Крылов - Николай Степанов

Не успел Иван Андреевич удобно усесться в кресле, как хозяин стал горячо доказывать ему величие произведений Шекспира. Выхватив из шкафа шекспировы сочинения во французском переводе, он начал декламировать сцену из «Гамлета», в которой Гамлет беседует с привидением. Гнедич представлял попеременно то самого Гамлета, то тень его отца с такими странными телодвижениями и таким напряжением, что ласкавшаяся к Крылову собака Мальвина бросилась под диван и начала прежалобно выть.

Николай Иванович понемногу успокоился и принялся доказывать преимущества древнеславянского языка, богатство которого можно сравнить лишь с греческим. Разговор перешел на современное положение вещей. Гнедич сказал, что среди его сослуживцев по департаменту есть передовые, свободомыслящие люди, которые занимаются литературой и входят в Вольное общество любителей наук и художеств, существующее уже несколько лет. Все они ненавидят деспотизм и тиранию. Разгорячившись, Николай Иванович даже прочел Крылову монолог вольнолюбивого Перуанца из своего стихотворения «Перуанец к Испанцу»:

Рушитель милой мне отчизны и свободы,О ты, что, посмеясь святым правам природы,Злодейств неслыханных земле пример явил,Всего священного навек меня лишил!Доколе, в варварствах не зная истощенья,Ты будешь вымышлять мне новые мученья?Властитель и тиран моих плачевных дней!Кто право дал тебе над жизнию моей?Закон? какой закон? Одной рукой природыТы сотворен, и я, и всей земли народы.Но ты сильней меня; а я — за то ль, что слаб,За то ль, что черен я, — и должен быть твой раб?Погибни же сей мир, в котором беспрестанноНевинность попрана, злодейство увенчанно:Где слабость есть порок, а сила — все права!Где поседевшая в злодействах головаБессильного гнетет, невинность поражаетИ кровь их на себе порфирой прикрывает!

Изуродованное лицо Гнедича побледнело и стало почти красивым. Он долго читал, словно бросая вызов тиранам, громко выделяя каждое слово стиха. Мечта о вольности, ненависть Перуанца к своему поработителю наполняли страстным напряжением его голос:

А! Се язык их душ, предвестник тех часов,Когда должна потечь тиранов наших кровь!

Наконец в изнеможении он опустился на стул. Стихи звучали как обвинение, как вызов тиранам. Крылов долго молчал. Стихи Гнедича ему были близки и глубоко взволновали. Таким и он сам был в молодости! Ведь Гнедичу двадцать два года, а ему почти вдвое больше. Нет, сам он уже не в силах выступать с поднятым забралом. Иван Андреевич пожал Гнедичу руку. Его оружие — сатира. Он будет бороться «вполоткрыта». Он станет современным Эзопом. И Крылов прочел Гнедичу басню «Волк и Ягненок». Ведь перед властью тирана, перед жестокостью и вероломством неумолимого хищника все они беспомощные ягнята, которые не могут настоять на своем праве, на справедливости:

У сильного всегда бессильный виноват!

VIII. 1812 год

Хвала тебе, наш бодрый вождь,Герой под сединами!Как юный ратник, вихрь, и дождь,И труд он делит с нами.О сколь с израненным челомПред строем он прекрасен!И сколь он хладен пред врагомИ сколь врагу ужасен!

В. Жуковский, Певец во стане русских воинов

Война

Наступил 1812 год. Надвигалась угроза войны. В столице тревожно передавались новости, полученные из Франции. Еще в минувшем году Наполеон отозвал из России своего посла Коленкура, стоявшего за сохранение мира между обеими странами. Рассказывали, что старик Куракин, наш посол в Париже, во время торжественного празднования именин императора в тронном зале Тюильрийского дворца имел пренеприятнейший разговор с Наполеоном, который жаловался на происки Англии, ссорящей французов с русскими. Говорили о намерении Наполеона заключить важный для него военный союз с Пруссией и Австрией, откровенно направленный против России. Это была вызывающая демонстрация подготовки к войне.

События принимали все более угрожающий характер.

Крылов был в курсе всех этих новостей, пересудов, сплетен. В салоне Олениных узнавались самые последние известия из-за границы, свежие новости из дворцовых кругов, передавались рассказы приезжих. Оленин, Батюшков, Гнедич, А. Тургенев взволнованно обсуждали полученные новости, горячились, ругали французов, порицали бездеятельность Александра I и его министров. Крылов молча слушал эти споры, хотя и был взволнован и расстроен положением дел. Воинственные планы Наполеона, угроза его нападения на Россию вырисовывались все определеннее, вызывали тревогу и беспокойство.

19 марта Иван Андреевич явился на очередное заседание «Беседы». Ее члены были в сборе и слушали адмирала Шишкова, который злобно говорил о Сперанском, об его злокозненном влиянии на государя. Шишков видел в Сперанском причину всех бед, называл его агентом Наполеона, врагом России. Шишкова охотно слушали и сочувственно ему поддакивали. Для консервативно настроенных членов «Беседы» Сперанский со своими проектами реформ, ущемлявших дворянские права, был ненавистным якобинцем. Подождав, пока разговор прекратился, Крылов при всеобщем молчании прочитал новую басню — «Кот и Повар».

В басне шла речь о словоохотливом Поваре, который вздумал усовещать нашкодившего кота Ваську. Многословные поучительно-благоразумные призывы к порядочности и послушанию мало повлияли на Кота, продолжавшего как ни в чем не бывало уплетать курчонка.

«Кот Васька плут! Кот Васька вор!И Ваську-де не только что в поварню,Пускать не надо и на двор,Как волка жадного в овчарню:Он порча, он чума, он язва здешних мест!»(А Васька слушает, да ест.)Тут ритор мой, дав волю слов теченью,Не находил конца нравоученью.Но что ж? Пока его он пел,Кот Васька все жаркое съел.

Трудно было не понять, о ком говорил Крылов в своей басне. Все присутствующие узнали в нахальном коте Ваське императора французов, который захватывал одну страну за другой, а аппетиты его отнюдь не уменьшались. Еще недавно он присоединил к своим владениям герцогство Ольденбургское, вопреки условиям Тильзитского мира наводнил войсками Пруссию и Польшу. И все это ему сходило безнаказанно. На протесты Александра Наполеон даже не ответил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});