 октября в прокуратуру вызвали Василия Шахновского и предъявили ему обвинение в неуплате налогов с физического лица. Отпустили под подписку.

В тот же день в качестве свидетелей вызвали на допрос в прокуратуру вице-президента «ЮКОСа» начальника правового управления адвоката Василия Алексаняна и адвоката Ходорковского и Лебедева Антона Дреля. Адвокатская палата запретила им давать показания, поскольку адвокат не имеет права давать показания по делу клиента. Вместо них в Генпрокуратуру приехал глава палаты Генри Резник.

А в «Коммерсанте» обсудили животрепещущий вопрос «Когда придут за Ходорковским?». Общее мнение: вообще не придут. То ли Генпрокуратура играет мускулами, то ли на бирже. На понижение акций «ЮКОСа».

До ареста оставалось меньше недели.

18 октября Ходорковский снова в Москве, открывает новые корпуса лицея в Кораллово. На празднике присутствует министр труда Александр Починок. Его появление сопровождает одобрительный шепот: «Не побоялся».

Губернатор Борис Громов был приглашен, но не приехал.

На церемонии Ходорковский выступает в защиту Василия Шахновского, который тоже присутствует, и говорит, что ему стыдно за Генпрокуратуру.

20 октября первый замгенпрокурора Юрий Бирюков заявил, что прокуратура планирует допросить Ходорковского еще раз. И что теперь речь пойдет не об «Апатите», а о налогах.

«В последнее время на сотрудников компании «ЮКОС» было заведено так много дел, что ко всем остальным сотрудникам, на которых дела не заведены, у Генпрокуратуры много вопросов», – отреагировал Ходорковский и пообещал с удовольствием ответить на все.

21 октября пресс-конференцию дает другой замгенпрокурора Владимир Колесников. «Есть серьезные претензии к ряду руководителей… Не скрою, некоторым из них будут предъявлены обвинения за ряд совершенных ранее преступлений», – сказал он и заметил, что не хотел бы видеть Ходорковского в тюрьме.

Да его предупреждают открытым текстом!

До ареста четыре дня.

Он бы еще успел.

Мне это напоминает историю Сократа, который отказался бежать накануне казни.

Но было ли это мудро?

– Я считаю, что он совершил ошибку, – говорит мне Леонид Невзлин. – Даже если он принял моральное решение не бросать компанию, не бросать арестованных ребят и показать всем, что это его страна и что он хочет быть полноценным гражданином: жить, работать и делать то, что считает нужным, в рамках закона.

Я думаю, что он совершил ошибку, по двум причинам. Во-первых, на свободе ему было бы проще воевать, в том числе и за арестованных.

И второе, я считаю (и не только я), что, когда у власти такие люди, как Путин and co, ГБшники среднего разлива, нет никакой предсказуемости в твоем будущем, если ты окажешься от них в полной зависимости, в заключении. И поэтому лучше туда не попадать.

Любая свобода лучше любой несвободы.

– Я тоже так считаю, – говорит Василий Шахновский. – Потому что Ходорковский в тюрьме… Понятие «ошибка» субъективно. Вот если говорить о сопротивлении, о борьбе, о сохранении компании. Конечно же, если бы Ходорковский остался, это бы был центр сопротивления. Ведь работа была дезорганизована абсолютно, были выбиты люди, и структура перестала существовать как единый механизм очень быстро. Степень ее живучести была достаточно высокой, но она боролась, как подлодка, каждый в своем отсеке. Потому что были профессиональные люди, порядочные в большинстве своем, сильные, толковые и т. д. Но единой системы не было. Потому что система была отстроена на Мишу. Вырубив его и отжав за границу еще несколько человек, они, конечно, очень дезорганизовали работу.

В этом смысле – ошибка.

Если он преследовал другие цели, как я могу оценивать, ошибка или нет? Ошибка то, что Иисус Христос фактически пошел на крест? Он же понимал, что его распнут. Это зависит от точки зрения и от цели, которую человек ставит. Я не знаю, какую задачу ставил Миша.

А с точки зрения компании, с точки зрения людей, которые в результате пострадали – это ошибка. Ведь пострадали сотни людей. Только в том или ином смысле преследуемых около сотни. Правоохранительными органами. У многих потенциальные, не формализованные риски. Таких людей в Лондоне 60%. А у скольких людей жизнь поломана, сколько потеряли работу! Выстраивали карьеру в течение 10—15 лет, и вдруг все сломалось.

21 октября, в тот же день, когда Владимир Колесников давал пресс-конференцию, начались обыски в банке «МЕНАТЕП СПБ». Искали доказательства налоговых нарушений.

22 октября предприниматели написали Путину очередное письмо о налоговом произволе властей, где просили о встрече. Подписал не только РСПП, но и предпринимательские объединения помельче: союз представителей среднего бизнеса «Деловая Россия» и объединение мелких предпринимателей ОПОРА. А также лично Михаил Фридман, Анатолий Чубайс, Владимир Потанин, исполнительный секретарь РСПП Игорь Юргенс и Михаил Ходорковский.

И сбор подписей продолжался.

Это была третья челобитная предпринимателей.

Если пишут челобитные, значит, нет в помине ни демократии, ни свободы.

Верный признак.

«Вместо борьбы со злостными неплательщиками правоохранительные органы взялись за тех, кто первым встал на путь открытого ведения бизнеса и раскрытия информации о своих доходах, – говорилось в письме. – Это приведет к обратному эффекту: сокрытию доходов и неуплате налогов. А аресты бизнесменов до суда дискредитируют бизнес».

В тот же день, 22 октября, Ходорковский уже в Самаре. Беседует и с губернатором, и с депутатами, но это не главное. Основное время (до пяти часов вечера) он тратит на общение со студентами и лекцию на тему «Как нам обустроить Россию».

На следующий день около десяти утра 25 человек в штатском явились в помещение Агентства стратегических коммуникаций (АСК), которое занималось предвыборной кампанией партии «Яблоко».

В ходе обыска изъяли серверы партии, документы партии и 700 тысяч долларов.

Представители Генпрокуратуры заявили, что обыск проводился в рамках дела ОАО «Апатит». В московском офисе на Кузнецком мосту по делу Мурманского Апатита.