Агнец - Александра Чацкая

не могла понять самостоятельно. Больше всего я любила урок биологии не только из-за самого предмета, но и из-за дружелюбной учительницы. Она рассказывала так, что её хотелось слушать. Иногда она рассказывала что-то о себе, а иногда и что-то смешное. Даже те, кто не любили этот предмет с интересом слушали её рассказы.

– Отпустите нас пораньше? – попросил главный лентяй класса и мило улыбнулся.

– Да! – загудел класс.

– Не могу, – ответила учительница. – У вас ещё физкультура.

– Что?! Они издеваются?! – завозмущался класс.

– Вот, чёрт! Только не это, – пробормотала я.

Я достала спортивную форму из своего ящика, быстро переоделась и выбежала на построение.

– Опаздываем! – завопил физрук, уставившись на меня и ещё троих девчонок. – Лишний круг! Рэнго, а тебя в армии дисциплине не учили?! – орал он.

Я промолчала, мысленно проклиная его сотню раз. Физкультура началась. Я сразу вспомнила жизнь в армии. Физрук вечно доставал меня. Видимо у него были большие планы на меня. Только вот они с моими не сходились! Да, я в хорошей форме: у меня сильные ноги, крепкие руки, пресс, да и вообще я скоро стану мужиком с такими тренировками. К Джун физрук относился более лояльно, потому что эта «бедная овечка» умела ко всем подлизываться! Ненавижу подлиз!

– Да гори оно всё огнём! – шептала я, обливаясь потом.

Домой я шла в измученном состоянии. Дяде говорить о тренировках физрука было бессмысленно. Он будет только за. Ещё и вспомнит, что я пропускаю тренировки с ним. Как они не понимают, что мне это всё не нужно!

– Я не собираюсь быть суперкрутым полицейским! Чертовы культуристы! – злилась я.

Пошел снег. Я остановилась и взглянула на небо. Первый снег. Это так прекрасно! Я почувствовала себя чуточку счастливей. Большие снежные хлопья кружась, ложились на землю. Я улыбнулась и подставила свое лицо первым снежинкам. Я любила снег. Мир кажется чище во время зимы. Белый цвет – это чистота, невинность, и новое начало. Может быть, этой зимой для меня начнется что-то хорошее. Я сфотографировала первый снег и отправила фотографию Гаю. Через несколько минут он позвонил. У них ещё не было снега. Я порадовалась, что увидела его первой.

– Слушай, меня так все достали, особенно физрук! Все физруки – это изверги! Даже дядя надо мной издевается! Они все хотят, чтобы я стала мужиком! У меня уже плечи шире задницы! – жаловалась я. – Кто меня такую полюбит? С такими-то плечами!

– А мне нравятся спортивные девушки, – сказал Гай.

– Издеваешься? – возмутилась я.

– А в чем проблема? – спросил он, и я поняла, что он улыбается. – Не комплексуй, ты отлично выглядишь.

– А я и не комплексую! – важно ответила я. – Как у тебя дела? Как учеба?

Мы болтали, и я не заметила, как уже поднималась по лестнице. Гай заболтает, даже чёрта. Если он начал говорить, то его уже не остановишь.

– Чего лифтом не пользуешься? – спросил Гай. – Боишься?

– Нет. Просто не люблю лифты. Тем более он не работает, – ответила я. – Зачем мне лифт, когда у меня есть ноги? И пятый этаж это не сороковой.

– Ну да конечно, ты же спортивная девушка, – сказал Гай, посмеиваясь.

– Отстань! – недовольно сказала я.

– Не слушай сплетни! Забей на всех! – воскликнул он.

– Я знаю. Но то, что они говорят это ведь, правда. С их стороны всё таким и является.

– Слушай себя, а не других, – сказал Гай. – Ложь это или правда, без разницы. Забудь. Пусть говорят, что хотят.

– Хорошо. Я постараюсь.

Я скинула обувь и повесила одежду. Джека ещё не было. Я взглянула на комнату дяди, подошла к двери и повернула ручку.

– Закрыто. Как обычно, – усмехнулась я. – Всем так нравиться скрывать всё от меня. Бесит!– я ударила по двери.

***

В комнату вошла Альба. На ней была длинная черная юбка и серая футболка.

– Не занята? – спросила она. – Я пока здесь полежу.

Она упала на мою кровать, раскинув руки. Я удивленно посмотрела на эту «картину», усмехнулась и подошла к зеркалу. Мне была интересна моя фигура. Я осматривала себя со всех сторон, внимательно изучая плечи и пресс. Мои плечи и вправду были шире бедер.

– Ты что никак на себя насмотреться не можешь? – поинтересовалась Альба, усмехаясь.

– Что думаешь о моих плечах? – спросила я.

– Плечи, как плечи, – ответила она. – Нормальные плечи.

– Правда? – я снова взглянула в зеркало.

– У тебя фигура как у спортсмена, – сказала Альба. – А что такое? Думаешь, что Рыжему не понравишься?

– Что? С чего это мне об этом заморачиваться?! – возмутилась я. – Просто мне кажется, что я на качка похожа!

– Качка?! – Альба засмеялась. – До него ты не дотягиваешь!

Я улыбнулась и сказала:

– Ты чего на моей кровати разлеглась? А ну, вали!

– Я добрым советом помогаю, а меня вот так выгоняют вон! – возмутилась Альба, строя обиженную гримасу.

– Ой, ты бедная овечка! – воскликнула я. – Ты чего вырядилась, как монашка? Вся какая-то унылая, как старая дева!

– Это ты монашка-культурист, а я просто устала! – воскликнула Альба, надувая щеки. – У себя в комнате не могу отдохнуть, – она замолчала и закрыла глаза. – Ненавижу его, – тихо добавила она.

– Можешь отдохнуть здесь, – ответила я. – Главное не мешай.

– Как скажете, ваше высочество, – сказала Альба и повернулась ко мне спиной.

Она старается изо всех сил во всем, даже чтобы забыть человека всей своей жизни, она прикладывает все свои последние силы. Справиться с болью разбитого сердца совсем не просто. С этим нельзя справиться в одиночку. Любовь, что давала ей силы бороться и жить дальше, теперь убивает её и тянет на дно. Она добилась многого благодаря поддержке любимого человека, но сейчас в свои семнадцать лет ей придется стать сильнее, ещё сильнее. Я восхищаюсь этой девочкой! Всем нам рано или поздно приходиться становиться сильнее, чтобы бороться за что-то или против чего-то. Вот бы поскорее вспомнить свои семнадцать лет! Иногда мне кажется, что сейчас, за одну секунду, я всё вспомню, но через минуту это чувство исчезает. Я взглянула в окно. Дождь стих, но небо было затянуто хмурыми облаками. Я вновь подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Неожиданно у меня появилось желание дотронуться до своей головы. Я будто бы знала, что там что-то будет. Я прикоснулась к голове и нащупала шрам. Отражение в зеркале на секунду изменилось, и я увидела себя с перевязанной головой и мутным взглядом. Я