Пророчество - Василий Горъ

Наконец Дед разобрался со всеми своими делами, залез в мини-бар в комоде, достал оттуда две бутылочки водки, насильно влил их в нас и, дождавшись, пока в наших глазах появится осмысленное выражение, заговорил:

– Женя! Помнишь, ты как-то сказала, что тебе иногда кажется, что я немного не от мира сего? Так вот, это – правда! Я тебе об этом обязательно расскажу, когда будет время, а пока есть более насущные проблемы: сохранить жизнь и дождаться Олега…

– Что с ним! – невольно вскрикнула я.

– С ним? Ничего! – удивленно покосился на меня Марк Иванович. – Проблема с нами! Я сейчас звонил его шефу. На его фирму наехали конкуренты. Приходько вместе с женой и двумя детьми сгорел в собственном автомобиле. Их бухгалтер, Ира Селе… – впрочем, вы ее не знаете – пропала вместе с восьмилетним сыном… В Кириллова стреляли… В общем, творится что-то страшное…

– Это все фигня! – тихим, но неожиданно твердым, каким-то звенящим от внутренней силы голосом вдруг сказала Евгения. – Кто ты такой, Марик?

– В смысле? – удивленно уставился на нее Дед.

– Я хирург от бога! – Евгения выпрямилась и, не замечая упавшего на пол одеяла, спрыгнула с кровати. – Мне приходилось видеть многое. Но как оказалось, не все: ты за несколько секунд превратил двух здоровенных мужиков в бесформенные, истекающие кровью обрубки! Я видела все! Удары в аорту, в сердце, настолько точные и быстрые, будто ты лет сорок проработал забойщиком скота, – ерунда! Но ты одним движением отрубал им руки и ноги! Мне приходилось делать ампутации!!! Это труд… тяжкий… а ты – рраз и все!!! Как?! И чем?! А лицо? Твое лицо было таким спокойным, будто ты брился!!! Кто ты, Марик, кто???

Дед, расправив плечи, прямо посмотрел на Евгению и тихо, еле слышно, произнес:

– Я – воин! Вот уже более пятидесяти лет… Я всю жизнь защищал свой народ, свой дом, свой мир от тех, кому не жилось спокойно и мирно у себя дома… И в вашем мире мне встретилась та же несправедливость – есть ублюдки, которые поднимают руку на слабых, грабят, убивают, насилуют… только с помощью денег, огнестрельного оружия, власти… Моя семья, мой дом и мои друзья здесь – вы двое и Олег! Вот я, как умею, вас и берегу! Не бойся меня, милая!!! Я всегда буду таким же, каким и был!!!

– А Олег… тоже? – услышала я свой голос и от удивления икнула…

– Да! – кивнул Дед. – Он у тебя Великий воин… Ты можешь гордиться им, дочка!

– Чем гордиться, чем? – вдруг упав на кровать и уткнувшись лицом в подушку, зарыдала Женя. – Тем, что руки у вас по локоть в крови?

– Ты мне рассказывала, что твой брат погиб в вашем Афганистане, не так ли? – пытаясь приласкать отбрыкивающуюся женщину, поинтересовался он. – Он тоже убивал. А ты им гордишься… Почему? Разве войной на чужой земле можно гордиться? А я всю жизнь защищал свою… Да, я делаю это хорошо… но почему меня надо бояться и ненавидеть?

– Не знаю… – плакала Женя, почти перестав сопротивляться его рукам. – Мне страшно…

– Мне тоже! – прошептала я и вдруг краем уха услышала, что в моем телефоне вместо очередного «абонент недоступен» вдруг зазвучал голос Олега.

– Алло! Олежка! У нас тут такое!!! Приезжай!!! – заорала я в трубку. – Мы в какой-то гостинице, правда в какой – не знаю…

Марк Иванович мгновенно выхватил у меня трубку и рявкнул:

– Меняй симку! Война! Звони по запасному варианту!

А потом мгновенно разобрал мою трубку, вытащил из нее сим-карту и, не спрашивая моего разрешения, швырнул ее в мусорное ведро.

Я чуть не заревела от обиды…

– Не ной! Он мне сейчас перезвонит! – Дед метнулся к комоду, схватил с него свою трубку и, еле дождавшись звонка, короткими рублеными фразами, словно командуя где-то на поле боя, произнес:

– На офис было нападение… Кириллов отбился… Приходько с женой погибли… Домой не суйся – я все вывез… девочки со мной… Мы ждем по третьему варианту… У нас все нормально… А вас могут ждать… Не отвлекайся… Удачи!

И положил трубку!!!

– Не надо! – заметив, что я потянулась было к его телефону, остановил меня он. – А если его подстрелят, пока он будет говорить с тобой, дочка? Пусть лучше он постарается выжить! Ладно?

Представив себе на миг нарисованную им картину, я вздрогнула, почему-то представив себе Олежку с отрубленными, как у того мужика около «Тифлиса», конечностями, зажмурилась и согласно закивала головой…

– Вот и ладно… – устало пробормотал он. – Давайте еще по рюмочке и будем ждать…

Глава 45

…Глядя, как скрытый от меня зарослями пулемет сечет палатку, из которой так и не выскочил Коренев, я уже мысленно попрощался с этим странным, но по-настоящему надежным парнем. Но, к моему удивлению, стоило стрельбе замолкнуть и паре солдатиков по-хозяйски зайти в палатку, как я понял, что Олег еще жив: пулемет заговорил снова, и еще как!!! Поняв, что там, внутри, есть какое-то укрытие, я вновь приник к прицелу: пока до меня не добрались, надо было стрелять…

Атаку Олега я почти проморгал: он вылетел из обрывков каркаса с такой скоростью, что практически размазывался в моих глазах даже на таком расстоянии. Глядя, насколько далеко от его бегущего силуэта вспухают фонтанчики от выстрелов, я заработал спусковым крючком, будто стрелял из автомата, – и потратил все пять полных магазинов за какие-то пару минут! За такую перезарядку Гвоздь, мой первый инструктор, сразу дал бы мне Героя… А потом, чуть не плача от бессилия, ломая ногти, забивал патроны в магазин и снова стрелял… Так что к моменту, когда внизу заговорил автомат Лехи, патронов у меня не осталось совсем… Поэтому, оставив ненужную теперь винтовку на дереве, я соскользнул вниз и, забирая в сторону от атакующих Реброва аборигенов, прямо через заросли, не разбирая пути, понесся в лагерь… На помощь…

…Коренев был жив! По самые уши в крови он метался в толпе бестолково машущих прикладами автоматов, мачете и ножами солдат и убивал… Так, словно они были безобидными овечками, а он – волком… Полным сил и куража смерти! Первые мгновения я даже замер на месте, забыв, что у меня в руке АПС и что я бегу на помощь, – так захватил меня этот безумный танец смерти!!!

Я начал стрелять… первые пули еще только впивались в тела исступленно орущих вояк, как вдруг один из них заорал какое-то слово и бросил оружие наземь… И хоть его голову тут же смахнуло тускло блеснувшее лезвие в руке Олега, его же подхватили и остальные!!! И через мгновение вся оставшаяся в живых толпа еще недавно бесстрашных аборигенов вдруг пала на колени и, вытянув вперед руки, уткнулась головами в траву, не переставая скандировать так зацепившее их слово…

Олег, мгновенно пропавший из центра толпы и оказавшийся за широченным деревом невдалеке, с удивлением опустил клинки и уставился на непытающихся даже шевелиться противников…

– Охренеть! – буркнул я, краем уха прислушиваясь к стихающей канонаде возле позиции Ребра… – Что за херня?

– А хер ее знает! – ошарашенно ответил заметивший меня Олег. – Я тут пока постою, а ты давай ребят поищи!

…Гарик, Сема и еще четверо каких-то не наших мужичков в рваных комбезах американского образца обнаружились метрах в сорока, в деревянной клетке. Отстрелив замок, я быстренько перерезал им путы на ногах и руках, удостоверился, что они не ранены, и, не дожидаясь, пока они восстановят кровообращение и смогут идти за мной, рванул обратно к Олегу: глухой гул, раздававшийся с площади, меня здорово нервировал…

– Что значит это «Дуд»? – поинтересовался у меня Олег, удивленно глядя на коленопреклоненных солдат, хором бубнящих себе под нос…

– А наплевать! Валить пора! – Не отводя взгляда от солдатни, я быстренько обшарил пару ближайших трупов, подобрал заляпанный кровью АК, пяток полных магазинов к нему и, чувствуя себя достаточно вооруженным, чтобы принять еще один такой же бой, быстрым шагом направился к стоящему невдалеке убитому на местных колдобинах старенькому «Вранглеру»…

Джип, как ни странно, завелся с пол-оборота. Мало того, как ни странно, рев его мотора не вызвал никакой реакции у аборигенов. Словно загипнотизированные, они так и стояли на площади, пока я мотался на машине к Лехе, грузил его в салон, помогал Семе и Гарику прятать за креслами какие-то баулы и оружие. Но стоило Олегу забраться в джип, они немного отвлеклись от своих молитв: развернувшись на коленях и глядя нам вслед, они чуть не плакали от радости!!!

Кожей чувствуя взгляды вслед, я вел машину, каждую секунду ожидая выстрела в спину и страшно потея… Однако его так и не последовало: машина, дико подпрыгивая на безумных ямках ведущей от лагеря просеки, все дальше и дальше удалялась от лагеря, натужно скрипя перегруженной подвеской…

Гарик, матерясь сквозь зубы на каждой колдобине, пытался напиться из моей фляги, Сема, присосавшись к банке сгущенки из чьего-то рюкзака, блаженно щурился, не обращая никакого внимания на тряску, а Коренев, уставившись невидящим взглядом в мелькание лиан и деревьев, о чем-то размышлял. Что, впрочем, не мешало ему реагировать на каждую взлетающую при приближении машины птицу или шевельнувшиеся на ветру ветки…