Сомнительная полночь - Эдмунд Купер

- Мисс Бертранд что-нибудь еще говорила? - спросил он.

- Она сказала только, что это очень срочно, Джон. - Марион-А произнесла это с явной неохотой, но Маркхэм ничего не заметил.

- Нет смысла брать геликар, - решил он. - Я пройдусь. Может быть, сон разгоню.

- Вы очень устало выглядите. Я думаю, вам бы лучше немного отдохнуть.

Он засмеялся:

- Может быть, попозже я и отдохну сразу от всего... Не знаю, когда вернусь, Марион, но не волнуйся. Марион-А ответила неподвижной улыбкой:

- Меня не программировали на волнение.

Холодный ночной воздух взбодрил его. Стояло начало декабря, и деревья во всем парке были покрыты инеем, сверкавшим в свете холодных, немигающих звезд. Маркхэм шел через парк по направлению к Парк-Лэйн и чувствовал неожиданно радостное возбуждение.

Все его сомнения и страхи, все мрачные мысли, вызванные проблемами, вставшими перед ним как лидером Освободительной Армии, исчезли прочь. Наедине со звездами и морозом он вдруг перестал чувствовать себя одиноко. Маркхэм был убежден, что вся череда событий, в которую он был вовлечен, неизбежна и поэтому необходима. А значит, и правильна!

Ему на ум пришли строки из стихотворения двадцатого века:

Настоящее и прошедшее,Наверно, содержатся в будущем,А будущее заключается в прошедшем.Если время суще в себе,Время нельзя искупить.[2]

«Нет прошедшего или будущего, - счастливо сказал он себе. - Есть только вечно повторяющийся миг - сейчас. В нем содержится все, вся история. Это чистая причинность, обходящаяся без оправдания смысла и логики. Не абстракция, а конечная необходимость. И каждый из нас делает то, что делает, потому что должен... Бог знает, о чем я говорю; но истина всегда мелькает за следующим поворотом. Вот-вот настигнешь. И так во всем...»

Вдруг он понял, что стоит перед дверью Вивиан. Маркхэму показались забавными абстрактные размышления над тонкими материями. Дурацкий лидер дурацкого восстания - одинаково безрассудные со своими ручными гранатами и метафизикой.

- Живые андроиды! Ты же спишь, Джон. Скорей заходи, - Вивиан почти втащила его в дом. - Дорогой, я так рада, что ты пришел. Я боялась... Что ты делал последние десять дней? - Она быстро поцеловала его.

- Репетировал комическую оперу, - легко ответил Маркхэм.

Вивиан вздрогнула. Она больше не выглядела беспечной, умудренной женщиной света, но казалась неуверенной и растерянной. «И она стала, подумал Маркхэм, - более теплой и человечной».

- Соломону не нравятся комические оперы, - сказала она, нервно поигрывая черным пояском на платье, которое очень шло к ее золотым волосам. - Особенно если у нее такое название - Освободительная Армия Лондона.

Маркхэм сел на диван и закурил сигарету.

- Ты бы рассказала мне поподробнее о Соломоне и о том, что он не одобряет, - попросил он.

Вивиан опустилась на маленький пуфик, стоящий около дивана, и облокотилась на его колени, будто ища успокоения в этом прикосновении.

- Он знает, что Беглецы готовят восстание. Он знает, что оно должно скоро произойти.

- Понимаю. А что он знает обо мне в связи с этим гипотетическим восстанием?

- Пока еще ничего, Джон. Но он не собирается ждать доказательств. Он говорит, что доклады, полученные от твоего персонального андроида, указывают на то, что тебе необходима психиатрическая помощь.

На какой-то момент Маркхэм оцепенел, решив, что слишком оптимистично расценивал свое влияние на программу Марион-А. Но он быстро отмел эту мысль. Если он ошибся в Марион, то ошибся во всем. И хотя это вполне возможно, сейчас не время обсуждать этот вопрос.

- Очень приятно, что андроиды становятся боязливыми, - сказал он ровным голосом, - особенно Соломон. Первый признак слабости, как ты думаешь?

- Будь серьезным, дорогой, - попросила Вивиан. - Соломон больше предупреждать не будет. Клемент связался со мной сегодня днем. Он говорит, что если ты не захочешь доказать свою невиновность, публично отказавшись от своей связи с Беглецами, то Соломон начнет действовать в ближайшие три-четыре дня.

- Как ты понимаешь это слово - «действовать»? Вивиан посмотрела на него широко раскрытыми, серьезными глазами.

- Я даже думать об этом не могу, - призналась она, - Психиатрическая команда, полагаю. Потом - Анализ.

Маркхэм улыбнулся:

- Психопроп ценит меня, вероятно, очень высоко, если они хотят пойти на эту сделку и использовать для пропаганды мою персону.

- Дорогой, ты должен быть разумным, - умоляла Вивиан. - Это уже не шутки. Я... мне невыносима мысль, что ты попадешь под Анализ.

- Почему? - Это был глупый вопрос, и она рассердилась.

- Черт побери! Да потому что я люблю тебя, тебя, дурак проклятый!

Маркхэм посмотрел на нее.

- Это пройдет, - сказал он спокойно. - Это всегда проходит, так ведь?

Вивиан не ответила. Вместо ответа она задала вопрос:

- Скажи мне честно, Джон, ты действительно связан с этой Освободительной Армией?

- Давай предположим - просто ради интереса, - что связан.

- Тогда мы действительно враги, ко всему прочему, - пробормотала она. - Двойная ирония.

- Может быть, это неизбежно, - предположил Маркхэм. - Конфликт миров? Вивиан неожиданно вскочила.

- Почему нельзя просто быть счастливым? - закричала она. - Почему ты не хочешь принимать жизнь такой, какая она есть? Ты что, думаешь, я не смогу сделать тебя счастливым?

- Может быть, я того и боюсь, что сможешь. И еще я боюсь жить в мире, в котором даже ты, Вивиан, можешь вдруг попасть под Анализ - если твое поведение не будет совпадать с представлениями андроидов о том, каким оно должно быть.

- Во всяком случае, - сказала Вивиан уже спокойнее, - мы можем сделать друг друга немного счастливее, правда? Останься у меня, Джон. Побудем эту ночь вместе, мы так давно не виделись.

Маркхэм нежно поцеловал ее.

- Это опасно, - сказал он. - Для нас обоих... Я надеюсь, дорогая, что скоро наступит время для любви и счастья. Надолго.

Вивиан бросилась к двери и заслонила ее.

- Ты не можешь уйти! Ты не должен! - это была и мольба и приказ одновременно.

Но Маркхэм решительно отстранил ее от двери:

- Передай отцу, что я очень благодарен ему за предупреждение... Между прочим, меня просили передать ему... Один человек, который когда-то преподавал философию, его зовут Хиггенс. Так вот Проф. Хиггенс говорит, что Соломон занимается перепрограммированием трех тысяч андроидов на убийство. Интересно, знает ли об этом президент?

Он закрыл дверь, пока Вивиан не успела вцепиться в него, и быстро пошел прочь. Маркхэм торопливо шагал по пустынной Парк-Лэйн; он был слишком занят своими мыслями и не заметил Алджиса Норвенса, который собрался нанести поздний визит Вивиан с вполне очевидной и, по его мнению, естественной целью, но стал при этом свидетелем поспешного ухода Маркхэма.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});