Отчаяние - Константин Лебедев

оказаться полезным, — через силу улыбнулся Итан.

— Пойдем, будешь помогать, — мистер Рокуэл явно торопился, не давая Кэру оставаться в каюте дольше, чем того требовала необходимость.

Весь оставшийся день лейтенант помогал в лазарете. Качка утихала и в какой-то момент практически полностью исчезла. Когда доктор его все же отпустил, Итан нашел в себе силы подняться на палубу. Море было идеально спокойным, а ночной небосвод открыл взору отважных мореплавателей свой лучший наряд, мерцающий отблеском тысячи звезд.

Вдохнув свежего воздуха и оглядевшись по сторонам, Кэр испугался, так как сперва палуба показалась полностью вымершей. Не заметил он никого из-за того, что на палубе не осталось ни одного человека, способного стоять на ногах. Облокотившись о мачту, неподалеку сидел Артур и курил трубку. Только Создателю было известно, каким чудом ему удалось сохранить табак сухим в таком хаосе.

— Как думаешь, мы погибли в том шторме? Не верю, что море может быть таким спокойным, а ночь такой тихой и прекрасной, — еле слышно прошептал дипломат.

— Сомневаюсь, всегда надеялся, что в лучшем мире мое тело не будет испытывать боли, — выдавил улыбку Итан.

— Мы потеряли корабль адмирала Хариса. Ты не видишь его на горизонте?

Кэр огляделся по сторонам, но повсюду был один и тот же пейзаж без единого намека на флагман.

— Как мы теперь их найдем? — спросил лейтенант, но ответа так и не получил.

Обернувшись, Итан увидел, что мистер Кэмбел уснул, уронив свою трубку. Кэр забрал ее и с наслаждением затянулся. Оглядывая палубу, он, к своему удивлению, заметил стоявшего за штурвалом инквизитора. Лейтенант поднялся к нему, обнаружив рядом капитана и штурмана, лежащих прямо на палубе. Дункан крепко спал.

— Потери? — спросил Хольт.

— Нам всем очень повезло. Сегодня море никого не забрало, — радостно ответил Кэр.

— Вы хорошо потрудились, лейтенант. Можете отдыхать, — вяло шевеля пересохшими от соли губами, приказал Рэджинальд.

— Я присмотрю за кораблем, капитан, вы тоже должны отдохнуть. Не беспокойтесь, я забочусь о своей пастве, — произнося эти слова, инквизитор скорее обращался к Кэру, приказывая помочь Хольту, чем спрашивал мнение капитана.

Итан спустил находящегося в полуобморочном состоянии Рэджинальда Хольта в его каюту. Стоило только лейтенанту уложить тело моряка на кровать, как тот моментально уснул. Кэр посчитал своим долгом проконтролировать действия инквизитора и вернулся к штурвалу.

— Никогда не верил в знаки, но, судя по всему, Создатель действительно не хочет, чтобы мы продолжали наше путешествие, — обратился он к Йону.

— Умоляю тебя. С неба упало несколько капель, и ты решил, что Создатель подает нам знак? — вмешался в еще не начавшийся диалог только что открывший глаза штурман, расплывшийся в саркастической улыбке.

— Мистер Грин, я уже начал думать, что вы стали на шаг ближе меня к Творцу, — произнес инквизитор, и Кэр готов был поспорить, что под маской Йона скрывается улыбка.

— Отдохните, мистер Кэрил. Я прослежу за нашим святошей. Позови Иону, пускай сменит меня через полчаса, — приказал лейтенанту штурман.

Итан охотно выполнил его поручение, грезя только о мягкой постели. Лейтенант не помнил, как добрался до своей каюты.

Глава 10. Саботаж

Весь следующий день экипаж корабля напоминал своим видом живых мертвецов. Настоящим чудом стало то, что шторм не унес ни одной жизни. Было множество травм разной степени тяжести, но все они уже не угрожали здоровью. На горизонте не было ни единого намека на флагман. По приказу рассматривающего такую возможность адмирала«Отчаяние» должен был бросить якорь и оставаться на месте. «Последний шанс» же, вычеркивая сектор за сектором, рано или поздно должен был найти своего собрата по экспедиции.

Кларк и мистер Нортхэм пришли в себя и быстро восстанавливались. Питу, который всю эту ночь провел в лазарете под присмотром доктора Рокуэла, тоже удалось взять себя в руки. Несмотря на то что никто из офицеров не собирался обвинять лейтенанта в произошедшем с мистером Кормаком, он весь день старательно избегал встречи с ними.

Решение бросить якорь стоило кораблю разорванной в нескольких местах обшивки и глубоких трещин, прошедших по носу. Как только Кларк смог стоять на ногах, он сразу же приступил к ремонту. Родрик занялся восстановлением тех парусов, что успел разорвать шквальный ветер до того, как морякам удалось их убрать.

К обеду капитан выстроил весь экипаж на палубе и объявил благодарность за проявленную решительность и смелость в сражении со стихией. Бурную радость вызвало его распоряжение о выдаче тройной порции эля за сегодняшним ужином. Однако, как капитан ни старался, он не мог прекратить распространение слухов. Многие суеверные моряки были твердо уверены, что шторм является карой Создателя за ту дерзость, с которой путешественники продолжали свое путешествие на запад.

Были даже те, кто утверждал, что корабль проклят. Отныне в любой проблеме «Отчаяния» моряки видели мистическую составляющую. Страх, зародившийся на нижних палубах, быстро поднимался до верхушек мачт. Хольт потребовал от своих офицеров пресекать все подобные рассуждения, пока ситуация совсем не вышла из-под контроля. Вечером они собрались за столом практически в полном составе. Только мистер Грей, меньше всех уставший за время шторма, вызвался дежурить на палубе.

Их собрание скорее напоминало ужин в лазарете, нежели привычное застолье. Каждое движение поврежденной рукой отдавалось сильной болью в теле доктора. Мистеру Нортхэму было тяжело смеяться из-за вмятин, оставленных страховочным тросом. После каждой шутки штурмана он хватался за больные ребра. Зеленое лицо мистера Кормака говорило о том, что плотник в любой момент готов расстаться с содержимым своего желудка. Вчера он хорошенько наглотался морской воды и сегодня не мог смотреть на еду без отвращения. Иона с завидной регулярностью сгибался в очередном приступе кашля. Остальные офицеры выглядели максимально истощенными. Дункан и Артур всеми силами старались поднять всеобщее настроение за столом, но и их силы не были безграничными.

Ночью Кэра разбудил посторонний шум. Сперва он не придал ему значения, но в темноте неожиданно раздался звук стали, извлекаемой из ножен. Этот легкий скрежет Итан не мог перепутать ни с чем. Лейтенант подскочил на кровати, приготовившись защищаться. В каюте стояла полная тьма, не позволяющая разглядеть ничего дальше вытянутой руки. Со стороны соседской кровати слышался неразличимый шепот.

— Пит? — собственный голос показался Итану необычно громким на фоне звенящей тишины.

Ответа не последовала. Безумный шепот не прекращался и сейчас навевал больше ужаса, чем звук высвобождаемого оружия.

— Пит? Все в порядке? — повторил Кэр, так и не дождавшись ответа.

Итан прищурился, пытаясь разглядеть хотя бы силуэт товарища, но тщетно. Поднявшись с кровати, он на ощупь нашел свечу. Выбитая искра осветила деревянные стены их скромной обители. Юный мистер Колгрейн сидел на своей кровати, монотонно склоняясь к своим ногам. В правой руке он сжимал кинжал, в котором отражалось слабое пламя свечи.

Каждый раз, когда его тело разгибалось, лезвие делало надрез на тыльной стороне левой руки. На палубу капала кровь, вызвав в голове Кэра воспоминание о ночном нападении одержимых на «Отчаяние». Итан моментально подскочил к лейтенанту и остановил его руку прежде, чем ему удалось сделать очередной разрез.

— Какого черта ты делаешь?! — полушепотом выкрикнул Кэр, но первый лейтенант его не слышал.

Зрачки аурлийца были пугающе расширены. Итан поднес свечу, но они не уменьшились даже под воздействием яркого света. Губы безумца нашептывали нечто бессвязное. Иногда манера речи Пита немного изменялась, словно он разговаривал сам с собой разными голосами. Кэру потребовалось несколько раз ударить ладонью по лицу лейтенанта, чтобы привести того в чувство.

— Какого черта?! — повторил вопрос напуганный Итан.

Пит выглядел растерянным. Он долго осматривал окружающую его обстановку, пока взгляд не остановился на собственной руке, из которой обильно вытекала кровь. Пазл сложился, и бурное поведение Кэра стало легко объяснимо. Когда он решился заговорить, голос его немного дрожал и казался тоньше обычного.

— Прости.