Владимир Путин: третьего срока не будет? - Рой Медведев

Правительство заверяло российскую общественность, что все льготники, которые отнесены законом к категории «федеральных», смогут получить денежные компенсации из федерального бюджета. Хотя речь шла в данном случае о бюджете 2005 года правительство по поручению президента готовилось выдать федеральным льготникам денежные компенсации уже в конце декабря 2004 года. Но как смогут сделать все это регионы для «своих» льготников, которых набиралось по всей стране около двадцати миллионов человек?

Меньше всего проблем ожидалось в самой Москве, власти которой решительно критиковали еще с мая 2004 года новый законопроект. В Москве многие льготы введены еще в 1992–1993 годах не только для «заслуженных», но и для всех пенсионеров. Между тем в новом законе о монетизации льгот о каких-то привилегиях или компенсациях простым пенсионерам речи даже не шло. Москва обеспечивала всех пенсионеров правом бесплатного проезда на всех видах общественного транспорта. Кроме того, всем пенсионерам-москвичам доплачивалось к их пенсии из бюджета города от 700 до 1500 рублей компенсации «в связи с дороговизной столичной жизни». Неофициально эти доплаты называют «лужковскими».

Московское правительство и мэр города Юрий Лужков неоднократно делали заявления о том, что все существовавшие на конец июня 2004 года натуральные льготы для старых и больных людей, а также для ветеранов войны и труда будут сохранены. Если к ним добавятся еще и выплаты из федерального бюджета, то тем лучше – старые и больные люди, ветераны и инвалиды будут получать и натуральные льготы и денежные компенсации. В Москве есть около двадцати законов, которые регулировали вопросы, связанные с социальными льготами, в том числе и свой московский закон «О ветеранах». Эти законы не были отменены, как отменены 2 июля и 3 августа 2004 года многие федеральные законы о льготах и пособиях.

В законе о монетизации льгот, который принят 2 июля в первом чтении, содержалось весьма спорное положение о запрещении субъектам Федерации сохранять свои дополнительные меры по социальной поддержке ветеранов. Это вызвало протесты регионов, но наиболее решительно выступил против этого проекта Юрий Лужков. В заявлении, опубликованном 27 июля, Лужков говорил: «Если государство решило принять закон, то оно должно оставить возможность и право субъекту Федерации находить меры дополнительной поддержки своих ветеранов и льготников. Что сейчас получается? Государственная Дума приняла закон в первом чтении, и этот закон предусматривает запрет субъектам Федерации предоставлять дополнительные льготы своим ветеранам. Я спрашиваю, а почему вы ко мне в карман лезете? Почему вы считаете, что субъект Федерации не может распоряжаться своим бюджетом по своему усмотрению? Я говорю пожилым москвичам: мы в Москве имеем возможность сохранить все льготы, которые москвичи имели. Отменить их – недопустимо. Я обсудил эту проблему с Владимиром Владимировичем Путиным и сказал, что негоже так поступать с людьми, как трактует проект закона, принятый Госдумой в первом чтении. Если нужно проводить реформу, то она должна быть мягкой. Если государство не имеет стопроцентной возможности обеспечить льготников, то нужно предоставить субъекту Федерации использовать свои ресурсы. Тогда россияне не будут недовольны этой реформой. Реформа ведь проводится во имя человека» [95] .

Владимир Путин поддержал в данном случае Юрия Лужкова, и при втором чтении положения, которые ограничивали права регионов устанавливать дополнительные льготы, были из законопроекта устранены. На Охотном ряду и в Кремле в данном случае голос Москвы был услышан. Известно, что и некоторые другие относительно обеспеченные регионы и отдельные города не стали пересматривать свои прежние решения и законы, направленные на поддержку «своих» ветеранов и инвалидов. Но этот вопрос выходит за пределы нашего рассмотрения.

После 1 января 2005 года. Первая волна протеста

После наступления нового 2005 года для большинства льготников «федерального уровня» ничего не изменилось. Они сохранили прежние права на натуральные льготы, а многие дополнительно к ним получали и денежную компенсацию. Натуральные льготы обеспечивались региональными властями, а денежные компенсации шли из федерального бюджета. Однако никакого ликования по этому поводу не было даже среди тех, чье положение не ухудшилось, а несколько улучшилось. Всех раздражало множество неувязок и волокиты. У дверей при входе в отделы социального обеспечения и в местные пенсионные фонды после 10 января 2005 года выстраивались большие очереди. На ветеранские и пенсионные удостоверения нужно было получить дополнительные штампы, а в Москве пенсионеры должны были получить специальную «социальную карту москвича».

Большинство проблем возникло, как и следовало ожидать, на городском общественном транспорте. Почти во всей стране стоимость проезда на городском общественном транспорте увеличена на 30–40% – с 1 января 2005 года. Однако денежные компенсации, полученные старыми людьми во многих городах, были существенно ниже стоимости месячного проездного билета. Право бесплатного проезда на метро и других видах московского общественного транспорта не распространялось на жителей Подмосковья, многие из которых работают в Москве. Контролеры стали требовать от всех пассажиров предъявления паспорта с указанием на прописку. Это создавало сутолоку и давку и задевало не только жителей ближних городов Подмосковья, но и самих москвичей, которые далеко не всегда имели с собой паспорт.

С 1 по 10 января в России были фактически каникулы, так как длительность новогодних праздников законодательно увеличили, а после них шло православное Рождество, которое также считалось в новой России официальным праздником. На отдых и в отпуск отправились и многие из министров, некоторые из них продолжали отдыхать и 11 января. Но уже 12 января 2005 года спокойная жизнь и для многих старых людей и для правительства была нарушена.

Первыми начали протестовать жители городов ближнего Подмосковья. У старых людей, у инвалидов и у военнослужащих стали требовать полной оплаты проезда и в автобусах пригородного сообщения, и в метро, и в автобусах и троллейбусах в самой Москве. Для поездки в Москву и обратно нужно было заплатить от 70 до 100 рублей. Это было трудным делом даже для преподавателей военных академий, многие из которых живут в Подмосковье. Были отменены и бесплатные билеты для инвалидов в пригородных электричках. Бесплатный проезд на общественном транспорте был отменен для старых людей и во многих других городах, где эту льготу вводили еще в середине 1990-х годов по примеру Москвы. При этом простые пенсионеры не получали вообще никакой, даже мизерной компенсации. Именно эти пенсионеры, о которых в законе о монетизации льгот или в законе № 122 вообще ничего не говорилось, и составили основную часть протестующих.

К простым пенсионерам во многих случаях примкнули и ветераны войны и труда. Уже 12 и 13 января 2005 года несколько тысяч стариков перекрыли на выездах из Москвы Ленинградское и Волоколамское шоссе. ОМОН сумел с трудом оттеснить демонстрантов с проезжей части и открыть движение по шоссе лишь через четыре-пять часов. Отряды милиции действовали безо всякого энтузиазма. Работники милиции также были лишены по закону № 122 всех транспортных льгот и роптали. Забегая вперед, надо сказать, что с 1 февраля работникам милиции вернули право бесплатного проезда на городском транспорте, если они были в военной форме.

Сюжеты из ближнего Подмосковья были показаны по всем телевизионным каналам, и это стимулировало новые вспышки протеста во многих других городах. Уже 13 и 14 января манифестации пенсионеров состоялись в городах Владимир, Брянск, Курск, Нижний Новгород, Пенза, Самара, Казань, Уфа и Петрозаводск. В каждой из таких манифестаций участвовало от двух до семи тысяч человек. Лозунги были против правительства, против Фрадкова, Зурабова и Грефа, но и против Владимира Путина. Журнал «Коммерсантъ-Власть», издаваемый на средства Бориса Березовского, поместил почти на целой странице фотографию пожилой женщины из Самары, поднявший лозунг: «Путин – враг хуже Гитлера». В субботу 15 января массовые манифестации начались в разных районах Санкт-Петербурга. Эти манифестации вызвали множество откликов и в печати, и на телевидении и не только в России, но и во многих других странах. Газета «Время новостей» писала: «Беспрецедентные и наиболее массовые за последние пятнадцать лет несанкционированные уличные акции протеста в минувшие выходные дни потрясли Санкт-Петербург и совершенно парализовали центр города. Как радостно признавали сами участники манифестаций, город "перешел в руки пенсионеров", добивающихся безоговорочного восстановления всех льгот. По самым скромным подсчетам, на стихийные шествия и митинги в субботу пришло не менее десяти-двенадцати тысяч человек, причем существенная часть из них – немощные старики, ковылявшие по Невскому проспекту с палками, опираясь друг на друга. Примечательно, что произошло это почти через сто лет после Кровавого воскресенья; впрочем, в январе 1905 года манифестантов на улицах Петербурга было в десять раз больше.