Ты никогда не исчезнешь - Бюсси Мишель

Он гордился собой до тех пор, пока в кармане не завибрировал телефон. Дотянуться до него никак не получалось, оставалось только слушать, как назойливые звонки сменяются его собственным голосом на автоответчике, предлагающим звонившему оставить сообщение. Наконец прорвался голос Лазарбаля.

«Алло? Алло? Смелости не хватает ответить? Я не люблю, когда меня за дурака держат, а вы меня поимели, засадили по самые яйца!»

Нектер медленно съехал на обочину. Да он ответил бы, если бы мог.

«Я только что звонил Леспинасу. Настоящему! Из Бесса. И он понятия не имел о том, что какой-то прохиндей выполняет за него работу».

Машина мягко ткнулась в грязную кучу снега, листьев и веток, собранную снегоуборочной машиной.

«Так вот, пока я не знаю, кто вы такой, но уж поверьте, я вас найду. И тогда поговорим!»

Короткие гудки.

Колеса «Рено» прокручивались, застряв в выбоине.

В кармане куртки Нектера лежали результаты ДНК-теста, полученные от Бурсу в шесть утра, Нектер их распечатал, оставалось только доставить бумаги.

51

8:32

— Странно, что Нектера до сих пор нет. — Савина начала паниковать. — И странно, что он не отвечает. И странно, что…

Она так трогательно беспокоилась. Способна ли она поцеловать Нектера, если он появится? И признаться ему, что страшно боялась, что не хочет его терять… что любит его?

— Поеду его искать! — объявила Савина. — Все-таки у меня полный привод и зимние шины. А по радио сказали, что в течение часа ожидается настоящая буря.

Конец ее фразы потерялся, заглушенный грохотом. Завоняло паленой резиной. Мы обе, обалдев, смотрели, как ко двору фермы подкатывает старый «Рено» Патюрена. Из-под капота валил дым, как если бы осторожный Нектер всю дорогу гнал на первой передаче, белый кузов был заляпан грязью, растаявшим снегом, прилипшими листьями и десятками отпечатков рук — казалось, целый полк выталкивал машину из сугроба.

Нектер Патюрен вылез наружу, слегка раскорячив ноги на манер почтальона с Дикого Запада, который, загнав коня, вырвался из засады индейцев. В руке он держал конверт.

— Я привез. Пожарным из Ла-Бурбуль пришлось вытаскивать меня из ямы, но я это привез.

Я еле сдерживала желание выхватить конверт у него из рук.

— Савина мне рассказала про ваше пари. — Нектер как-то криво улыбнулся. — Ресторан каждый вечер до пенсии, если ДНК совпадают.

Я была в шаге от него, но Нектер не отдал мне конверт, а поднял руку:

— Доктор Либери, я был уверен, что вы врете. Что вы свихнулись и все выдумали. Мне подсказывала это интуиция… Но Боколом лопухнулся в очередной раз.

Наконец он сунул мне конверт и принужденно усмехнулся:

— Савина, похоже, придется тебе теперь вкалывать сверхурочно или научиться готовить.

Я разорвала конверт и бросила его на снег. Едва взглянув на логотипы, печати и китайские иероглифы внизу, сразу перешла к результатам.

Тест ДНК № 17854 — Сравнение образцов 2021—973 (Эстебан Либери) и 2021—974 (Том Фонтен):

Генотипы двух предоставленных образцов полностью идентичны.

Уровень надежности 99,94513 %.

Следовательно, оба предоставленных образца получены либо от одного индивида, либо от монозиготных близнецов.

Я едва успела осознать, что означают эти слова. ДНК может совпадать у близнецов! Том и Эстебан близнецами быть не могут… А значит, каким бы невероятным это ни казалось, у них в точности та же телесная оболочка, они — один и тот же человек!

Я едва успела услышать, как Нектер у меня за спиной крикнул Савине:

— Нам с этим не разобраться, я звоню в полицию… И пусть они экзорциста с собой прихватят!

Я распахнула дверь дома, я же знала, что она никогда не запирается. Меня догнала Савина:

— Погодите.

Не слушая ее, я вошла, повторяя снова и снова:

— Я должна защитить Тома!

— Это взяли на себя полицейские, — стала успокаивать меня Савина. — Здесь оставили эту девочку, Женнифер Лушадьер.

— Нет, Савина, — возразил подбежавший тем временем Нектер. — Лушадьер вчера вечером ушла домой. Жандармы решили, что все спокойно и ей незачем здесь оставаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мысль, как Нектеру удается одновременно быть таким медлительным во всем, что он делает, и так хорошо осведомленным, промелькнула у меня в голове за долю секунды.

Я кинулась к лестнице.

— Полицейские никогда не поверят в эту историю с реинкарнацией! Они ограничатся расследованием в рамках их представлений о реальности. Это все равно что искать убийцу, надеясь, что он пробежит под единственным горящим фонарем… Аманди-и-ина! — заорала я во всю глотку. Даже если эта упрямая ослица накачалась валиумом, я ее разбужу!

Я услышала голос Савины, бежавшей следом за мной:

— Нет, Мадди… подождите… дождитесь полицейских.

Я ворвалась в комнату. Амандина лежала на боку. На тумбочке у изголовья стояла чашка с чем-то липким.

— Амандина, проснитесь! Том говорил вам, что хочет сменить телесную оболочку? Отправиться в затонувший мир? Возродиться в душе другого ребенка?

Амандина не отвечала. В полной отключке. Я метнулась через площадку:

— Том. То-о-ом!

Дорогу мне преградила Савина в своей форме сибирского агента КГБ.

— Тише, Мадди. Мы получили результаты теста ДНК. В них и правда есть что-то непонятное, теперь мы это знаем. Мы на вашей стороне, и мы это скажем, но давайте предоставим действовать полицейским.

Я ее оттолкнула и настежь распахнула дверь. Я хотела видеть Тома.

И застыла на пороге.

Тома в комнате не было.

Не веря своим глазам, я смотрела на смятую постель, отброшенное одеяло, пижаму на стуле у кровати — значит, Том оделся и куда-то ушел посреди ночи.

Все повторялось, все повторялось.

Я кинулась к комнате Амандины:

— Где Том?!

Она не пошевелилась. Может, считала все происходящее вокруг кошмаром и не желала в это верить?

Савина схватила меня за руку:

— Мадди, пожалуйста, успокойтесь.

— Вы что, не понимаете? Эстебан пропал утром в свой день рождения, когда ему исполнилось десять лет! Все повторяется, все повторяется!

Нектер стоял внизу, на первом этаже.

— Ни к чему там не притрагивайтесь! — распорядился он. — Если Тома похитили, если эта комната — место преступления, каждая мелочь может иметь значение.

Он и на три ступеньки подняться не успел, а я уже вытаскивала ящики комода и переворачивала вверх дном. Книги, тетради, листки бумаги… Я лихорадочно обшаривала комнату Тома. Найти, что-нибудь найти, какую угодно подсказку. Десять лет назад я не справилась. Это не должно повториться. Я должна понять, куда он пошел. Кто его туда потащил…

Я сорвала все вешалки в шкафу, свалив в кучу рубашки, штаны и пуловеры. Изо всех сил пнула заднюю стенку шкафа, пробив фанеру. Никакого тайника там не было.

— Мадди, не надо! — пыталась образумить меня Савина.

Найти, я должна найти!

Через открытую дверь я видела Нектера с телефоном, прижатым к уху, — наверное, хотел вызвать подкрепление. Он что, ничего не понял?

Я сдернула простыни, скинула на пол подушки. Ничего!

Но что-то должно найтись, твердила я себе, я нужна Тому, он в опасности. Полиция мне не поверит, как не поверила десять лет назад, полиция только потеряет время.

Савина молча стояла у меня за спиной. Впервые она не знала, что делать.

Я вцепилась в матрас, попыталась его сдвинуть, но ничего не получалось, мне казалось, что силы меня покидают, словно кровь, вытекающая из раны. Я умоляюще взглянула на Савину.

Помогите мне, помогите.

Она вздохнула — и я увидела, что она тоже скатилась в иррациональное. Поздно отступать, мы спускаемся в ад, потом, когда поднимемся на поверхность, объясним то, что можно объяснить. Мы в четыре руки толкали матрас, наконец он сдвинулся и упал на пол, подняв тучу пыли. Я закашлялась, глаза щипало, сначала я только и увидела, что несколько сломанных и так и не починенных планок.