Конторщица 5 - А. Фонд

я как в тумане был. Кроме Лариски никого больше не видел, понимаешь? А потом в один момент вдруг глянул на неё – и аж тошно стало, сам не пойму, как я так вляпался.

– Перелюбил, значит, – не удержалась от сарказма я, – ну что же, и такое в жизни бывает…

– Да не любил я её никогда, – рассердился Витёк.

– Ну что ж, сочувствую, – равнодушно сказала я и добавила. – Ладно, поговорили и хватит. Мне пора. Бывай!

– Ну подожди, Лида! – попросил Витёк, – может, в дом зайдёшь?

– Не хочу. – Покачала головой я, – да и тебе потом от Лариски попадёт, когда вернется и узнает.

– Плевать мне на неё!

– Ого, какой храбрый стал, – засмеялась я. Разговор начал утомлять.

– Слышь. Лидка, а давай я к тебе перееду? – внезапно предложил Витёк и я сильно удивилась.

– Зачем?

– Жить будем вместе. Детей заведём.

– Жить? А на что жить? – хмыкнула я.

– Ну ты же хорошо зарабатываешь, – Витёк достал цигарку и с третьей попытки раскурил. Руки его мелко тряслись. То ли от волнения, то ли от беспробудного пьянства.

Меня этот разговор всё больше и больше забавлял. Интересно, если бы на моём месте была настоящая Лида, как бы она отреагировала?

– Я хорошо зарабатываю, есть такое, – не стала отрицать очевидного я. – А ты, значит, решил мне на шею сесть, да? Альфонсом заделаться?

– Ну, Лидка, ну зачем ты так? – декоративно-обиженно попенял меня Витёк, – я же не это имел в виду. Я тоже работать пойду.

– Работать? И кем? Кем ты можешь работать, Виктор?

– На завод пойду, – не совсем уверенно сказал Витёк и закашлялся от цигарки.

– Чтобы на заводе работать, тоже квалификацию иметь надо, – ответила я, – а у тебя, Виктор, кроме восьми классов и образования никакого нет.

– В дворники тогда пойду! – вскинулся Витёк. – Или сторожем!

– Замечательно. И сколько зарабатывает дворник? Или сторож? Ты сможешь семью содержать? А ведь у меня дома еще бабушка и дочка есть. И запросы у нас высокие. Те же платные уроки для Светки в месяц как зарплата дворника и сторожа вместе стоят.

– Ну что ты, Лидка, как Лариска, всё деньгами меряешь? Есть же любовь.

– Любовь, Витя, хороша для юного поколения, когда вся жизнь впереди и силы идти вперёд есть. А когда у тебя полжизни уже прошло, а за спиной ничего так и нету – тогда нужно в первую очередь не о любви думать, а о крепком материальном тыле. А любовь уже потом, и то, как украшение достатка и смысл жизни в комфорте.

– А знаешь, Лидка, – вдруг задумчиво посмотрел на меня Витёк, – ты какая-то такая стала…

– Какая?

– Злая, что ли.

– А это потому, Витя, что учителя хорошие были. Вот ты, на пример.

– Ты так и не простила, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс Витёк.

Я промолчала.

– Пропадаю я, Лидка, – вдруг выпалил Витёк. – Если не заберешь меня к себе – сопьюсь к чёрту! Или в сарае повешусь! Не могу больше!

– Ничего, Витёк, – равнодушно ответила я, – я вон, после твоей свадьбы вообще с катушек съехала и в дурку угодила. И ничего. Теперь – заместитель директора депо «Монорельс». Смогла же выкарабкаться? Смогла. И ты, если захочешь – сможешь. А не сможешь, то Вселенная от твоей смерти ничего особо не потеряет.

– Я не смогу, Лида, – опустил голову Витёк, – я не знаю, как жить дальше. Понимаешь, как гляну на Лариску – аж с души воротит! До тошноты! Иду к мужикам и пью. Или сам-один пью. С работы меня скоро выгонят. Дома все на соплях, руки опускаются. Не могу я!

– Так а в чём проблема, Витя? Я не пойму, – удивилась я.

– Не могу я так больше жить! – со слезой в голосе вскричал Витёк и сердито бросил окурок на дорогу.

– Ну так не живи так, – пожала плечами я. – Кто же тебя заставляет?

– Жизнь…

– Жизнь, Витёк, выбираем мы сами, – покачала головой я. – Не нравится жить с Лариской в деревне Красный Маяк – так перед тобой весь Советский союз! Огромная страна с огромными возможностями. Выбирай любую точку на карте – и вперёд! Меняй свою жизнь так, чтобы жить хорошо было именно тебе. Чтобы нравилось именно тебе. Нельзя быть терпилой и проживать жизнь кое-как, как черновик! Она пролетит быстро, потом в старости жалеть будешь, что не сделал то-то или то-то, а уже всё – поезд ушел.

– Тебе легко говорить, – вздохнул Витёк.

– Да, легко, – согласилась я. – Я свою жизнь, как могу, стараюсь изменить, улучшить. А вот ты привык всю жизнь идти по наименьшему сопротивлению. Была под рукой я – решил жениться на мне. Подсунули Лариску – и так сойдёт. А ведь за свои поступки рано или поздно отвечать придётся…

– Я уже и так отвечаю, не видишь, что ли, – обиженно буркнул Витёк.

– Я вижу только, Витя, что ты пристроился к Лариске и живёшь за её счет. А сейчас вот мне предлагал. А что ты взамен можешь дать? А ничего!

– Так а что мне делать, Лида?! Я так жить не могу, а как все поменять – не знаю!

– Как что? – поморщилась я. – Ты же недавно еще мечтал жить в Одессе, возле моря. Ну так езжай и живи.

– Там дорого жить, – нахмурился Витёк, – так-то я бы давно уже уехал. Но у меня денег нету.

– Ну так езжай сперва туда, где не так дорого, или подзаработай денег. Потом переедешь в Одессу. Езжай на те же Севера, на вахту, заработай, купи потом дом под Одессой и живи себе у моря. Или, если холода не любишь – езжай куда-то сразу в Краснодарский край, там совхозы, виноградники, овощи. Лишняя пара рук там всегда нужна. Работа тебе знакомая. И возле моря жить будешь.

– Я в Одессу хочу.

– В Одессе тоже дворники и сторожа нужны, – усмехнулась я и добавила. – Если всю жизнь искать оправдания, то и жизни не будет. Нужно поехать и попробовать. Получится – отлично, значит, будет у тебя новая жизнь. Не получится – вот тогда-то можно вернуться обратно и грустно говорить, мол, я хотел, но не вышло. А когда не попробовал даже, то твоим аргументам – грош цена.

– Лариска меня убьет… – вздохнул Витёк.

– Конечно, убьёт. И правильно сделает, – не стала утешать его я, – ты не оправдал её надежд: был ого-го красавец на все село, а сейчас посмотри на себя! Да ещё бухаешь как конь и сидишь на её шее. Я вот, если честно, совсем не понимаю, зачем она терпит тебя.

– Так ты считаешь, что мне