Влюбленный халиф - Шахразада

— В сказках, мудрейший? — повторил Мераб слова мага.

— О да, друг мой. Ибо мы, войдя в ту скрипучую калитку, попали в настоящую сказку, тем более завораживающую, что тебе, юный Избранный, дано творить ее ровно столько, насколько хватит твоего воображения и знаний.

— О чем ты, маг?

— Выгляни в окно, мальчик. То, что ты увидишь, возникло в одну ночь. Город, сотворяя сам себя, сооружал то, о чем ты когда-то читал или слышал, о чем рассказывали твоему уважаемому отцу послы и что ты, толмач, пересказывал со слов посланников своему повелителю. Смотри же!

Мераб послушно подошел к окну и замер, не в силах сдержать возгласа восхищения. Каменные дома и дворцы, сады и скверы, мечети, храмы, молельни, пагоды, террасы — все, что только может себе представить, что может вспомнить изощренный разум, — все лежало сейчас перед взором Мераба.

— Аллах всесильный и всевидящий! — почти простонал Мераб. — Так вот почему те, кто хотел стать Избранными, всю жизнь копили знания! Вот почему они собирали их с такой же любовью, с какой красавица собирает драгоценности!

— Именно так, мальчик, именно так! О, как хотелось бы мне сейчас пройтись по каменным ступеням площадей! Как бы хотелось ногами, а не только глазами ощутить всю силу твоих знаний!

— Так ты хочешь стать обычным человеком? Все же хочешь… И твое решение окончательно?

— О да, друг мой, я хочу обрести тело. Пусть мне не дано будет сохранить ни крохи своих магических знаний, я готов обменять их на здоровое и крепкое тело, способное наслаждаться жизнью столь долго, сколько позволит Аллах всесильный, творец всего сущего под этим небом!

— Так знай же, маг, что отныне ты — обычный, обретший тело маг. Ибо не надо тебе обменивать гигантские свои знания на земную оболочку, более того, они есть такая же часть тебя, как и крепкие сильные ноги и умелые руки. Стань же человеком, оставаясь колдуном!

Мераб едва успел договорить, как из воздуха вышел, подобно старику Ждущему, подобно самой Хаят, широкоплечий, высокий, крепкий мужчина средних лет. В чем-то он весьма напоминал Максимуса, нашедшего приют в стране Мероэ, в чем-то походил на визиря Анвара, оставшегося в бесконечно далекой Джетрейе.

— Итак, мой друг, каковы сейчас твои ощущения?

Незримый маг, о нет, вполне зримый Алим повел сильными плечами, поднял к лицу ладони и несколько раз сжал пальцы в пудовые кулаки, провел рукой по волосам, взъерошив их. Потом сделал несколько осторожных шагов, проверяя, сколь надежны ноги. А потом… потом скорчил страшную рожу.

— О да! — Так мог ликовать проснувшийся лев, ибо голос Алима был теперь низким и гулким. — Они прекрасны! Жизнь прекрасна! И жизнь в человеческом теле во столько же раз прекраснее жизни бестелесной, во сколько прекрасно целое море живых роз по сравнению с цветком, забытым в древней книге.

— Ну, вот и отлично.

Мераб впервые ощутил сладость творения. Это было столь завораживающе, столь… необычно, не похоже ни на что вокруг, что ему захотелось за сегодняшний день еще сто, нет, тысячу раз испытать это необыкновенное чувство.

— Воистину, сейчас я могу понять, что ощущал Зевс-Громовержец, повелитель эллинов, или Марс-воитель, ведущий римлян в бой…

Горделивую фразу Мераба прервал женский смех.

— Однако, мой герой, недурные сравнения!

— Хаят, моя греза! Но это же… Это же прекрасно. Отчего ты смеешься?

— Оттого, любимый, что рада. Рада тому, что ты учишься столь быстро и хочешь успеть столь много!

— О да, прекраснейшая! Во сто крат больше, чем уже успел сделать! — Мерабу удалось вложить в свои слова тот тайный смысл, который был понятен только им одним.

Но Хаят не покраснела, напротив, она одарила юношу гордой и солнечной улыбкой.

— Так не медли же, мой властелин! Исполни все, что хочешь, и ни мгновения не сомневайся в силе своих желаний.

— Да будет так!

Юноша прикрыл глаза и… У распахнутых настежь дверей дворца появился экипаж удивительной красоты, запряженный четверкой лошадей.

— Мы отправимся в путь на этом!

Хаят покачала головой.

— Не сегодня, юный творец. Твоему другу столь желанна обычная пешая прогулка, что не стоит лишать его удовольствия.

— Тогда мы отправимся пешком. Но пусть к нашему возвращению будет готов ужин. И пусть… Да, пусть клумбы покроются цветами, пусть глициния увьет колонны. Пусть птицы всего мира совьют гнезда на верхушках храмов и за стрехами домов. Пусть берега реки покроются норами ласточек, а трудолюбивые бобры выстроят плотины чуть ниже по течению…

Мераб все говорил и говорил, все желал и желал. И одному лишь Алиму было слышно тихое пение — так может петь за работой златошвейка, наслаждаясь тем, что выходит из-под ее умелых пальцев. То пела Душа города, обретая тело.

Свиток двадцать седьмой

— А теперь, добрые мои друзья, пора отправляться! Я мечтаю заселить этот город — воистину город моих грез, жителями и жительницами, хочу украсить его чудесами из легенд и мифов всех народов. Чтобы Медный город не просто восстал из небытия… Чтобы он, впитав историю подлунного мира, стал поистине великим и вечным. Но не вечно мертвым, а вечно живым.

И вот наконец сбылась мечта Алима: он спускался вместе с Хаят и Мерабом по лестнице нового дома юного творца. И эти ощущения — сгибающиеся колени, твердь каменной ступени, поскрипывающая подошва одного из башмаков — были воистину куда более волшебными, чем сотня сотен бестелесных полетов вокруг… вокруг граната… Почему-то в голову Алима пришло название колдовской картины, которой суждено будет появиться лишь в далеком грядущем…

Мераб спустился первым. Он смеющимися глазами смотрел снизу вверх на прихрамывающего с непривычки Алима. Улыбающаяся Хаят стояла у него за спиной и тоже наблюдала, как Алим овладевает давно забытым умением ходить, дышать, открывать двери и завязывать развязавшиеся шнурки.

Шаги складывались в десятки, потом в сотни. Навстречу стали попадаться люди. Метельщик, зеленщик, молочница… Обогнали путников грумы, что вели пару вороных коней.

Встречные улыбались Мерабу, кивали, как давнему знакомому. Некоторые свой кивок сопровождали приветственными возгласами: «Халиф!», «Доброе утро, халиф!»

— Халиф? Какой халиф? Почему халиф? — наконец обернулся Мераб к Хаят.

— Не знаю, мой друг, — пожала плечами девушка, и ее лицо озарилось светлой, но хитрой улыбкой.

— Аллах великий, но почему халиф? — Мераб на миг забыл о цели своей прогулки по городу.

Однако всего на миг, ибо впереди открылась огромная долина с зеленеющей травой.