Уорхол - Мишель Нюридсани

еще и сюда». Он отказывался классифицировать и определять это полотно как единое пространство.

Картина представляет собой поверхность, где изображаются фотографии Кеннеди, игроки бейсбола, комары, бутылки кока-колы, страницы журналов. Решительно удаляются пятна и мазки, как бы пропуская энергию, это объясняется жестокой иронией доминирующего абстрактного экспрессионизма. В искусство хлынули образы всего мира, вся его информация и невыносимое равнодушие, смешивая живопись, фотографии, репродукции, граффити, мультфильмы, предметы…

«Для Дада это было исключено, – говорил Раушенберг, – а для нас – возможно». Изголодавшийся, он заглатывает все, что имеет какую-то сферу применения. Можно легко найти у Раушенберга игрока бейсбола, бутылку кока-колы, страницы журналов, фотографию Кеннеди, репродукции картин, как и у Уорхола, чувствительного на все, что происходит в медиа.

Все эти яркие попытки Энди Уорхола между несколькими стилями подводят к появлению его собственного стиля. Он добавил красивые карандашные рисунки в своей непринужденной манере, отдавая предпочтение, кроме цвета, экспрессионистам, как и в двух версиях бутылки кока-колы: одна – бездушная, а другая – чистый неоэкспрессионизм.

«Я тоже делаю такие вещи, как это»

В конце 1950-х годов Энди вместе с Кери продолжает свои походы по различным галереям. Правда, легенда это или дезинформация, но в один прекрасный весенний день, в 1961 году, два друга попросили Лео Кастелли показать им рисунки Джаспера Джонса.

Айвен Карп, продавец («Мой помощник», – говорил о нем Кастелли в 1990-е годы), ведет их в галерею, чтобы они смогли посмотреть одного из лучших талантов эпохи, и показывает работу Lights Bulb (1958), представляющую электрическую лампочку на подставке. Этот рисунок обычным тонким карандашом Уорхол купил со скидкой.

В книге «ПОПизм» Уорхол рассказывает об этом немного по-другому. Это Тед Кери купил рисунок за 475 долларов. Возбужденный Тед просил поехать с ним: он увидел у Кастелли рисунок, похожий на то, что в данный момент делал сам Уорхол. «Мне было нетрудно это сделать, – рассказывал Энди, – и я увидел то, что мне описывал Тед: рисунок человека в моторной лодке с девушкой на заднем плане». Имя автора рисунка? Молодой художник по имени Рой Лихтенштейн. «У меня возник вопрос к тому, кто нам показывал картины, что он думает об этом. Он мне ответил: “Боюсь, это очень смело. А вы?” Тогда я сказал, что рисую очень похожие картины, и если он хочет, то может прийти посмотреть их в моей мастерской. Мы назначили встречу в конце дня. Его имя было Айвен Карп».

Согласно первой версии, которая кажется более правдоподобной, Айвен Карп был рад, что продал рисунок Джаспера Джонса довольно дорого (около 500 долларов). Не прошло и недели, как он показал им рисунок молодого художника Роя Лихтенштейна. Картина изображала не человека в моторной лодке и с девушкой на заднем плане, а девушку с волнистыми волосами, в купальнике, держащую в руках мяч. Очевидно, что художник вдохновился рекламой для туристов, регулярно появлявшейся в New York Times.

Айвен Карп знал Кери, но не Уорхола, который побледнел и смутился. Что случилось? «Ох, – ответил Энди шепотом, – я тоже делаю такие вещи, как это…» И молодой Уорхол пригласил Айвена Карпа посетить его ателье и посмотреть работы.

Здесь две версии противоречат друг другу. На самом деле Уорхол резко спросил, не скопировал ли Лихтенштейн его работу. Может, подсознательно… Лихтенштейн, который уже имел несколько персональных выставок в Нью-Йорке и работал в манере экспрессионизма, с начала года перестал вдохновляться комиксами. Уорхол выставлял свои работы в витрине Bonwit Teller в апреле. Лихтенштейн мог их там видеть…

Со своей стороны, Лихтенштейн рассказывал иное. Айвен Карп предложил ему принести некоторые его картины в галерею. Он их быстро показал Кастелли, и тот якобы предложил оставить их. Возвращаясь позже, Лихтенштейн увидел произведения Уорхола. Изумление. Недоверие. Подозрение. Как это возможно, чтобы два художника в одно и то же время создавали произведения такие близкие и похожие?! Но он сохранил вежливый и невозмутимый вид. Ни обвинительных вопросов, никаких утверждений, как Вагнер: «Чтобы летать безопасно, нужно убивать без зазрения совести». Явление проявляется и с одной, и с другой стороны, вряд ли возникнет тень сомнения, может быть, некоторое удивление.

Не будем говорить задним числом, это обычная практика в мире искусства, тем не менее она заслуживает исследования!

Больше всего был потрясен Уорхол, который быстро решил просто поменять направление. Нравится нам это или нет, но когда Лихтенштейн получил персональную выставку у Лео Кастелли, все похожие работы Уорхола были убраны, и ничего нельзя было изменить.

Но в данный момент Уорхол скрывал все следы своей предпринимательской деятельности, так как считал, что она произведет плохой эффект на представителя галереи, и он ждал его визита. Когда Айвен Карп пришел, Уорхол, любитель оперы, поставил рок-н-ролльный диск Дика Ли («Вчера я видел Линду»), который крутился десятки раз без остановки на максимальной громкости. «Эта музыка, – сказал Энди, – опустошает мою голову, чтобы мог работать только инстинкт. На самом деле я использую не только рок-н-ролл. Я слушаю радио, театральные оперы и телевидение, но все-таки предпочитаю его». Первая мизансцена Энди как поп-художника. В свою очередь, Айвену Карпу хотелось задать некоторые вопросы, но он молча прошел внутрь. Он смотрел с удовольствием и даже с энтузиазмом работы молодого художника для мультфильмов и рекламы: «Нэнси, до и после»: лицо с длинным некрасивым носом и после операции – с идеальным носом. Реклама для фирмы Scholl предлагало чудо-средство от мозолей на ногах, хозяйственные инструменты, бутылки кока-колы…

Все это было очень интересно, но Айвен Карп сразу отметил, как Антонио и многие другие, что манера Уорхола близка работам Лихтенштейна и другим представителям экспрессионизма: ясные, выразительные мазки, капли и т. п.

Уорхол, как обычно, попросил собеседника выбрать между двумя версиями бутылки кока-колы, относящимися к разным направлениям: одна – конкретная, реалистичная, другая – более выразительная и «художественная». Карп ответил без колебаний, что первый вариант несомненно лучше. Сегодня, добавил он, именно так надо рисовать – бесстрастно и отстраненно. По крайней мере, когда мы сталкиваемся с подобными сюжетами.

Все бы ничего, но все эти высказывания, эти колебания между «расчетливой выразительностью» и «чувственной манерой художника» решаются в интересах первого варианта. До сегодняшнего дня используется понятие Бальдассаре Кастильоне[314], автора книги «Придворный», sprezzatura, что означает легкость, отсутствие видимых усилий. Это отличает произведение хорошего художника от работы, выполненной слишком тщательно и скрупулезно.

В 1920-х годах гладкость скульптур Бранкузи[315], доведенная им до совершенства, обернулась против автора, поскольку администрация американской таможни заявила, что его работа «Птица в пространстве» не является произведением искусства.