Птица в клетке - Илья Демеш

встают. Генин провалился под землю, на месте атаки остался небольшой кратер.

— Suka, — рефлекторно вырвалось у Неджи.

— Вот мы и остались наедине, — ласково протянул бывший шиноби Камня. Почему, если он нукенин и открестился от деревни, то продолжает работать на неё?

Одному стоять против противника было очень тяжело. Ни о каких контратаках и речи не шло. Сплошные увороты да танцы вокруг противника, лишь бы протянуть и чутка разорвать дистанцию. Пока они кружили, он вновь вернулся к тому кратеру, где лежал Ли, Неджи начал отступать дальше. Товарищ поднялся, несмотря на последний пропущенный удар, и приклеил к нукенину с пятерку взрывных печатей. У него не было глаз на затылке, и диверсия прошла успешно, правда удар с разворота отправил Ли в полёт и тот кубарем покатился по земле, ударившись головой в ствол дерева. Неджи сложил печать и подорвал нукенина. Тот выдержал, но сияние очага чакры ослеплять перестало.

Хьюга встал в нижнюю стойку. Ток чакры ускорил свой бег, всё как тогда, на тренировке. Шаг — и он оказался перед врагом. Тот, ошеломлённый взрывом не успел среагировать должным образом. Два удара. Излишки той мощи, что появилась после ускорения тока чакры, была направлена на кончики пальцев, чтобы создать более плотную иглу. Неджи почувствовал, как эта тонкая плёнка порвалась и удары достигли цели. Плечо и нижняя часть шеи. Ещё два — солнечное сплетение и левое плечо. И ещё четыре — три тенкецу брюшной полости и сердце. Чакроканалы Неджи горели от перенапряжения, пошевелиться было невозможно, всё тело разносилось дикой болью. Нукенин сплюнул кровь прямо в лицо Хьюга, поддерживать свою защитную технику он не мог из-за нарушившейся циркуляции чакры, и она рассеялась. Вот сейчас бы его обклеить взрывными печатями, но Ли не железный.

Кулак встретился с лицом Неджи. Удар вышел мощным, несмотря на перекрытые тенкецу. Генин влетел в дерево и мог только смотреть, как он приближался. Чакроканалы горели, тело не слушалось и было ватным, благо никакого перелома не ощущалось. Слух обострился, Бьякуган погас. Нукенин шёл навстречу крайне медленно. Лицо и часть жилета были покрыты кровью. Его собственной кровью.

Каменная сфера разлетелась на осколки от мощного взрыва, в центре которого стоял Гай, окутанный густой и ярко-зелёной аурой, словно спелая листва. Его кожа покраснела, вены на шее и лице вздулись, волосы стояли торчком. Трое нукенинов были разбросаны по округе и горели огнём, который не гас даже под проливным дождём. Джонин обернулся и в одно мгновение оказался рядом с последним нукенином.

Наставник обрушил град ударов на неприятеля. Их скорость была такова, что воздух воспламенялся от трения кулаков. Нукенин покрылся таким же пламенем, как и те трое, что были в сфере вместе с Гаем.

— Утренний Павлин, — проговорил он, вернувшись к нормальному состоянию.

Всю поляну накрыл лиловый дым, от которого начало першить в горле. Неджи активировал Бьякуган, несмотря на всю боль, которую он вызывал.

— Гай, сверху враг. На дереве прямо над нами, — только и успел крикнуть Хьюга, после чего раскашлялся, выхаркивая кровь.

Джонин исчез где-то вверху, а слева, прямо рядом с Неджи, в облаке дыма появился ещё один шиноби, сжимая рукоять катаны, после чего вытащил её из ножен.

— Твои глаза мешают, — сказал мечник, но вместо того, чтобы закончить дело обернулся назад.

На пределе слышимости появился шум, схожий с треском молнии. И стремительно становился громче. А затем небесно-голубая вспышка проткнула грудь мечника насквозь, рассеяв при этом лиловый дым. Этой вспышкой оказался тот седой шиноби Конохагакуре, на помощь которому они спешили. Половину лица скрывала маска, один глаз зажмурен, а другой, через который проходил глубокий шрам, сиял алым цветом. Чёрный узкий зрачок, вокруг которого вращались три запятых, притягивал взгляд и завораживал. Манил… В нём можно было утонуть.

— Успел, — прошептал он, скинув труп шиноби в сторону. Рука по локоть была покрыта алой кровью.

Раздался грохот. Дым развеялся полностью. Источником шума оказался Гай. Он, сидел на границе воронки и пытался восстановить дыхание, вид он имел уставший, весь покрыт потом и вражеской кровью. А в центре воронки человеческое тело.

— Спасибо за помощь, Гай, — сказал беловласый шиноби. Видимо, это он был тем самым Какаши…

Глава 10: Трель пересмешника

Неджи окинул взглядом опушку, что послужила ареной для боя. Дождь не сильно мешал обзору, хоть и Бьякуган не был активен. Она, некогда уютная и полная своей дикой красоты, сейчас была изуродована ямами, камнями, спрессованными комьями земли и телами шиноби. Запахи вновь начали резать нос. Несмотря на то, что дождь потушил горящий труп, зловоние от сгоревшего человеческого мяса никуда не исчезло, а напротив, смешавшись с приторно сладким запахом дымовой завесы, вызывало тошноту. Неджи не удержал всё в себе. В нескольких метрах впереди зиял огромный котлован, в центре которого успокоилась смятая кровавая масса, бывшая когда-то смертельно-опасным ниндзя, и изредка подрагивала.

— Это был Первичный Лотос, — по голосу было слышно, что Гай устал. Дыхание глубокое, а сам наставник то и дело пытался прокашляться, но не мог. — Запретное Тайдзюцу Листа, — было ли это желание продолжать обучать своих учеников, или очередная попытка выставить себя в лучшем виде, Неджи не мог определить.

— Понятно, — все тело горело, а глубоко вдохнуть генин не мог — ребра трещали, разрождаясь дикой болью, та щека, куда прилетел удар от нукенина, казалось, распухла в несколько раз. Он чувствовал себя ровно так же, как после пинка посла из Кумогакуре.

Неджи попытался встать, но появившийся рядом седовласый не позволил подняться.

— Тебе нужно прийти в себя, не тревожь раны, — только и сказал он, закрыв протектором свой пылающий алым взгляд. Это определенно был Шаринган, но откуда? Ведь живых Учих осталось только двое, да и только в одном глазу…

— Справедливо, — Хьюга не стал спорить с более опытным шиноби и разлёгся поудобнее на мокрой и холодной земле. Заболеть он не боялся, но забившаяся в волосы грязь определенно станет проблемой.

— Какаши, сколько ещё целей? — Гай заметно посвежел и аккуратно, пытаясь лишний раз не тревожить, перенес бессознательных Ли и Тентен к Неджи.

— С этими двумя должно быть чисто. Макоши - был лидером их отряда.

— Ты уверен в том, что это Пурпурные Близнецы Макоши и Микоши? — джонин все же отхаркнул нечто, что с шипением упало на мокрую почву, начав её растворять.

—