Весна сменяет зиму - Дмитрий Шелест

карман. Спустя пару минут отряд выдвинулся. Они шли по густому лесу, после чего вышли к болоту, кругом была тишина и спокойствие, лишь иногда её нарушало одинокое пение неведомой птицы. Она звонко цокала и свистела, спустя пару минут ей отозвалась вторая, и они некоторое время переговаривались на своём птичьем языке. Вскоре обе замолкли.

«Дожился, уже готов голову сложить ради куска хлеба. Довели, суки, неужели так сложно поспевать за наступлением, живу как животное, грязный, голодный и злой». – бурчал про себя Чак, пробираясь сквозь заросли.

– Проклятый Тарма! – начал шёпотом говорить Катоп, озираясь по сторонам. – У других генералов солдаты сытые и довольные, ходят в отпуска и отдыхают и от того и воюют лучше. А мы стая голодных и озлобленных зверёнышей, только и думаем пожрать да поспать!

«У дураков мысли сходятся». – подумал Чак и улыбнулся.

– Ничего, вот возьмём Брелим и войне конец! – также шёпотом ответил Вирт. – И вернёмся домой, героями и все бабы будут наши!

– Вирт, знаешь, что? – перебил его Чак.

– Что?

– Иди в свой пошлый зад! Надоел уже! Кроме баб можешь хоть о чём-то ещё думать?

– Могу, но там-то же бабы, сука, везде в моих мыслях бабы, и это кстати нормально, для мужика, у которого несколько месяцев секса не было. Вот ты когда последний раз с бабой был?

– Давно, очень давно.

– Бедняга, наверно, поэтому ты постоянно со своим другом, Ореном шляешься, он тебе вместо бабы наверно! – гнусно хихикая, шептал Вирт, пытаясь позлить и без того нервного Чака.

– Заткни рот, обезьяна. У тебя из него слишком много грязи льётся.

– Да успокойся ты, капитан, пришли. Всем стоять. – окликнул всех Вирт.

Вдалеке показалось, солидных размеров, здание, построенное из огромных каменных блоков, по периметру оно было окружено несколькими рядами колючей проволоки, а с четырёх сторон стояли сторожевые башни, на которых не было ни солдат, ни фонарей. Только серебристый свет огромной луны, показавшейся из-за туч, освещал эту постройку, на вид брошенную уже давно.

Спустя пару минут пятеро медивов вышли покурить, они были в нетрезвом состоянии и громко шумели и шутили, было чувство, что они уже не первый день отмечали. Чак понимал, они не самая сложная мишень, но его крайне смущали довольно свежие борозды от траков какой-то гусеничной машины, но он успокаивал себя, надеясь, что это отступающие медивы наследили.

Вирт снял со спины винтовку с оптическим прицелом и начал разглядывать склад. Спустя пару минут он снова закурил недокуренный бычок.

– Эти пьяницы не составят нам особого труда, я наблюдаю их уже не первый день, они пьют и пьют, днём к ним приезжают грузовики и они загружают их, после чего снова пьют. Подползём к ним поближе и перережем как котят, пискнуть не успеют.

Вирт взял с собой Чака, Катопа и ещё несколько парней, остальные ждали, пока склад не будет захвачен. Все уже предвкушали, как поживятся медивской провизией, набьют свои животы и карманы с вещевыми мешками, вкус этой еды был уже на языках оголодавших бойцов! Тем самым многие бойцы потеряли всякую осторожность и, не соблюдая никакой скрытности, курили и громко болтали, порой вставая в полный рост.

А тем временем котивские солдаты вплотную подобрались к противнику и наблюдали их без всякой оптики, сидя в густом кустарнике. Вскоре все пятеро зашли вновь на склад и Вирт велел остальным занять выгодные позиции, сам же пообещал выманить гетерцев на улицу и по-пластунски выдвинулся к складу, то и дело, озираясь по сторонам. Ветер усиливался и вскоре повалил густой снег, его лохматые, тяжёлые хлопья били в лицо и лезли в глаза и нос, метель усиливалась. Вскоре Вирт пропал из виду, Чак нервно переглядывался с Катопом, ожидая, когда они уже пристрелят этих сторожей.

Но время шло, Вирт не возвращался. Не появлялись и медивы. Прошло минут десять, и ветер стал настолько сильным и холодным, что обжигал прохладой лицо и руки. Чак бросил взгляд на Катопа, но тот лишь растерянно развёл руками. За спиной послышались крики и выстрелы, приглушённые свистом ветра и шумом качающихся крон вековых сосен. Ротные обернулись, но едва могли разглядеть в снежной мгле друг друга. Что-то явно пошло не так. Чак подполз к товарищу и сказал:

– Мне кажется, Катоп, что мы с тобой великие идиоты, надо уносить ноги, твоего Вирта походу уже грохнули.

– Давай подползём по ближе, может он ждёт нас у входа, погода вон какая разыгралась нам назло. Не видать не хрена. Давай поглядим. – голос Катопа был испуганным и дрожал, то ли от страха, то ли от холода.

– А что за хрень сейчас была с тылу? Ты ведь это тоже слышал?

– Там линия фронта, мало ли, что. Не паникуй раньше времени. Скажи остальным, пусть подтягиваются.

Они проползли чуть, чуть и вскоре всё стало на свои места, их ждали, Вирт привёл наивных простаков в руки разведчиков гетерской армии, что ловили на живца, то есть на якобы брошенный склад. Вирт предал своих, по какой-то лишь ему ведомой причине.

Двери склада отворились, и буквально перед носом у Чака выкатился стационарный крупнокалиберный пулемёт. Котивы даже не успели среагировать, как из ствола вырвалось пламя. Первые несколько пуль со свистом пролетели над головами котивов, следующая очередь буквально порвала на куски двоих солдат, на Чака полетели брызги крови и плоти, тот в ужасе отпрыгнул в сторону и пополз прочь, сквозь гул стрельбы он услышал знакомый, противный голос Вирта, – «Аккуратней, дибилы, офицеров не подстрелите, они нужны живыми!» Катоп встал в полный рост и словно спортсмен, помчался прочь от бойни, но Вирт без труда подстрелил его в ногу и тот кубарем повалился в грязную, холодную лужу. Чак полз так быстро как никогда, разрывая на коленях штаны и кожу, снег лупил его в лицо, а пули подгоняли сзади. Он протиснулся сквозь заросли кустарника не взирая на ветки, что лупили его по щекам и губам, над головой просвистели пули и в след донеслись неразборчивые крики, то ли Вирта, то ли ещё кого то. Неожиданно земля под ногами заскользила и Чак покатился в неглубокий овраг, на дне которого скопилась вода и плюхнулся прям в неё, промокнув до нитки.

Чак, дождавшись, когда пулемёт умолк, тут же встал и, бросив автомат, что есть сил, бросился бежать в сторону леса. Он бежал так быстро, что за минуту добежал до леса, где запнулся обо что то мягкое. Это был труп, труп котивского солдата, а рядом ещё дюжина, все были мертвы, снег слегка припорошил их