О.Д.И.Н. (сборник) - Сергей Елисеенко

— Конец сообщения, мастер Уэйт. Проиграть второй звонок? — продолжил Альфред.

— Хм… подожди, дай поесть спокойно. А то вдруг аппетит испортит, — с этими словами я принялся за почти натуральную отбивную из лосося с гарниром из французской фасоли под сливочным соусом. Запивал я, как обычно, заменителем белого вина, но вкус, по словам на этикетке, идентичный натуральному. Не считайте меня каким-то аристократом, ведь на самом деле настоящей пищи я не ел уже около 5 лет. Все, чем приходится довольствоваться после Решения Золотого Миллиона, это синтетика, и протеины с различными витаминными добавками. На вид и вкус, конечно, почти как нормальная еда, но вот психологически понимаешь, что ешь всякие сложные белковые молекулы, разработанные сотнями ученых. Хотя лучше об этом не думать, спать будешь крепче, да и на пищеварении сказывается. Закончив трапезу, я зажег электронную сигару, и удобно расположившись в кресле, велел запустить второй звонок от Дикси. Нового ничего я, правда, не услышал, так старые сказки под новым соусом. Я сидел и размышлял про себя, что, наверное, уже забыл, что такое настоящая любовь. Когда-то в юности мне казалось, что я могу влюбляться хоть каждый день. Но время шло, и я стал видеть больше недостатков в объектах моих чувств, да и, повзрослевший вместе со мной, цинизм давал о себе знать. Так что вот уже почти 20 лет, я был закоренелым холостяком. Хотя иногда так хотелось ощутить вновь этот жар во всем теле, томление в сердце, ну и что там еще полагается влюбленному человеку чувствовать. Хм… что-то я загрустил, так дело не пойдет. Нужно отдыхать полной грудью сегодня, ведь завтра важный день, решается вопрос о моем повышении. Я долго шел к этому, хотя признаю, иногда мне не хватало наглости и напористости. В отличие от большинства своих сослуживцев, я не мог идти по головам. Изменить себя пробовал, но через пару дней вновь срываюсь в мягкотелость. Причем это сказывается только на работе, в отношениях я могу быть тверд и непоколебим, как скала. Возможно, потому что на работе я в основном общаюсь с мужчинами и вижу в них соперников, а с женщинами проще, ты уже заранее знаешь, что они слабее. Вот такой я гад, на слабый пол могу влиять, а как с теми, кто может дать отпор, так тише мыши. Ну, единственная радость, что мне хватило сил это признать. Только вот бороться с этим сил нет. Так что принимай меня, мир, таким, какой я есть.

Утром, выспавшийся и удивительно бодрый, я входил в офис и знал, что сегодня меня ждет повышение. По-другому и быть не могло. Пройдя сквозь сканер на входе в свой кабинет, я занялся онлайн-текучкой, в ожидании предобеденного совещания. Наконец часы отсчитали 12 дня по среднеевропейскому и я, поправив свой новенький галстук модного оттенка «фантом», направился в зал совещаний. Первым вопросом на повестке дня стоял высокий уровень самоубийства среди работников низшего звена и варианты его решения. Полная замена людских ресурсов роботами была принята единогласна. И теперь около 100.000 людей останутся без работы. Но совет директоров это сильно не волновало. Эти люди привыкли решать проблемы и зарабатывать, а не думать о чувствах и соответственно терять деньги. Ну вот, наконец, и оглашение списка претендентов на ежегодное повышение до уровня бета. Я уже готовился произнести небольшую речь, как прочитав пять фамилий, главный секретарь замолчал. Хм… может он еще не добрался до конца списка? Ведь своей фамилии я не услышал. Но закрыв тачбук, он сел и совещание, как ни в чем не бывало, продолжилось. Я с трудом дождался его конца, прерывать было бы вне регламента. Наконец все вопросы были решены, и я смог подойти к главному секретарю с вопросом.

— Никакой ошибки нет. Вас нет в списке повышенных до уровня бета, — ответил мне он.

— Как? Почему? Мне же сам ответственный нашего сектора обещал, что благодаря моей безупречной службе на протяжении стольких лет мое имя будет первым в списке, — начал потихоньку заводится я.

— Анализ вашей личности на ежемесячном сканировании показал, что вы слишком пластичны и поддаетесь внушению. Так же вам не хватает упорства и хладнокровия. Кстати, этого я вам вообще мог бы не сообщать.

С машиной не поспоришь, подумал я. Да и в чем виноват секретарь, он всего лишь выполняет работу. А мне, может быть, и вправду стоит задуматься о своей слабохарактерности. Так что я лишь покорно опустил голову и отправился на своё рабочее место. До самого окончания дня я был, словно в сумерках, делал все по программе и не видел ничего вокруг.

Прервал мое погружение в себя резкий толчок при выходе из метро. Я недоуменно поднял глаза и увидел ствол линейника, направленного мне в горло. Дрожащими руками я вытащил наушники и услышал хриплый голос, стоящего передо мной потасканного субъекта.

— Карточку и код, быстро! А то продырявлю! — резко произнес он, поминутно оглядываясь.

Как назло это был последний рейс, и кроме меня и робоуборщика в дальнем конце зала никого вокруг не было.

— Ты что не слышал. Быстро!

Я лихорадочно соображал, что же делать. Расставаться с месячной зарплатой на ежедневной карточке очень не хотелось. В этот момент робоуборщик заискрил и запищал характерным звуком неисправности. Грабитель обернулся на звук. И вот тут я без проблем мог бы выбить у него оружие и убежать. Но какой-то парализующий страх наполнил меня и я лишь стоял и смотрел, как он медленно вновь поворачивается ко мне.

— Ублюдок, у тебя есть секунда, пока я не нажму курок. Нагрев я уже включил, — произнес он, глядя мне прямо в глаза.

Я и вправду ощутил, как силовая линия на стволе налилась багровым светом и стала ощутимо горячее. Значит, в любую секунду раскаленная до 2000–3000 градусов по Цельсию вольфрамовая игла вонзится мне в горло. Мои руки буквально помимо воли достали бумажник и, вытащив карточку, отдали её бандиту.

— Код, говори!

— Восемь, сигма, девять, один, один, зеленый, пятнадцать, — с натугой произнес я. Линейник прижался снизу к моему подбородку, мешая сглатывать.

Вставив мою карточку в поясной считыватель, преступник быстро набрал названный мной код и перевел все универсальные единицы на свой счет.

— Постой тут еще пять минут. Увижу, что двинешься или зовешь на помощь, сразу получишь заряд в пузо. Усек? — грозно сказал он мне, и удовлетворенно ухмыльнувшись на мой кивок, поспешил к выходу из метро.

Еще десять минут я стоял, опёршись о стену, и тихонько сходил с ума. Пока, вновь заработавший робоуборщик не напомнил мне своим жужжанием у самых ног, что я жив и должен идти домой. Все еще приходя в себя, я начал подниматься по ступенькам. Уже дома, сидя в удобном кресле после аэро-массажа и двух инъекций нью-прозака, я привел свои мысли в порядок. Почему? Почему все это случилось именно со мной? Разрушенная надежда на повышение, ограбление в метро, эти события словно были последними каплями в моей черной полосе, которая, казалось, никогда не закончится. Но стоило признать, что во всех этих бедах есть и моя вина. Повышения не было из-за моей слабохарактерности, да и грабителя я мог ударить, был момент, когда он отвлекся. То есть получается, что я сам виновник своих злоключений. Но я не виноват, что у меня такой характер, таким родился, так был воспитан. Ничего не изменить. Вот только теперь я понял, что мир не хочет принимать меня таким. И тут в моей голове смутно забрезжило решение моей вечной жизненной проблемы. Стать волевым и наглым я не мог сам, но мне могли помочь. Современные технологии в лице «Соултранскорпорэйтэд» обещали сделать из меня кого угодно. Вернее того кем я хочу быть. Ну что ж завтра, если я не поменяю свое решение, так тому и быть. С этим мыслями я и не заметил, как погрузился в глубокий сон.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});