Дао воина - Сергей Самаров

– Я – «Анчар»… Здесь многое не так… Пленных нет…

– Каких пленных?

– Тех, которых мы связывали… Они их развязали… Значит…

– Что?

– Чтобы развязать, надо подойти сзади… С этой стороны никто не прорывался… И теперь у нас нет ни одного живого свидетеля… Но и это не все…

– И что?

– Мы в полном окружении, но нас в плен не берут… За что нас щадят?

– «Рапсодия»… – решился Клишин. – Оставайся на месте. Иду к тебе…

3

Выучкой спецназ МВД вполне в состоянии потягаться со спецназом ГРУ, разве что как более молодому подразделению ему традиций не хватает. Но натаскивали ребят по полной программе, в том числе и в горных условиях на недавно созданном полигоне в Краснодарском крае. И даже в ситуации незапланированного, неподготовленного, скоротечно возникшего боя никто из «краповых» не растерялся и не засуетился. В отряде все бойцы проверенные, во многих сложных операциях участвовали. И к противнику относиться умеют правильно – уважают его силу, но не уважают его принципы. И сами под пули зря не лезут, чтобы показать не всегда уместное личное геройство, и противника за подобное наказывают по полной программе – смертью. Бой возник быстро и начал развиваться стремительно. И задачи для всех групп определились сразу. Группа лейтенанта Пономарева, которую догнал старший лейтенант Романов, чтобы лично попытаться выручить попавшего в беду лейтенанта Луспекаева с товарищами, взяла на себя задачу не только отбиться от автоматчиков, обстреливающих село, а полностью уничтожить противника.

От забора к забору, от угла одного дома до угла другого дома передвигались бойцы. И все с предельной аккуратностью, используя каждую неровность почвы, хорошо еще, что она в этих местах гладкостью не отличается…

Наблюдая за действиями бойцов, Романов убрал переговорное устройство в нагрудный карман «разгрузки» включенным. И разговоры других слышит, и сам, когда следует, может чуть-чуть голову склонить и отдать команду. Единственная неприятность, антенна «переговорки» так торчит, что можно глазом напороться.

– Луспекаев… Отзовись…

Тишина…

– Луспекаев! – зовет и лейтенант Пономарев.

И вдруг:

– Он тебя зовет… – голос с грубым акцентом, простуженный, наглый. – Плачет и зовет… Больно ему и страшно… Приходи… Говорить будем, как мужчина с мужчиной… Мы тебя ждем… И твоя голова будет хорошо на моем заборе смотреться…

Пауза длилась недолго.

– Я – старший лейтенант спецназа МВД Романов. Давай-ка познакомимся…

– Мы с тобой познакомимся… Я тебе обещаю… Приходи…

Пугает… Попугать они любят, хотя на самом деле вовсе не такие страшные, какими желают показаться. И, когда старший лейтенант Романов со своими «краповыми» бойцами подойдет ближе, боевики будут спасаться бегством, забыв про свое хвастовство. Такое уже не раз бывало. А если село рядом оказывалось, то в селе прячутся, за женские юбки, под которые законы Востока заглядывать не позволяют даже спецназу. Такой народ…

Но очень плохо, что переговорное устройство Луспекаева в руках врага. Значит, боевики слышит все, о чем говорится. Можно было бы и «дезу» гнать, но сейчас не до того… «Деза» всегда продумана должна быть, заранее заготовлена.

– Место специально для тебя отыскали хорошее, двигай вперед… – смеется боевик. – Поле – в футбол играть можно… Я не буду в тебя стрелять… Тебя пулемет найдет… Но от пулемета, Романов, прячься, а то я не смогу с тобой поговорить…

Романова подмывало с издевкой предположить, что пулемет замолчал не потому, что ищет цель, а потому, похоже, что пулеметчика нашли спецназовцы Согрина и Клишина, обескуражить противника и одержать хотя бы эту маленькую победу в словесном поединке. Но он вовремя сдержался. Пусть боевик верит в поддержку, которая может и не прийти.

– Ладно, до встречи, головорез… Голову я у тебя отрезать не буду, я не варвар, в отличие от тебя… Я что-нибудь другое придумаю… Надеюсь, у тебя есть, что отрезать… Готовься… Всем! Переключить «переговорки» на запасную волну!

Так лучше… Конечно, имея в руках переговорное устройство, запасную волну боевики могут тоже поймать. Но на это надо время. Хотя бы полчаса. Только случайность может им помочь снова вклиниться в разговор «краповых» сразу. Но Романов надеялся, что боевикам не повезет. Он выждал тридцать секунд, переключил свою «переговорку» и тут же дал команду:

– Группа Пономарева! За мной, перебежками…

И первым перепрыгнул забор, чтобы преодолеть сорокаметровое поле, смахивающее на полигон для учебных стрельб. Боевики, как и обещали, не стали стрелять сразу, предоставляя поле деятельности для пулеметчика. Это и помогло обойтись без жертв. Пулемет на призыв не откликнулся, и когда из леса все же заговорили автоматы, было уже поздно. «Краповые» достигли опушки, усеянной высокими кустами. Цепляясь за стволы и ветви, они преодолели первый, достаточно крутой подъем и вошли в непосредственную близость с боевиками. В таком бою, когда на раздумья отпускаются ничтожные доли секунды, когда противник может появиться перед тобой в любой момент, все решает выучка, умение реагировать без раздумий и правильно, навык стрельбы на звук. Здесь «краповые» сразу почувствовали свое преимущество. Короткие очереди зазвучали одна за другой, и сопровождением им стал треск кустов. Боевики, не ожидавшие, что федералы так быстро окажутся рядом, не просто отступали, а убегали.

– Искать группу Луспекаева… – отдал команду старший лейтенант.

– Здесь они… – не по «переговорке», а вслух хрипло сказал кто-то справа. Жестко сказал, и по тону было ясно, что произошла трагедия и исправить уже ничего невозможно.

Романов шагнул за кусты. На маленькой полянке, истерзанные выстрелами, лежали окровавленные тела трех их товарищей. Головы, слава богу, несмотря на угрозы, им никто не отрезал, но стрелять в них, похоже, продолжали и в мертвых.

– А пленные где? – спросил Романов, оглядываясь.

– Пленных нет… Унесли… – сказал лейтенант Пономарев.

Унесли парней, одетых в форму «драконов». Но не стали уносить своих убитых, и даже нескольких раненых бросили. Бросили своих, унесли тех, кто демаскирует их операцию. Это Романов понял отчетливо.

– Продолжать преследование. Стрелять на уничтожение… – скомандовал Романов и провел стволом автомата наотмашь, простреливая хлесткой очередью кустарник орешника, через который кто-то безуспешно стремился продраться. – Если сможем, пленных надо отбить… Или их тела… Надо, ребята… Вперед! И не слишком рассеиваться… Пономарев, возглавляешь преследование. Если здесь есть спецназ ГРУ, соединись с ними. Стрельбу слышишь?..

– Слышу. Правее и выше…

– Старайся гнать туда, на звуки стрельбы…

– Они сами туда идут. На соединение.

– Я возвращаюсь в село. Как закончите, захватите тела погибших. И боевиков тоже… Старайтесь держать связь. Докладывайте. Все…

Как ни велико было желание старшего лейтенанта лично возглавить преследование и завершить уничтожение банды, он его в себе все же подавил. Романов, несмотря на невысокое звание, все же командир, который отвечает не только за себя и за своих людей, но и за выполнение поставленной задачи. А задача ему поставлена однозначная – обеспечить охрану следственной бригады. Значит, место его рядом с ней.

Спуск со склона нетруден, но он показался старшему лейтенанту долгим и неудобным. Наверное, потому, что он прислушивался к происходящему за спиной и одновременно по характеру стрельбы пытался определить, что происходит выше, где спецназ ГРУ ведет бой с бандитами, обстрелявшими село.

В самом селе, когда Романов в него вернулся, стояла тишина. Улицы пусты, дворы пусты. Только стволы автоматов «краповых» хищно торчат из-за каменных заборов, выискивая себе цель.

– Всем! – сказал Романов, слегка склонив голову к «переговорке». – Продолжать режим боевого охранения. Иностранцев в зону обстрела не выпускать. Лиханов? Ты где?

Группу лейтенанта Лиханова Романов выслал на склон сопки чуть раньше, чем сам вместе с группой лейтенанта Пономарева атаковал боевиков. Тогда еще непонятно было, что за люди обстреливают село со склона и что за люди атакуют группу лейтенанта Луспекаева. Сейчас Романов понял, что это, скорее всего, одна и та же банда. По крайней мере, обстрел села автоматчиками прекратился.

– Я на склоне. Позиция оставлена. Только пустые гильзы… И лужа крови. У них раненый… Или убитый… Кто-то из наших зацепил…

– Я два раза в ту сторону стрелял… – сказал снайпер старший лейтенант Кустов. – Кусты шевелились… но видно никого не было…

– Мог бы и пять раз выстрелить… – проворчал Лиханов. – Другим пришлось бы меньше шевелиться…

– Я вообще-то сопку контролировал. А те кусты на сто десять градусов в сторону…

– Что на сопке? – спросил Романов.

– Ничего. И, кажется, уже никого. Там где-то рядом бой идет. Боевикам не до нас… Их прижали «волкодавы»…