Удивительные приключения кроликов - Ричард Адамс

и поросших лохматыми сорняками оврагов.

Когда отряд прошел довольно большое расстояние, не забывая по временам принюхиваться и делая перебежки от укрытия к укрытию, Орех подумал, что можно разрешить привал. Выставив часовых, он отвел Лохмача в сторону.

— Я очень на тебя сердит, — сказал он. — Ты единственный кролик, без которого мы сейчас обойтись не можем. Зачем ты так глупо рисковал?

— Конечно, я сглупил! — сказал Лохмач. — Я ужасно нервничал, думая о том, что ждет меня в Эфрафе. В таких случаях мне всегда хочется действовать — мне необходимо или подраться с кем-нибудь, или рискнуть головой. Мне показалось, что если я сумею оставить эту лису в дураках, то перестану беспокоиться о том, другом, деле.

— Значит, ты подражал Эль-Эхрейре! Но ведь ты мог зазря погибнуть! Однако все-таки скажи: что же произошло с тобой в лесу? Почему ты так кричал, если с тобой ничего не случилось?

— Это кричал не я, — отвечал Лохмач. — Произошло что-то очень странное, и боюсь, это не к добру! Я собирался увести лису в лес и затем вернуться к вам. Добежав до кустов, я сразу перестал хромать и помчался во весь дух. И тут я внезапно лицом к лицу столкнулся с чужим кроличьим отрядом. Чужие кролики шли прямо на меня! Я не успел их хорошенько разглядеть, но все они показались мне необычно рослыми ребятами. «Берегись, спасайся бегством!» — только и успел я крикнуть, но они ни с того ни с сего попытались меня схватить. Один заорал: «Стой!» — или что-то в этом роде да как бросится мне наперерез! Я сбил его с ног и стрелой пролетел мимо. Затем я услыхал этот страшный визг. Конечно, я прибавил ходу, выскочил из лесу и прибежал к вам.

— Значит, хомба схватила того, другого, кролика?

— Должно быть! Сам того не желая, я навел ее прямо на их отряд.

В это время к ним подошел Серебристый.

— Орех, — сказал он. — Мы совсем близко от Эфрафы! Надо как можно скорее уходить!

Кролики снова двинулись в путь. Этой ночью у них больше не было никаких приключений, и вместо эфрафанских патрулей, появления которых они ждали с минуты на минуту, им повстречались только мыши да парочка ежей, искавшая слизняков в придорожной канаве.

Когда в небо поднялись первые жаворонки, Орех, выбившийся из сил, спросил Серебристого:

— Где же эта железная дорога? Остролист говорил, что там почти отвесный, заросший кустами откос. Здесь ничего похожего нет!

— Дорога рядом, разве ты не чувствуешь запаха? — спросил Серебристый.

Орех потянул ноздрями воздух. В сыром воздухе он отчетливо почувствовал резкие запахи металла, угольного дыма и машинного масла. Вскоре кролики увидели край железнодорожной насыпи, терявшейся посреди кустов и высокой травы. Кругом все было тихо, только шумная стайка воробьев уселась на полотно и принялась что-то клевать на шпалах. Эта мирная картина всех успокоила.

— Всем приказ перейти дорогу! Пусть она ляжет между нами и Эфрафой! За ней мы сделаем привал! — сказал Орех.

С некоторым опасением отряд взобрался на насыпь, ожидая, что огненный посланец Фриса, рассыпая громы и молнии, вот-вот появится из темноты. Однако все было тихо, и вскоре все участники рейда собрались на лугу за железной дорогой. Они так устали, что думали только о том, чтобы дать отдых натертым лапам и пищу — желудку, и совсем не заботились о том, чтобы спрятаться.

В это время в небе появился Кихар.

— Вы с ума сошли, мистер Орех? Здесь оставаться — беда! — прокричал он.

— Нам необходим отдых!

— Здесь нет отдыха! Придут чужие кролики!

— Ну, не сразу же они придут!

— Да, да! Уже идут! Близко!

— Черт бы побрал эти проклятые патрули! Идемте, ребята, с поля в лес. Торопись, Вероника, если не желаешь, чтобы тебе в Эфрафе отгрызли уши!

Кролики заковыляли по полю к растущему впереди ельнику и вскоре без сил свалились под деревьями.

4+4+4+1. Большая река

Хотя посреди елей царил полумрак, все поле перед лесом было залито вечерним солнцем. К смолистому еловому запаху в лесу примешивался еще другой запах, резкий и душистый. Это был аромат каких-то неизвестных Ореху цветов. Он принялся искать источник аромата и на опушке обнаружил несколько кустиков цветущей мыльнянки. Часть растений стояла еще в бутонах, закрученных в белые и желто-розовые спиральки, но многие уже развернули свои похожие на звездочки цветы, издававшие сильный запах. Вокруг мыльнянки роились ночные бабочки. На них охотились летучие мыши.

Орех принялся щипать траву. Он очень огорчился, почувствовав, что рана на его задней лапе дает о себе знать. По-видимому, форсированный марш по холмам оказался не под силу недавно сросшейся мышце.

— Орех-ра! Что случилось? Твоя нога как-то странно волочится! — бросился к нему Горшочек, огибая кустик мыльнянки.

— Нога побаливает! Найди-ка мне Кихара, Горшочек!

— А Кихар улетел! Лохмач и Серебристый послали его проверить, не приближается ли патруль!

Орех почувствовал легкое раздражение. Всякое промедление казалось ему крайне опасным. Он понимал, что Лохмач нечаянно натолкнулся на Большой Патруль, который шел по следу их отряда. По всей вероятности, другой патруль движется им навстречу. Может быть, опасения Серебристого вполне реальны и патруль уже доложил о них эфрафанскому начальству? Может быть, у генерала Зверобоя есть свой Кихар? А вдруг ему передает сведения одна из кружившихся здесь летучих мышей?

При этой мысли трава сразу показалась Ореху горькой, а солнечные лучи — ледяными, и он уныло сгорбился под елью, полный всевозможных мрачных предчувствий. У него зачесались от нетерпения лапы. Он уже готовился собрать свой отряд и идти вперед, когда над ними в небе появился Кихар.

— Мистер Орех! Чужих кроликов нет! — доложил он. — Может, они не любят эту железную дорогу!

— А далеко ли отсюда до реки? — спросил Орех.

— Нет, нет! Рядом!

Едва успев пройти по лесу несколько шагов, кролики почуяли, что река близко. Почва стала сырее и мягче, запахло осокой и водой. Тревожно переглядываясь, кролики стали выбираться из леса. Реки еще не было видно, но на листьях деревьев уже засверкали блики отраженного света, и вскоре Орех, ковылявший впереди, оказался на узкой дорожке, бегущей вдоль берега.

Выглянув предосторожности ради из-за куста, участники рейда увидели гладкую поверхность сверкающей реки, такой широкой и быстрой, что знакомая им